Огонь давней любви - Страница 4

– Я думаю, он бы не стал связываться с корпоративным саботажем. Немного мелковато для него.

– Ну надо же с чего-то начинать.

– Я надеюсь, ты приехал сюда с твердым намерением провести проверку на фабрике и выведать что-то на правах нашего полноценного партнера, так, возможно, увидишь что-то, что мы с Джейкобом упустили.

Братья вместе с новым главой службы безопасности Закари Гатлином вели тайное расследование, пытаясь вычислить саботажника, целью которого, судя по всему, было полное разрушение компании «Блэкстоун Миллз». Они уже исключили нескольких подозреваемых, но все еще не имели улик или сведений, указывающих на личность настоящего преступника. Если таковые вообще имелись. Однако кто бы ни был намерен уничтожить компанию, идя к цели, он неизбежно уничтожил бы целый город, поскольку именно это предприятие обеспечивает не только работой, но и жильем подавляющее большинство жителей района. Да что там, всего округа. Без фабрики Блэк-Хиллз просто перестанет существовать. Этот год выдался изнурительно тяжелым. Братьям приходилось бороться и за свое предприятие, и за жизнь Люка после страшной аварии.

– Есть новости? – спросил Люк.

– Пока ничего, – ответил Джейкоб и помрачнел.

– Звучит обнадеживающе.

– Зак выделил одного из своих людей, чтобы вести слежку, но, похоже, кроме всего прочего, имеют место денежные хищения.

– Довольно смело. Все заказы, оборудование компании, поставки хлопка, поместье, а теперь еще и деньги. Есть хоть что-то, на что этот парень боится замахнуться?

– Ничего, о чем мы бы знали. – Эйден покачал головой. – Как только мы отрезаем один путь, он тотчас находит другой. И всякий раз ему это дается слишком легко.

Люк нервно расхаживал по комнате, игнорируя ноющую боль в мышцах, напоминавшую о сеансе терапии. Угнетало стремительно нарастающее беспокойство, будто сжимались и давили стены. Ему болезненно хотелось двигаться, сбежать отсюда. Мучительно знакомое чувство.

– Все это удручает.

– Послушайте, – вмешался Эйден, – надеюсь, я смогу поднять вам настроение своей новостью. Завещание деда уже вступило в силу, и фабрика теперь моя.

– Ух ты! Быстрее, чем ожидалось. Мои поздравления.

– Гораздо быстрее, чем я ожидал. Но я рад, потому что теперь могу приступить к плану Б. Я доверил работу с документами моему персональному юристу, и теперь собственники мы трое.

Люк попытался осмыслить услышанное. Джейкоб высказался за обоих:

– Эйден, это твое наследство.

– Оно должно быть нашим. И ни в коем случае не яблоком раздора и оружием друг против друга, как того хотел бы дед.

– Ты слишком торопишься.

Люк не мог безропотно принять все это, чтобы брат был счастлив.

– Я не собираюсь здесь оставаться. Единственное, во что планирую вкладывать жизнь, – это карьера гонщика, к которой вернусь, как только буду готов снова сесть за руль. Я здесь вынужденно.

– Никогда не знаешь, что может случиться в будущем.

– Так вы поэтому так настаивали, чтобы я приехал домой? Думали, сможете принудить меня найти здесь что-то особенно мне дорогое и я не захочу уезжать?

– Я бы ни за что не стал заманивать тебя обманом. Мне слишком хорошо известно, каково это.

Когда-то дед имитировал собственную смерть, чтобы заставить Эйдена вернуться домой и заботиться о больной матери, хотя на деле оказалось, что это была всего лишь уловка, чтобы свести внука с Кристиной и поженить их. Даже теперь не проходило и дня, чтобы Эйден не столкнулся с последствиями того, что когда-то сделал Джеймс Блэкстоун. Правда, брату повезло, и у всего этого был счастливый исход. Но Люк не хотел его повторения.

Эйден продолжил:

– Я никогда не заставлю тебя насильно подписать документы. Надеюсь, в один прекрасный день сам захочешь вписать твое имя в историю фабрики и пожинать плоды.

