Охотники на души (ЛП) - Страница 2

— Ты точно! — отметила Мэй. — Но это не так весело, когда их все время нет дома.

Я скривилась.

— Прости… я забыла, как тяжело тебе и твоему брату.

— Не переживай, — Мэй выдавила улыбку. — Мы с Ли знаем, что мы на втором месте для них после поисков по миру. Мы это приняли…

— Дженна! Как я рада тебя видеть, — крикнула мама Мэй, подходя к нам в изящном лиловом платье, сжимая в руке бокал шампанского. — Хорошо, что ты смогла прийти.

Мэй выпрямилась при маме. Хоть ее не интересовали диковинки, она была в остальном копией матери: длинные прямые черные волосы, проницательные карие глаза, высокие скулы и безупречное телосложение.

— Я бы ни за что такое не пропустила, миссис Харрингтон, — я улыбнулась ей.

— Лин, думаю, мы нашли свою давно потерянную дочь! — сказал отец Мэй, смеясь, появившись рядом со мной, его глаза блестели. Высокий, с широкой грудью и челюстью боксера, в костюме цвета хаки, он выглядел как англичанин-исследователь из фильмов.

— Видишь? Я говорила! — буркнула Мэй, закатив глаза. — Они уже готовы поменять нас!

— Баобэй, ты всегда будешь нашим самым большим сокровищем, — сказала успокаивающе ее мама. — Уверена, Дженна хочет увидеть наши последние находки. Покажи ей всю выставку. О, и скажи своему брату, что его друзьям не нужно ждать снаружи.

Послушно кивнув матери, Мэй повела меня к первой комнате, где была поразительная коллекция сокровищ Среднего Востока. Пока Мэй писала брату сообщение, я повернулась к первой диковинке: персидской вазе, которой было четыре тысячи лет.

— Ты была просто вежливой с моими родителями? — спросила Мэй, отрывая взгляд от телефона. — Или тебе это нравится?

— Конечно, нравится, — я искренне кивнула, глядя на изящный голубой узор на поверхности вазы. — Ты знаешь, что я обожаю историю.

Мэй склонила голову, глядя на вазу, но не была впечатлена.

— Но это ужасно скучно. Это все в прошлом!

— Мне так не ощущается, — ответила я и подошла к стеклянному шкафу с каменной табличкой из Египта.

— Тебе виднее, — сказала Мэй. — Ты голодна?

Я оторвала взгляд от замысловатых иероглифов таблички.

— Нет.

— А мне нужно чем-то разбавить скуку, — Мэй вздохнула и убрала телефон в карман. — Развлекайся тут, а я принесу нам еду из буфета.

Мэй пошла в гостевую зону, а друзья Ли вошли в фойе. Они тоже устремились к буфету, их больше интересовала еда, чем выставка. Я повернулась к каменной табличке, прислонилась головой к защитному стеклу, снова уловила стук барабанов вдали. Ритм гипнотизировал. Сначала я подумала, что это мог делать ди-джей, а потом поняла, что звук доносился из коридора. Я заинтересованно и очарованно пошла на звук в комнату в дальнем конце. Как только я вошла, биение барабанов утихло.

«Странно», — подумала я, озираясь в поисках источника звука. Комната была тускло освещена, только экспонаты были подсвечены. Комната была дальше всего от фойе, тут все еще не было гостей. Но тут были сокровища из Южной Америки. Я с любопытством посмотрела на первый артефакт, маленькую глиняную фигурку беременной женщины. Рядом была маска смерти ацтеков, украшенная бирюзой и перламутром. Возле маски — я скривилась от вида — лежала мумифицированная сморщенная голова! А потом я заметила отдельную витрину, в которой лежал одиноко нож из нефрита. Клинок в шесть дюймов был таким зеленым, что почти сиял.

Почему-то я не могла отвести взгляда от ножа. На рукояти был вырезан странный символ, похожий на… ягуара, соединенного с человеком. Мои пальцы сами потянулись к замку витрины, открыли ее. Меня удивило, что она не была заперта. В ушах снова загремели барабаны. Я думала, что это был звук из фойе, но нет, звук был искажен, словно доносился из поврежденной колонки. Я уловила крик девушки, а потом снова тяжелый стук барабанов, за ними гул… грома?

