Охота на бабочек - Страница 5

Как она и думала, встречать ее вышли тощий Соммерсет и толстый кот.

– Вижу, вам так и не удалось найти повод, чтобы уклониться от сегодняшнего мероприятия.

Зануда-дворецкий Рорка знал ее как облупленную, но Еве было плевать.

– Еще не вечер, убийство может произойти прямо здесь и сейчас.

– На автоответчике вам послание от Трины.

Ева остановилась как вкопанная. Видимо, когда кровь стынет в жилах, наступает временный паралич.

– Пустите ее в дом, и будет вам убийство! Даже двойное – возьму кирпич, и хана вам обоим!

– Она в центре – помогает Мевис и Пибоди, поэтому не сможет выбраться к вам и сделать макияж и укладку. Зато, – продолжил он, – она оставила подробные указания.

– Не нужны мне ее указания, – пробурчала Ева, шагая вверх по лестнице. – Сама как-нибудь справлюсь. Дурацкий ужин!

В спальне она стянула куртку и наплечную кобуру и сердито покосилась на автоответчик.

– Думаешь, я не соображу, как принять чертов душ и навести марафет? – осведомилась она у кота, пришедшего следом за ней. – Сколько раз это делала.

А особенно часто – в последние пару лет, даже больше, чем за всю жизнь. Но кот лишь таращился на нее разноцветными глазами. Ева ругнулась сквозь зубы и нажала кнопку.

«Делай, как я скажу, и все будет хорошо. Если облажаешься, я обязательно узнаю. Так что не вздумай ослушаться! Для начала прими хороший горячий душ и воспользуйся гранатовым скрабом».

Ева села на кровать и долго слушала сообщение. Интересно, кто в здравом уме и твердой памяти станет выполнять целую кучу нелепых указаний, чтобы привести себя в порядок перед вечеринкой? И как Трина узнает, мылась она с гранатовым скрабом или без? Впрочем, с нее станется, Трина такая.

Ладно, горячий душ еще никому не навредил. Это она запросто.

Но когда Ева наконец завершила водные процедуры и намазала тело лосьоном, лицо – матирующим тоником, а волосы – средством для укладки, склизким, как сопли, то убийство стало казаться единственным логичным выходом.

Она накрасила глаза, щеки, губы и прокляла от души того, кто выдумал всю эту штукатурку. И тут в спальню вошел Рорк.

Как только он обходится без всяких средств и умудряется выглядеть на все сто? Никакие изыски от Трины не смогли бы добавить очарования его пронзительным синим глазам, чеканному профилю и идеально очерченному рту. Рорк широко улыбнулся:

– Вот ты где!

– Ты меня узнал? На мне столько грима, что перед тобой может быть кто угодно.

– Ну-ка, поглядим… – Он шагнул к ней и поцеловал в губы. – Вот ты где, – сказал он с едва уловимым ирландским акцентом, – моя Ева.

– Не очень-то похожа на твою Еву, сама себя не узнаю! Чем плох мой обычный вид?

– Дорогая, это такой вечерний вариант Евы Даллас. Выглядишь сексуально и пахнешь здорово.

– Пахнет гранатом и еще какой-то ерундой. И почему я позволяю Трине мною командовать?

– Даже не знаю. – «А если и знаю, то не скажу», – подумал Рорк. – Как там твоя экскурсия по студии?

– Чудно́ все это… Кстати, Марла Дарн вполне вменяемая. Мы там были совсем недолго – я получила срочный вызов.

– Правда?

– Преступник арестован, дело закрыто.

– Вижу, тебе жаль, что все так быстро закончилось, – усмехнулся он. – Расскажи-ка мне про Марлу и остальных, пока я принимаю душ.

– Некоторых ты наверняка знаешь. Сталкивался с ними в кулуарах или в будуарах.

Рорк только хмыкнул, продолжая неспешно раздеваться:

– В любом случае с Марлой Дарн я не сталкивался ни там, ни там. И это хорошо, учитывая шумиху вокруг проекта. Так что вы с ней вроде как сестры.

– Еще бы. И все же чудно́. – Засунув руки в карманы халата, Ева прислонилась к двери и проводила взглядом самую сексуальную задницу в мире, направляющуюся в душ. – А актриса, что играет Пибоди, – настоящая стерва.

– Да, я тоже слышал, – крикнул он, перекрывая шум воды. – Еще говорят, что они с Дарн друг друга терпеть не могут. Вечер обещает быть интересным.

– А вдруг они подерутся? – воодушевленно воскликнула Ева. – Вот потеха будет!

