Океан. Выпуск второй - Страница 100

Изменить размер шрифта:

В тот день со мной не оказалось походной аптечки, и пришлось прибегать к самым простым средствам, рекомендуемым в случае ожогов ядом физалии. Пораженное место мы промыли пресной водой, растворив в ней предварительно несколько кусочков сахара, а затем густо смазали растительным маслом. Тут же собрались и поехали в город к врачу. Всю дорогу мой приятель поторапливал меня. Язык его делался деревянным, плохо слушался, с трудом помещался во рту, дышать ему становилось заметно труднее. Появились боль в спине и позывы к тошноте. Будь со мной аптечка, в которой есть и этиловый и нашатырный спирт, более эффективные средства при снятии остатков яда физалии, товарищу было бы значительно легче. В аптечке к тому же есть морфий, пантопон, кофеин и другие средства, стимулирующие дыхание и работу сердца.

В приемном покое «скорой помощи» города Мариэль пострадавшему сделали внутривенную инъекцию глюконата кальция, еще раз обработали пораженное место, которое затем обильно смазали гидрокортизоновой мазью. Внутрь дали принять две антигистаминовые таблетки и предписали принимать их в течение трех последующих дней.

К середине следующей недели мой приятель уже с улыбкой рассказывал своим друзьям о его встрече с «португальской каравеллой», но неожиданно для себя, причесываясь утром, обнаружил, что на затылке, в месте, которое, очевидно, не было обработано, появились кровавые струпья. С ними ему пришлось повозиться еще с неделю.

Работая сейчас над книгой и думая об опасностях, которые подстерегают подводного охотника в тропических водах Мексиканского залива и Карибского моря, я вынужден признать, что самой серьезной из них все же является не акула и не барракуда, не осьминог, не скат, не мурена, а «португальская каравелла».

8. ПРОТИВ ПРИРОДЫ

— Люди забыли эту истину, — сказал Лис, — но ты не забывай: ты навсегда в ответе за всех, кого приручил. Ты в ответе за твою Розу.

А н т у а н  д е  С е н т - Э к з ю п е р и, Маленький принц

К заливчику Эррадура мы подъехали с первыми лучами солнца. Однако рыбака Росендо, который жил со своей старухой в одном из «боио» на мысу и моторным ботиком которого мы часто пользовались, уже не было дома. Он ушел в деревню к сыну и, по словам жены, вскоре должен был вернуться.

Бентос изрядно волновался, но меня это мало беспокоило, чтобы не сказать — просто радовало. Я вдруг с полной ясностью осознал причину, отчего так настойчиво тянул сегодня Бентоса именно сюда, в Эррадуру.

Вчера мы, группа журналистов, отдыхали здесь. Отправившись в море за рыбой для ухи и горячего копчения, я задержался в воде намного дольше обычного. Задержку объяснил отсутствием рыбы. На самом же деле причина была гораздо более серьезная.

Пляж и залив Эррадура облюбовал я давно и с первых же приездов сюда свел в тихой подводной лагуне знакомство с небольшой цветастой рыбкой. Кубинские рыбаки наделили ее ласкательным женским именем — исабелита. У нас исабелиту называют ангелом. Она съедобна, ловится на крючок и верши. В тот день, когда я впервые увидел ее, она весила с килограмм и была в достаточной степени подходящей, чтобы стать охотничьим трофеем. Но у меня, как говорится, не поднялась на нее рука. Уж очень исабелита была симпатична и красива, особенно когда заглатывала пищу и закрывала свой алый ротик. Очень розовая нижняя губка вначале смешно отвисала, а потом спешно догоняла верхнюю. При этом обычно ярко-оранжевая радужная оболочка глаза несколько меняла цвет, и вечно казалось, что исабелита мне подмигивает.

Внешне она походила на широкий, квадратно-овальный жесткий японский веер с толстой ручкой — хвостовой плавник. Спинной и анальный плавники составляли одну, как бы срезанную вертикально линию с небольшими изгибами, из которых выдавался хвост. Заканчивались все плавники, как и хвост, изогнутыми в сторону последнего подвижными рожками-перьями. От жабр и боковых плавничков до начала хвоста чешуя рыбы была сплошь окрашена в черный, иногда отливавший синим цвет. Все остальное тело полыхало чистейшим золотом.

