Олег Меньшиков - Страница 2

Разумеется, все это - только проекция, взгляд на гипотетического Гамлета Олега Меньшикова на основании уже им сыгранного в кино и в театре, на том "осадке", который непременно появляется в работе каждого большого артиста, что связано с его личностной ориентацией. Об Олеге Меньшикове чаще всего пишут и говорят как о лицедее, легко и свободно меняющем маски, отказываясь разглядеть некий близкий ему человеческий тип, характер, который он безусловно преломляет в спектаклях и фильмах. Быть может, так происходит благодаря особой, неуловимо-глубинной манере Меньшикова, которую он совершенствует с каждой новой ролью.

По жизни Меньшиков - фигура яркой индивидуальной окраски, со своим особым способом существования, мышлением, не поддающимся влиянию дальних и близких людей, со стойкой системой взглядов, утверждаемых им повседневно.

Его игра - не идеальное самовыражение, которым отмечены герои великого Жана Габена или Греты Гарбо. Не интеллектуальная духовная обнаженность персонажей гениального Иннокентия Смоктуновского. Не стремление максимально, до самого донышка выплеснуться в тишине или буре (второе предпочтительнее) Марины Нееловой или Маргариты Тереховой. Скрытный и замкнутый в миру, Олег Меньшиков прежде всего награждает своих героев мощной, потаенной властностью, не сразу явной при взгляде на них. Вместе с тем они осознают, что мир им неподвластен, по крайней мере в определенных параметрах. В частности, в желании собственного совершенства. Кажется, этого в созданиях Меньшикова еще никто не заметил... Совершенство, которого ищут его герои, иллюзорно. Тогда начинается бунт, неприятие окружающего, еще большая ограниченность в проявлении чувств, отторженность, время жестоких разочарований. И прежняя тоска по идеалу. Поэтому несомненна романтическая, хотя и очень своеобразная позиция Меньшикова-человека и Меньшикова-актера, окрашенная и сдобренная жесткостью эпохи.

В признанном и любимом актере (а Меньшиков сегодня уже таким стал) нация, как правило, созерцает саму себя. Или хочет созерцать. В десятку попадают те актеры, в ком открывают органичное сочетание с собственным душевным настроем, иногда и не слишком понятным до встречи с героем фильма или спектакля. И тогда артиста несколько высокопарно называют "зеркалом времени". К Меньшикову это относится в полной мере. Но это очень нелегкая миссия. Принадлежа к поколению с истребленными, выродившимися идеалами, он это осознает, но от идеалов в самой глубине сердца не отказывается. Меньшиков не хочет и не умеет быть сладкоголосым утешителем. Он предъявляет миру жестокую требовательность отчаявшегося, именно это обращает к нему души таких же духовно и нравственно обобранных предыдущими поколениями, но все еще взыскующих истины.

Гамлет помог бы говорить об этом в полный голос. Меньшиков еще не сыграл его. Еще... Иногда время дарит нам прекрасные неожиданности, которые на самом деле должны были случиться. Таким может стать и Гамлет Олега Меньшикова. Он к этому готов.

ШКОЛА НА ОКРАИНЕ СТОЛИЦЫ

Олег Меньшиков родился в подмосковном городе Серпухове 8 ноября 1960 года. В один день, но, естественно, не в один год с двумя другими замечательными актерами - Олегом Борисовым и Аленом Делоном. Прежде, когда Меньшикову говорили и подчеркивали его несомненное внешнее сходство с французской звездой, он казался довольным. Сейчас, войдя в годы и славу, противится, полагая, что и сам уже представляет не малую личность в искусстве...

Вскоре семья Меньшиковых переехала в Москву и поселилась на юге столицы, близ Каширского шоссе. Здесь прошли детство, отрочество и ранняя юность Олега. Места эти - далеко не та Москва, златоглавая и древняя, которую почитают символом России. Когда-то здесь были деревни со щедрыми земельными угодьями, лесами и зелеными лугами. Земли принадлежали царскому дворцовому ведомству. Село Коломенское (а там и возник новый район) упоминается еще в духовном завещании великого князя Ивана Калиты. Здесь построил свой дворец Василий III и подолгу жил в нем. Об украшении любимого им Коломенского более всего заботился государь Алексей Михайлович. А императрица Екатерина II вместо деревянного построила каменный дворец, ныне, увы, разрушенный.