Мои пальцы все тянулись к ножу, его изогнутый клинок был как язык зеленого огня. Комната вокруг меня стала туманной, нереальной, грохот в ушах стал громче. Я уловила резкий запах… будто опаленных волос. Я собиралась сжать рукоять, когда…

— Я бы на твоем месте это не трогал.

Я вздрогнула и развернулась. Комната резко стала четкой, и шум из фойе вдруг стал громче. Парень в темно-серой толстовке «Адидас» и джинсах стоял на пороге и смотрел на меня.

Я устыдилась, ведь меня поймали на краже.

Он увидел тревогу на моем лице и усмехнулся.

— О, не переживай. Я никому не скажу, — сказал он, тихо закрыл за собой дверь и прошел ко мне. — Но лучше не играть с ножами, особенно с бесценными.

— Бесценными?

Он кивнул.

— Это церемониальный нож из Гватемалы. Ему больше четырех тысяч лет.

Я потрясенно глядела на нож. Он так хорошо сохранился, будто его вырезали вчера.

— Для какой церемонии он был сделан? — спросила я.

— Жертвоприношения.

Мои глаза расширились от шока, холодок пробежал по телу, и мне стало не по себе. Я посмотрела на парня, решила, что он мог шутить.

— Я тебе не верю.

Он пожал плечами.

— Верь, во что хочешь. Но тут так говорится, — он указал на маленькую табличку с информацией возле экспоната. А потом сделал шаг ближе. — Как тебя зовут?

— Дженна, — шепнула я и смущенно посмотрела на него. Сердце забилось быстрее. Черные волосы падали на его ореховые глаза и бледную кожу, у него был потрепанный вид, словно он только встал с кровати. Но он выглядел красиво, и хоть он явно редко бывал на солнце, он точно ходил в спортзал, судя по его подтянутой фигуре.

Он улыбнулся мне.

— Что ж, Дженна, я — Дамиен. Лучше закрыть эту витрину, пока кто-то еще не увидел, что мы заглядывали сюда, да?

Он потянулся к крышке, наши тела соприкоснулись, и искра электричества пробежала между нами. Воздух вдруг стал горячим, покалывал энергией. Мы мгновение смотрели друг на друга, взгляды были соединены.

Я переминалась, ощущая себя неловко из-за нашей близости.

— Я тебя знаю, — выдохнул он.

Я убрала с лица прядь волос.

— Я т-так не думаю, — пролепетала я. Комната вдруг стала ощущаться душной, воздуха не хватало.

Он сжал мое запястье и заглянул в мои глаза. Его зрачки теперь казались неестественно огромными, будто чернила растекались. Линзы? Странно, что я не заметила это раньше.

Я попыталась высвободить руку, но он сжал крепче. Его голос стал ниже, напомнил рычание пса:

— Я тебя искал!

— Что? — теперь я растерялась и немного испугалась. Давление на запястье усилилось. — Ай! — вскрикнула я. — Больно!

Но Дамиен не замечал. Он потащил меня к двери.

— ПУСТИ! — закричала я, пытаясь вырваться из его железной хватки.

А потом дверь открылась, и вошла Мэй с тарелкой еды из буфета в руке.

— Вот ты где, Дженна! — она радостно улыбнулась. — Я тебя всюду искала.

Паника на моем лице остановила ее. Она посмотрела на меня, потом на парня, ее улыбка сменилась хмурой гримасой.

— Все хорошо?

— Да, конечно, — Дамиен отпустил мое запястье. — Просто показывал Дженне выставку.

Мэй хмуро посмотрела на него.

— Что ж, она увидела достаточно, спасибо. Как и я!

— Как знаешь. — Дамиен пожал плечами, проскользнул мимо нее и покинул комнату.

Я выдохнула с дрожью. Тело содрогалось, во рту пересохло.

Мэй прищурилась, глядя на меня.

— Дженна? Ты…?

— Я в порядке, — я избегала ее любопытного взгляда. Выпрямившись на резиновых ногах, я пошла к фойе, забрала куртку и направилась к двери.

Мэй побежала за мной с тревогой и смятением на лице.

— Дженна! Куда ты?

— Прости, но… м-мне нехорошо, — сказала я, прошла мимо группы только что прибывших гостей и выскользнула в главные двери.

Я слышала, как Мэй звала меня, но не остановилась. Я даже не ответила. Я спешила по дороге к станции метро и рискнула оглянуться. Дамиен стоял перед окном музея. Просто глядел на меня.

Я зашагала быстрее, не осмелилась больше оглядываться.