Вся работа будет на Эйдене и Джейке. Вознаграждение за труды должны получать они, а Люк получит свободу. Он искренне любит братьев и семью, которая стала больше благодаря ним. Ну не может он остаться, терзаясь страстью к трассе. Внезапно перед глазами предстал образ Эйвери. Он попытался отогнать соблазнительное воспоминание. Возможно, они с Эйвери проведут какое-то время вместе, повеселятся, но потом он уедет. Без всякого сожаления. Как только поправится и будет полностью к этому готов.

От бесконечной работы, без намека на развлечения и отдых Эйвери скучала и грустила. Зато у Люка просыпалась жажда приключений. По его виду она поняла, что сегодня с ним будет непросто.

Она испытывала немало разнообразных чувств во время терапии: гордость, сочувствие, удовольствие, но никогда не ощущала раздражение и интерес одновременно. Как ему удалось ее зацепить, почти не приложив усилий? Всего несколько слов, и она уже путается в ногах. Одно лишь его присутствие действует как солидная доза феромонов, туманящих рассудок. Особенно тяжело приходилось, когда требовалось, чтобы руки колдовали над его телом.

Она обладала уникальными знаниями и определенной властью, отчего чувствовала себя спокойно и комфортно и ко второму сеансу подготовилась серьезнее и встретила его строго и сухо, сугубо профессиональным разговором.

– Я разработала подробный план. Теперь у меня есть возможность оценить твое состояние собственноручно.

– Собственноручное обследование! Как я мог пропустить такое? А если повторить?

– Веди себя прилично.

– О, милая, я не умею.

Как ему удается лишать ее равновесия так быстро и бесповоротно? Наконец Эйвери преодолела себя.

– Послушай, в этой клинике я – босс. И это моя работа, моя профессия. – Она приняла суровый вид, но его это лишь позабавило. – Здесь я тебе не друг, не член семьи, и не… – Чуть не вырвалось «твоя девушка». – Так что заканчивай свои игры и займись делом.

Люк не ответил, что немало удивило Эйвери, ведь он отличался чрезвычайно быстрой реакцией. Однако она чувствовала на себе его неотрывный взгляд. Не иначе готовится к бою.

«Господи, будь милосерден!»

Люк дразнит ее, играет. Похоже, она вот-вот вспыхнет изнутри. Ничего подобного Эйвери не испытывала с тех пор, как он шутливо заигрывал с ней в старших классах школы.

– Пойми меня правильно, мы можем быть друзьями в любом другом месте.

– Значит, можем?

– Но не на работе.

Очевидно, он намеренно передергивал и обращал ее слова в свою пользу. Ради собственного развлечения.

– Значит, вне этих стен можно все?

Хитрец.

– Приступим к работе. Немедленно.

– Могу я сказать еще кое-что, прежде чем временный запрет на дружбу вступит в силу?

Все ясно, что бы она ни сказала, это лишь раззадорит его. Эйвери не снизошла до ответа.

– Слушай, я ведь не шутил насчет ужина.

Вздрогнув от неожиданности, она, не колеблясь, посмотрела на него, на мгновение ощутила глубокую связь между ними и отвернулась.

– Не беспокойся об этом.

– Но ведь ты говорила, что хочешь развлечений, приключений.

– Вообще-то это сказала Синди.

– Я могу помочь.

– О чем ты говоришь?

– Каждый новый день для меня приключение. И вовсе не нужно карабкаться по скалам, чтобы испытать острые ощущения. Спорим, рядом с домом тоже можно найти увлекательные приключения, каких ты и представить не могла.

– И ты намерен их продемонстрировать? Зачем?

– Сдается мне, я перед тобой в долгу. Я вел себя как болван, хотя всегда видел в тебе друга. Кроме того, это гораздо интереснее, чем терпеть пытки, которые уготовал мне физиотерапевт. Позволь мне сделать это для тебя.

– Даже не знаю.

– Боишься?

«Черт возьми, да!»

– Возможно.

– Нормально. Это часть веселья.

Внезапно она почувствовала, что больше не выдержит этот манящий флирт и влечение. Нервы на пределе. Отчаянно хотелось сбавить скорость, и Эйвери попыталась остановить его:

– Сегодня речь о тебе.

– Хм, не совсем так.

– Прекрати этот спектакль и слушай меня. – Прежде ее требования вызывали у него лишь улыбку, но на этот раз он принял их к сведению. Просто чудо из чудес.