Он меня достал. Она меня достала (СИ) - Страница 16

— Нашел… — растянул в улыбке губы мужчина и вальяжно откинулся в кресле. Сделав еще на всякий случай несколько проверок банковских счетов, мужчина быстро распечатал найденные отчеты. Снова пробежавшись по ним глазами, Алекс выделил маркером несколько строчек, а затем, выскочил в коридор и направился к деду.

— Что случилось, неужели вампиры перестали бояться солнечного света? — заметив брата, тут же съязвил Серж.

— Поупражняйся в остроумии — твои шутки стали несмешными. Хотя нет, они всегда были такими, — даже не взглянув на младшего родственника, бросил Алекс.

— Закрой рот, Сережа. Мне уже порядком надоели твои нападки на брата! — жестко сказал Алексей Николаевич, но его взгляд тут же смягчился, когда он увидел Громова. — Не обращай на него внимания — рад, что ты наконец-то к нам присоединился. — Похоже, Суворов уже пожалел о том, что дал внуку повод снова заняться работой. За эти дни он видел его от силы всего несколько часов, в то время как Алиса с Сережей практически все время проводили с мужчиной.

— Я хотел бы поговорить с тобой. Наедине, — уточнил на всякий случай Алекс.

Мужчина удивился, но согласно кивнул:

— Что ж, я как раз хотел прогуляться по парку.

Алекс быстро взялся за ручки кресла и направил его в сторону выхода, почти физически ощущая, как Серж прожигает злым взглядом его спину.

— Что-то случилось? Ты какой-то взволнованный, — спросил Алексей Николаевич, когда они отошли на некоторое расстояние.

— У меня есть на то веские причины.

— Что-то с «Эдемом»? Ты нашел проблемы в безопасности?

— Почти. Точнее да, они есть, но не совсем такие, как ты думаешь. Они не связаны с компанией, которую вы наняли для охраны.

— Да? А с чем же тогда? Неужели появилось что-то, о чем я не знаю?

— Именно. Я более чем уверен, что ты будешь удивлен тем, какие колоссальные суммы ты регулярно теряешь.

Алексей Николаевич нахмурился:

— Я не совсем понимаю, о чем ты говоришь, но мне явно это не нравится. Ты говорил с Никой? Если то, что ты говоришь — правда (а уж я привык тебе доверять, но разное может случиться), то она непременно должна узнать об этом!

— Знает, уж будь уверен! — Зло сказал Алекс и подал деду стопку распечаток.

— Что это? — в этот момент пожилой мужчина порадовался тому, что пока еще мог обходиться без очков при чтении, так что сразу же приступил к изучению документа. С каждой минутой его брови все больше и больше сходились на переносице.

— Видишь, раз в несколько месяцев она переводит достаточно крупные суммы на неизвестный счет. Я проверил его — он тоже принадлежит Нике. Как ты понимаешь, даже при ее статусе, это явно не зарплата директора «Эдема». Тем более, что бухгалтерия платежи по оплате проводит отдельно, и они в этой выписке тоже указаны. Я все пересчитал.

Алекс стоял перед дедом, плотно сжав губы и скрестив руки на груди. Почему-то, сказав все это и наконец выкрыв в глазах главы семейства Веронику, он не чувствовал удовлетворения. Наоборот — стало мерзко и противно на душе от того, что именно он стал тем человеком, который открывает глаза на неприятную правду.

Суворов молчал, так же, как и внук, плотно сжимая губы и так же крепко сжав в кулаке распечатки.

— Я знаю про эти платежи, — чуть дрогнувшим голосом сказал Алексей Николаевич.

— Дед, я понимаю, это неприятно — признавать, что чего-то не знал, но это же совершенно другое дело. Тебе незачем закрывать глаза на такое воровство. Да еще и в особо крупных масштабах… — закончить Алекс не успел, поскольку мужчина поднял руку, прерывая его.

— Не говори о том, чего не знаешь. Я действительно был в курсе этих переводов — Вероника не воровала деньги, а только забирала то, что ей положено.

— О чем ты говоришь? — теперь настал черед Громова хмуриться.

Было видно, что Алекс затронул неприятную для Алексея Николаевича тему, но тот уже понял, что придется раскрыть карты.