– Остается лишь надеяться.

– А какие у них декорации! Б-р-р, один к одному наш участок, только крошек на столе Дженкинса не хватает. Ах да, еще запаха, но для этого копам нужно обживать его много лет. – Рорк вышел из душа, обернув бедра полотенцем, и Ева насупилась: – И это все?! И не надо никаких дурацких процедур? Нечестно!

– Зато тебе не надо бриться, так что не распаляйся.

– Все равно нечестно!

Она прошествовала к шкафу и открыла его.

– Что же мне надеть?! – нахмурилась Ева. – Здесь слишком много нарядов, не могу выбрать. Если у тебя только одно платье, то нечего раздумывать – надеваешь и идешь себе. А тут не знаю, что и делать. Пибоди полдня доставала меня тупыми расспросами, хотела уж схватить этот длинный язык и обернуть ей вокруг шеи! Они с Триной вконец меня замучили!

Рорк усмехнулся, подошел к шкафу и извлек из него сине-зеленое платье с мерцающим отливом.

– Надень это.

Короткое, на бедре драпировка, закрепленная цветком из материи того же цвета, что и платье. Ева внимательно осмотрела глубокий вырез и тонкие бретельки.

– Почему ты выбрал именно его?

– Маленькое черное платье подошло бы идеально, но в Нью-Йорке этим никого не удивишь. Поэтому я выбрал глубокий цвет с мягким блеском. Женственно, но не слишком, сексуально, но не вульгарно.

– Не вульгарно, – повторила Ева, повернув платье. – Да тут вся спина открыта!

– Ну, не очень вульгарно. Кстати, туфли в тон у тебя тоже есть.

– Неужели?

– Посмотри в шкафу. И надень бриллианты, они оттенят цвет платья.

– Какие именно бриллианты? Ты сам-то знаешь, сколько мне надарил?! Зачем мне так много?

Ее обиженный тон развеселил Рорка – слушать Еву было не менее забавно, чем дарить ей драгоценности.

– Это моя слабость! Ладно, сам выберу, когда оденусь.

Она ничего не ответила, глядя, как Рорк придирчиво рассматривает свои бесчисленные костюмы. Наконец он остановился на темно-сером, подобрав к нему рубашку и галстук в тон.

– А почему ты не надел что-нибудь яркое?

– Чтобы красавица-жена ярче сияла на моем скромном фоне.

– Ты заранее придумал, – прищурилась Ева.

– Истина всегда где-то рядом.

– И эту фразу тоже! – Она ткнула в него пальцем.

– Ну ты и нахалка! – Проходя мимо, он шлепнул ее пониже спины. Ева хотела съязвить, но смолчала. Одевшись, она мысленно попросила прощения у своих бедных ног и влезла в туфли на высоких каблуках. Потом с трудом запихнула оружие, жетон и рацию в совершенно бесполезную дамскую сумочку, прилагающуюся к вечернему платью. Рорк тем временем разложил перед ней бриллианты.

– Все это?!

– Именно, – твердо ответил он, завязывая галстук.

– Да за них весь Нью-Джерси можно купить!

– Я предпочел бы видеть их на своей жене, нежели покупать Нью-Джерси.

– Да их даже из космоса видно! – пробурчала Ева, надевая сияющие серьги в форме капель, застегивая браслет и изящные часики.

– Нет, не так, – сказал Рорк, глядя, как она мучается с застежкой тройного колье. – Позволь мне. – Он аккуратно застегнул и расправил цепочки, чтобы они лежали и на груди, и на спине.

Она хотела сказать что-нибудь язвительное по поводу дурацких побрякушек как на елке, но, повернувшись к зеркалу, обнаружила, что выглядит просто шикарно.

– Вечерами становится прохладно. – Рорк набросил ей на плечи короткий полупрозрачный жакет. Поверх платья он выглядел как тонкая мерцающая дымка.

– У меня ведь не было такого?

– Теперь есть.

Ева встретилась с ним взглядом в зеркале. Она хотела снова съязвить, однако когда Рорк улыбнулся, подумала: «А, чего уж там».

– Хорошо мы смотримся вместе.

Он положил ей руки на плечи и коснулся щеки губами.

– Пожалуй, сойдет.

– Пошли, поиграем в Голливуд!

Еве казалось, что она прибыла на съемочную площадку – декорации, костюмы, яркий свет. Основным местом жительства Мейсона Раундтри был Нью-Лос-Анджелес, однако экономить на своей нью-йоркской резиденции он явно не стал.