Омегаверс Против течения (СИ) - Страница 19

- И я ещё кое-что нашёл. - Тобиас взглянул на мужа. - Оказывается, родителей-омег когда-то тоже называли "оми". В самых старых летописях начала Великого Холода это слово ещё можно было встретить, но потом, после первого Собора, оно было запрещено, а потом и вовсе забыто. Только в некоторых старых детских песенках сохранился его отголосок.

Салли просиял.

- Светик мой, не плачь, не надо!

Не угас ещё огонь!

Стану я тебе отрадой,

Где от вод исходит вонь.

Заболочены равнины,

Опадает древа лист,

Ил осядет на глубины,

Но с тобой я буду чист.

Озарит твой свет надеждой

Мрак и холод средь врагов,

Будет снова всё, как прежде -

Станет светом добрых снов.

- Что это? - удивился Рейган.

- Я пел эту песню папе Орри, когда ему было больно, а он пел её мне. Значит, "свет" символизирует омежью любовь...

- ...которая очищает души. - Рейган поднял горящие глаза на родителя. - Я теперь всегда буду тебя так называть.

- Как?

- Оми. Ты мой оми. - Рейган обнял папу и прижался к нему. - Мой светик.

- Да, папа наш оми. - Тобиас приобнял мужа за талию.

Салли смахнул слезинку и обнял в ответ их обоих.

- А вы - мой свет.

Сидели допоздна, и Рейган, прежде чем лечь спать, снова запалил свечку перед фигурками первопредков, опустился перед ними на левое колено, сложил руки перед грудью и зашептал:

- Иво, Свет Предвечный, Адам, Сила Господня, Рослин, Мудрость Живая, помогите моему папе и моему оми продолжить свой нелёгкий труд. Пошлите им жизнь долгую, чтобы и дальше хранилась и приумножалась память предков наших. Чтобы свет истины воссиял над мраком и снова стало всё, как до Великого Холода. Я обещаю вам, что продолжу их труд, не сдамся, не отступлю. Я не опозорю имени Баалов и Спенсеров и их памяти.

Язычок пламени качнулся, и на какой-то миг Рейгану показалось, что в глазах Иво что-то блеснуло. Омежка встал, бережно взял статуэтку в руки, начал разглядывать... Может, крупинка какого-нибудь минерала? Да нет, ничего такого... Откуда же этот блеск? Остатки краски? Ставя фигурку на место, мальчик увидел трещинку под тем самым глазом, похожую на след от скатившейся слезинки, которую он раньше не заметил. Как будто Иво был тронут искренней молитвой потомка... Рейган, продолжая недоумевать, поставил статуэтку на место, разделся, задул свечку и лёг в постель.

Жизнь в Рудневе налаживалась.

Рейган быстро привык к новому дому. Он вставал очень рано и, умывшись, мчался на кухню - ставить чайник и варить кофе для отца, который практически сразу окунулся в бурную работу дипломатов. Он приходил домой довольно поздно, часто приносил требующие перевода документы домой, и Рейган помогал ему, попутно улучшая свои знания зарубежных языков. Проводив Тобиаса на службу, Салли и Рейган продолжали разбираться с вещами. Несколько раз к ним заглядывал Ларри Ланистер, у которого тут же глаза загорелись при виде библиотеки Мариусов. Этот четырнадцатилетний альфа действительно оказался неплохим, хоть в его запахе и хватало неприятных примесей. Прямо как дядя Лори... Принюхавшись к новым жильцам, он уже при первом знакомстве заявил, что они с Салли "обалденно пахнут" и предложил свою помощь в освоении в школе. Салли тут же пригласил его на обед, и всё это время Ларри требовал рассказов. Узнав, что Рейган несколько раз бывал в экспедициях вместе с отцом, паренёк пришёл в поистине щенячий восторг и начал спрашивать, что нужно, чтобы поступить учиться на кафедру истории. Ларри хотел было познакомить Рейгана со своими друзьями, но Салли сказал, что это вполне подождёт до школы. К директору они уже ходили, Рейгана приняли - вступительные экзамены и собеседование он прошёл играючи. Обследовав пришкольную территорию, Рейган остался доволен - укромных уголков хватает.