Легко себе представить черное, иссиня-черное пятно, положенное искусной рукой природы на золотой фон и обрамленное светло-оранжевой каймою.

Исабелита доверчиво приблизилась ко мне, словно бы чувствуя, сколь огромно было мое желание разглядеть ее получше. На кукане моем висел разбитый стрелой лангуст. Я оторвал кусочек шейки и, измельчив его, подбросил исабелите. Та с заметным удовольствием полакомилась им. Я поплыл дальше, и она последовала за мною. Так мы подружились.

Потом я стал прихватывать с берега куски хлеба и даже дома перед выездом варил ей пшенную кашу.

За два года исабелита выросла и еще больше похорошела. Кашу она подбирала у меня с ладони. Вскоре я почувствовал, что не могу выйти за барьер рифа в поисках крупной рыбы, не «поговорив» прежде со своей знакомой. Мне казалось, что она приносит удачу.

Исабелита же всегда немедленно выплывала мне навстречу, как только я появлялся у подводной лагунки, со всех сторон окруженной телом рифа.

Но вот однажды этого не произошло…

Я шумно плавал, стучал по ружью, царапал дно и выступы концом стрелы, чтобы привлечь внимание, но исабелита не появлялась. И лишь когда я стал рассыпать кашу малькам, резвившимся вокруг в свое удовольствие, из-под откоса теневой стороны скалы, у самого дна, робко показалась знакомая мордочка. Как только я ее заметил? Но сомнений не было: это была она. Что же, однако, стряслось? Я подплыл — исабелита мгновенно скрылась в расщелине.

Все мои попытки выманить ее оттуда разбивались о необъяснимую стойкость моей приятельницы в решении больше со мной не дружить. Я устал нырять попусту и даже немного рассердился — в руке у меня был зажат целлофановый пакет, в котором оставалось совсем немного каши. Решив, что ныряю в последний раз, я опустил ружье на дно. Теперь исабелита не шмыгнула в глубину расщелины, а когда я всплыл на поверхность за воздухом, выплыла из нее.

Печальная догадка мелькнула у меня в уме и тут же, к сожалению, подтвердилась. Исабелита подбирала комочки каши, но, едва я нырнул к ней, ушла под откос. При этом она повернулась в мою сторону боком, и я увидел у самого спинного плавника, где проходит четкая граница черного и золотого, три рваные раны — след гарпуна-трезубца со стрелы охотника. Я понял: в исабелиту стрелял новичок.

Сердце мое сжалось от боли, захотелось сделать исабелите что-то очень приятное. Я поплыл на берег за хлебом. Вскоре исабелита немного осмелела, но близко к себе не подпускала, а стоило мне нырнуть за ружьем, как она мгновенно юркнула в укрытие.

Через неделю я снова был в Эррадуре и привез исабелите хлеба, вареного мяса, каши и свежего лангуста, мясо которого она обожала. Поплыл я к ней без ружья. Встреча состоялась быстро, и я очень жалел, что не знал языка исабелиты, а она не владела человеческой речью. Тот день я полностью посвятил ей, и дружба наша восстановилась.

Прошло некоторое время, и раны, казалось, затянулись новой чешуей. Но вчера я снова не обнаружил исабелиты. Я разыскивал ее все утро, но тщетно.

По этой причине я и притащил Бентоса сегодня в Эррадуру, где хорошо поохотиться в общем-то никогда не удавалось. Потому я был даже рад, что лодочника Росендо не оказалось дома.

Бентос остался ждать прихода рыбака на берегу, а я поплыл к месту, где обычно встречал исабелиту.

Чем ближе я подплывал, тем сильнее овладевало мной чувство, что я больше никогда не увижу моей подружки. Я понимал, что в гибели ее повинен я один: она умна и осторожна и поэтому добычей хищной рыбы стать не могла. Это я, я дважды, идя против природы, усыплял ее бдительность по отношению к человеку. И второй раз она несомненно расплатилась жизнью за мой просчет…

6. МОРСКОЙ АРХИВАРИУС

Океан. Выпуск второй - img_10.jpeg
Оригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com