При советской власти эта живописная земля долго не входила в городскую черту, считаясь сельским пригородом. Пока Москва не начала жадно расширяться и расползаться, вбирая в себя предместья, что происходило в середине 50-х - начале 60-х.

В ту пору атомная промышленность была приоритетной. И район Коломенского, омываемый Москвой-рекой, постепенно становится неким средоточием атомщиков. Здесь воздвигаются закрытые предприятия - "ящики" и закрытые научно-исследовательские институты Министерства среднего машиностроения. Сносятся старые, сельские деревянные дома в один-два этажа. Исчезают сады, огороды, зеленый простор. Уходит нежная, прозрачная чистота воздуха. Зато появляются громадные серые здания за глухими заборами и тяжелыми железными воротами.

Строятся жилые дома - "хрущевки", низкорослые пятиэтажки, с маленькими, "малолитражными" квартирами, кухнями, походившими на спичечные коробки, где и троим едва разместиться за трапезой. Дома без лифтов, где очень быстро начали рушиться ступени и на стенах ложились трещины, где ветшали подъезды уже через пять-шесть лет... Но таков взгляд из конца 90-х. Тогда же такие дома, квартиры - отдельные, без соседей, без гнета знаменитой советской "коммуналки" - были для большинства подобны земному раю на грешной земле. Измученные сварами, разборками на уровне общей кухни, наши граждане, радостные, принимали подарок судьбы в облике крошечного жилого пространства... Сажали во дворах цветы, строили песочницы для детворы. Эти дворы по вечерам, летом и теплой осенью, собирали обитателей "хрущевок" на задушевные беседы. Все в принципе друг друга знали объединяли квартиры, пожалованные по месту работы.

В конце концов на месте прежнего Коломенского появился урбанистический пейзаж. Это был своего рода маленький город в городе, как и все, впрочем, московские новостройки, холодный, глухостенный. Композиционно несколько не организованный - строили-то в разное время. Линии домов и заборов перемежались пустырями, которые и сейчас существуют вдоль Каширского шоссе. Вроде бы все мало располагало здесь к поэтической любви к природе, но приходила она к младшему поколению во время школьных походов в старое Коломенское. Где-то на обочине оставался совхоз - он существует по сей день, напоминая о деревенском прошлом. Но все больше и больше доминировали сверхсекретные учреждения, создавая на Каширке особый колорит, не только визуальный.

А неподалеку лежала Москва с ее театрами, музеями, старыми улицами и домами. С ее бурной, переменчивой, донельзя событийной жизнью. Ощущение некой двойственности, принадлежности и к городской и к пригородной жизни до сих пор сохранили каширские жители. "Так и не поняли, кто же мы",- сказала мне старая учительница, родившаяся в этих местах. Хотя статус москвичей получен всеми давным-давно.

Семья Меньшиковых получила квартиру в одной из "хрущевок". В двух комнатах жили отец, мать, дедушка и маленький Олег. Папа - военный инженер. Мама - врач-невропатолог. Оба работают здесь же, на Каширке. Текла обычная жизнь, как и у всех остальных. Детский сад, прогулки во дворе, игры, "мультики" по телевизору. Необычной была только поразительная любовь Олега к музыке, которая с малых лет уводила и уносила его в другой, прекрасный мир. У него не было тогда точных слов, чтобы рассказать об этом (Меньшиков и сейчас весьма скуп в словесном выражении эмоций, словоохотливость менее всего присуща ему). Но любовь к музыке была явной и активной. Хотя профессиональных музыкантов в роду не было ни с отцовской, ни с материнской стороны. Елена Иннокентьевна, мать Олега, вспоминает о том, что ее отец хорошо играл на баяне, но любительски. И сама она наделена от Бога хорошим слухом, но музыке никогда не училась.