Рейган, пользуясь тем, что наступили каникулы, часто гулял с папой по улицам и магазинам, познакомился с Суоном Искандером, которого Салли знал со времён своего дебюта. Жилось этому омеге нелегко, да ещё с пятью детьми. Его муж, альфа Саймон, пах не слишком, был мрачным и постоянно курил, но при ближайшем рассмотрении оказался ничего так. По тому, как он поглядывал на мужа, Рейган понял, почему Суон всё-таки вышел за него замуж - Саймон был хоть и грубоват, но искренен, только не самая богатая жизнь, тяжёлая работа и обуза в виде пяти детей подпортили мужика, который все свои неудачи вымещал на муже. И всё же всё было не так безнадёжно. Салли выбрал момент и поговорил с альфой, после чего за вечерним чаем сказал Тобиасу, что Саймон пообещал сдерживаться. В следующий визит в квартирку Искандеров Рейган заметил, что Суон заметно приободрился. Значит, что-то начало меняться.

Салли водил сына по своим любимым местам. Они побывали на широком лугу, по которому Салли когда-то мчался на своей Каури, позагорали у лесного озера, и Салли со слезами вспоминал папу... Вскоре заглянули и на городское кладбище, где долго стояли у могилы Орри Спенсера. Рейган принёс с собой букет бархатных роз, купленных в цветочной лавке. Салли как-то рассказал, что именно бархатными розами для Орри пах Сет, его Истинный...

- Оми... а Двуликие могут встретить свою Истинную пару?

- Могут, - кивнул Салли, приобнимая сына. - Может, вы и необычные, но всё-таки омеги.

- А если я встречу своего Истинного... как думаешь... он позволит мне иметь детей от других омег?

- Всё будет зависеть от того, что он за человек. Адам... он... - Салли запнулся, и его ладонь на плече сына чуть сжалась. - Он был рад, что я встретил хорошего человека, с которым счастлив. Я видел это в его глазах, когда он увидел наши кольца. Если бы он не умер, то у нас была бы хорошая семья с тремя родителями.

- Ты всё ещё помнишь... его? - Рейган повернулся к папе лицом и крепко его обнял.

- Я и не забывал. Всего одна встреча... а запомнилась на всю жизнь.

- Ты... его любишь? Ты же его совсем не знал...

- Иногда это неважно, дорогой. Он поразил меня, это так. Потом я долго думал о нём, вспоминал, какими глазами он смотрел на меня, умирая... Да, я полюбил его, но и папу твоего я тоже люблю.

- А почему вы не родили ещё одного ребёнка? Если бы родился бета, то его можно было бы назвать Адамом...

- Мы думали об этом, но было так много работы... Впрочем, у меня ещё есть время. Может, мы всё же родим тебе братика, когда всё наладится.

- Твоя следующая течка уже через луну?

- Да. Это так странно, родной... Мой цикл сдвинулся только на пару недель, когда ты родился. Обычно сдвиги бывают гораздо ощутимее.

- А моя - почти через луну после твоей... и перед Новым Годом... Как мы будем её переживать?

- В школу я тебя не отпущу, конечно - будешь дома сидеть. Так будет безопаснее...

Вдруг лёгкий ветерок донёс до омег отвратительный запах, и Салли с содроганием узнал один. Резко обернулся и увидел своего отца, рядом с которым стоял юный альфа пятнадцати лет. Грэхем, его сводный брат. Оливера не было видно... Наверно, сидит дома. Грэхем с жадностью принюхивался.

- Отец, ты глянь! Как раз для нас обоих! И пахнут так, что хоть прямо без дрочки кончай!

Арчибальд только нахмурился и отвесил ему крепкую затрещину.

- На этих губу не раскатывай!

- Чего это? - возмутился юнец. - Это же мокряки...

- Старший - твой сводный брат, а мелкий...

- Сам его распечатать хочешь? - глумливо хихикнул Грэхем. Он был просто вылитый отец, что неприятно напомнило Салли старших братьев, погибших много лет назад... но, кажется, даже Дориан с Симоном не были такими испорченными.

- Я не так туп, чтобы нарываться на разборки с дипкорпусом, - проворчал Кристо-старший. - Значит, вернулся? - обратился он к старшему сыну.

- Ненадолго, - процедил Салли, прижимая к себе сына крепче.

- Всё дерзишь? А ведь я твой отец. - Арчибальд начал давить на старшего сына, и Салли с трудом сдерживался, чтобы не склонить голову. Рейган поёжился - его дед-альфа был очень силён.