Океан. Выпуск восьмой - Страница 88

Капитан развел руками.

— А мы не собираемся ввозить к вам животных. Эта птица из вашей же страны. Она села к нам на палубу за два часа до прихода в порт…

Но таможенник не унимался:

— Вы привезли к нам птицу без документов. Я обязан наложить карантин на судно, запретить выход людям на берег, а с вас взыскать штраф в сумме пятисот долларов.

— А я заявляю протест против ваших действий! — возмутился капитан. — Берите себе птицу и делайте с ней что хотите.

— Карантин накладывать, может быть, не будем, а штраф за беспошлинный провоз животных платите, — упорствовал таможенный инспектор и тыкал пальцем в раскрытую книгу таможенных правил.

Пока шли эти споры, на борт «Витязя» успели проникнуть корреспонденты газет и радио. Они уже начали строчить что-то в своих блокнотах. Таможенник смекнул, что он может быть представлен в смешном виде на страницах некоторых газет своей страны, и пошел на мировую.

— Ладно, — буркнул он, — пишите, капитан, расписку, что все время стоянки вы будете держать птицу в клетке и не выпустите ее. При отходе судна сам приду проверить…

Капитан взял чистый бланк и написал на нем:

«Витязь» простоял здесь пять дней. С утра до вечера по причалу двигался к нему поток людей, жаждущих познакомиться с советскими гражданами и услышать от них правду о жизни нашей страны. Но среди людей с чистым сердцем и добрыми намерениями оказывались и такие, кто приходил на корабль с камнем за пазухой и пытался хоть чем-нибудь очернить нас и Советскую страну.

Одного такого субъекта моряки раскусили сразу. Он прекрасно владел русским языком, назвался мистером Джеймсом и старался завести разные провокационные разговоры. Нетрудно было догадаться, что никакой он не мистер и не Джеймс, а просто-напросто один из тех, кто предал свою бывшую родину и зарабатывает теперь на жизнь подачками от враждебных нам организаций. С ним прекратили сразу всякое общение, и он одиноко отирался в оживленной толпе гостей. Заметно было, что и местные жители брезгливо сторонились «мистера Джеймса».

Все дни нашей стоянки тропическая птичка мирно отсиживалась в клетке и продолжала тщательно чистить свои лакированные перышки. Надзор за ней капитан поручил буфетчице тете Даше. Та повесила клетку в кают-компании.

За день до отхода «Витязь» посетила многочисленная группа местных ученых. Среди них вдруг оказался и «мистер Джеймс», в качестве переводчика. Большинство советских научных работников хорошо владели иностранными языками, и помощь его им не требовалась. Не составило большого труда заметить, что гости «Витязя» тяготились своим переводчиком, старались держаться от него подальше и обходиться без его услуг.

Джеймс проявлял большую суетливость, часто отставал от группы, «случайно» попадал в жилые каюты, а потом вдруг захотел пить и задержался в кают-компании. Когда моряки проводили своих гостей и сердечно распрощались с ними у трапа, стало уже темнеть.

Я спустился в кают-компанию на ужин и увидел, что там царит великий переполох. Тетя Даша громко плакала. Дверца клетки была широко распахнута, а черно-зеленой птицы нигде не было видно — вероятно, выпорхнула через открытый иллюминатор. Буфетчица, не переставая всхлипывать, побежала к капитану:

— Беда, Игорь Васильевич: улетела наша птичка. Простите, недоглядела. Не иначе как этот Джеймс проклятущий ее выпустил.

Капитан озабоченно шагал по каюте. Дело принимало дурной оборот: за эту злую шутку с птицей придется завтра выложить ни за что ни про что штраф в пятьсот долларов. Он представил себе торжествующую физиономию таможенника и громко чертыхнулся.

— Боцмана ко мне, — приказал он.

— Вот что, боцман, — сказал капитан, когда тот явился к нему, — делайте что хотите, а чтобы птица в клетке завтра была. Поняли? Не то плакали государственные денежки…

Боцман шел от капитана в глубокой задумчивости и на ходу почесывал затылок. Вскоре он заперся в своей каюте вместе с двумя матросами — были на корабле два неразлучных друга, мастера на всякие выдумки, Николай и Гоша, вот боцман и держал с ними совет.

Тайное заседание закончилось, когда над палубой сгустилась душная тьма, а на бездонном небесном куполе зажглись большие и яркие звезды. Настала последняя ночь стоянки «Витязя».

Едва оранжевый солнечный диск успел вылезти из безмятежного, еще не очнувшегося от утреннего сна океана и бросить первые золотистые блики на кроны высоких и гордых кокосовых пальм, как мы увидели, что на палубе появились Николай и Гоша. В руках они несли длинные бамбуковые удилища, к ним были привязаны тонкие капроновые шнуры, а на крючки насажены куски свежей рыбы. Первым делом они набросали за борт кусков хлеба и объедков пищи с камбуза. Слетелось сразу множество чаек. Крик, гвалт подняли на всю бухту… На куски кидаются, из-за объедков дерутся, с жадностью хватают все подряд. Забросили тут Николай и Гоша в эту свалку и свои удочки. Одна прожорливая птица схватила кусок рыбы и мигом проглотила, чтобы подружки, не дай бог, лакомый кусочек у нее из глотки не вырвали. Ребята не дали птице опомниться, дернули удилище, и оказалась эта дуреха чайка в крепких матросских руках.

Пришел час оформления отхода корабля. Мы с замиранием сердца ожидали, чем закончится история со злополучной птицей. На борт поднялся таможенный чиновник, за ним шел ухмыляющийся «мистер Джеймс». Таможенник достал из портфеля бумагу и протянул капитану:

— Вот ваша расписка. Предъявите, капитан, птицу.

В голосе чиновника звучало плохо скрытое торжество, а лицо Джеймса расплылось в злорадной улыбке.

— Сейчас, — спокойно ответил капитан. — Дарья Федоровна, принесите сюда, пожалуйста, клетку с птицей!

Минуты через две тетя Даша внесла клетку. В ней с трудом ворочалась и пыталась просунуть через частую железную проволоку голову большая серая чайка.

— Вы проиграли, капитан, — с довольным смехом произнес таможенник. — Выписывайте чек на пятьсот долларов…

— Не спешите, господин инспектор, — спокойно возразил капитан. — Вы разве не видите, что в клетке сидит птица? Вы согласны со мной, что перед вами не лев и не крокодил, а самая настоящая птица с клювом, двумя лапами и двумя крыльями?

— Но ведь это же совсем не та птица, что видел я у вас в день прихода судна, — начал горячиться инспектор. — Та была черная с зелеными перьями и совсем маленькая. А сейчас вы мне чайку показываете…

— Не пойму ваших претензий, господин инспектор, — пожал плечами капитан. — Прочтите мою расписку. В ней четко английским языком написано, что в день отхода я обязан предъявить вам птицу в клетке. Что же вы хотите от меня?

Таможенник вскочил со стула, лицо его побагровело от злости. Он швырнул на палубу недокуренную сигарету, разорвал расписку капитана и молча направился к двери. За ним с видом побитой собаки поплелся сконфуженный «мистер Джеймс». Оба также молча подошли к трапу и, ни с кем не простившись, сошли на причал.

Вскоре «Витязь» уже плыл в открытом океане.