— Аня завещала часть «Эдема» Веронике. Так что те деньги, которые ты видел — лишь ее часть прибыли.

— Что за бред ты несешь? Если ты не забыл — я видел все документы и прекрасно знаю, что владельцами являетесь только вы с Сержем!

— Теперь да, но тебя не было на оглашении ее завещания, так что ты не знаешь о том, что раньше дела обстояли несколько иначе. Аня захотела, чтобы гостиница в равных частях принадлежала Сержу, мне и Нике. Она была уверена, что без моего контроля твой брат очень быстро потеряет гостиницу, а без участия его невесты, «Эдем» просто погибнет. Потому и разделила все. Но после ее смерти Ника отказалась от своей доли, посчитав, что это слишком щедрый подарок даже для такой состоятельной женщины как Аня.

— Но почему тогда она получает прибыль?

— А вот это уже было наше с Сережей условие — мы согласились принять ее решение, если она, как и мы, будет получать свой процент от прибыли комплекса. Во всяком случае до тех пор, пока работает тут.

То, что говорил дед, никак не укладывалось в голове Алекса — как это может быть правдой? К чему все эти игры в благородную девушку, готовую отречься от кругленькой суммы? На эти деньги Ника спокойно могла бы прожить, даже не думая о работе. Зачем этот фарс?

— Не веришь, — поняв все по взгляду Алекса, произнес Алексей Николаевич. — Спустя некоторое время после смерти Ани, у Ники возникли серьезные финансовые трудности. Достать деньги иным способом она просто не смогла бы, вот и пришлось согласиться.

— Почему бы тогда ей просто не продать вам свою часть?

— Потому что мы не покупали ее. А продавать постороннему совесть не позволяла. Это был единственный компромисс.

История деда звучала слаженно, но кое-что все еще волновало Алекса.

— Тогда почему перевод всегда только один? Где ваши с Сержем части? Или он благородно отдал ей свою, поскольку у них «семейный бюджет»?

— Нет, все значительно проще. Свою часть твой брат забрал заранее, ориентируясь на прибыль прошлого года. Благо, в «Эдеме» был достаточный запас средств. Я же забираю свои проценты всегда в конце года — привык так. Ника же решила, что ей будет удобнее получать прибыль именно с такой частотой, а мы и не возражали — это ее личное дело.

Мужчина стоял, не зная, что ответить деду. В какой-то момент ему показалось, что его облили помоями.

— Почему ты мне ничего не сказал? — глухо спросил он.

— А что, это что-то бы изменило?

— Да, черт возьми, изменило бы! Какого хрена ты говоришь мне заняться безопасностью, не рассказывая главного?! Что еще ты забыл сказать?! Что скоро подписываешь контракт на продажу?! — Алекс был в ярости, и понимал, что начинает переходить границы принятого в их с дедом общении, но ничего не мог с собой поделать. Никому и никогда он не позволял вести себя так с ним.

— Алекс, я знал, что ты будешь зол, да и Ника не любит разглашать эту тему. Тем более, что в документах все ясно сказано…

— Ни черта неясно! — рявкнул Громов. — Если бы я сказал тебе в первый же день, что именно она — причина проблем в «Эдеме», или что готов встать на ее место, что тогда?! Как я вообще могу доверять кому-то из вас, если вы говорите только то, что посчитаете нужным? А с остальным что? Как быть? Гадать на кофейной гуще?! Я в такие игры не играю, ты меня знаешь! Или ты честен со мной, или разбирайся со всем сам!

Суворов смотрел на старшего внука и понимал, что возразить ему нечего. Тот во всем был прав. А ведь Алекс знал, как сильно дед хотел бы, чтобы тот остался с ним и не возвращался к отцу. И что было бы, исполни он его желание? Ведь невооруженным взглядом видно, что с Никой они не ладят, и она явно была бы уволена. Это был лишь вопрос времени.

Теперь же Алекс еще больше удостоверился в том, что все он сделал правильно, и оставаться тут, с семьей матери, не было никакого смысла. Как, собственно, и желания.

Серж снова залпом допил содержимое своего стакана и вновь наполнил его коньяком.

— Тебе не кажется, что ты как-то зачастил? — недовольно поинтересовалась Алиса, с намеком глядя на часы — стрелки едва перешли отметку в «12».