Огненный след - Страница 4

Майкл нашел в себе силы вежливо улыбнуться:

— Благодарю вас, профессор.

— Не стоит, господин Дюффек. Ваша теория, подкрепленная даже примитивной демонстрацией, вполне может заинтересовать военных, особенно если вы немного сместите акцент от усовершенствованных двигателей в сторону новых систем вооружения для ВКС. Военные обычно платят больше всего, господин Дюффек. Еще раз примите мои сожаления, не смею вас больше задерживать.

Поднявшись на ноги, Майкл коротко поклонился:

— Господа, честь имею. Надеюсь на встречу в следующем году.

Комиссия ответила кивками и одним пожеланием удачи, от старого профессора, автора институтского курса теоретической физики. Кадди Эдельштейн ограничилась выразительным жестом бровей. Дерзайте, мол, молодой человек.

Майкл развернулся и, держа спину как можно более прямо, проследовал к выходу, едва не зацепив бедром подлокотник крайнего кресла первого ряда аудитории. Как он добрался до двери, память почти не сохранила. Майкла душили обида и боль от несбывшихся надежд. Пусть его работу и оценили высоко, но все же недостаточно для получения финансирования.

Едва распахнув дверь, он почти столкнулся с новым соискателем — смуглым мужчиной лет сорока, еще полным радужных надежд и ожиданий. Как и Майкл несколько минут тому назад.

Исследовательский корабль «Ихневмон» вот уже третий месяц висел на высокой орбите новооткрытой планеты. Сто девять световых лет от Солнечной системы, дальше, чем забирался кто-либо до них. Хотя?..

Пять лет тому назад на этом векторе пропал другой поисковик. Исследовательский корабль «Золотая лань» в обозначенное время так и не вернулся на передовую базу в системе Троя. Когда же истекли все допустимые сроки, Корпус официально признал «Золотую лань» пропавшим без вести и выплатил родственникам значительную компенсацию. Это был не первый и, увы, не последний пропавший исследовательский корабль. Организовывать спасательную экспедицию не имело никакого смысла. Слишком много неисследованных звезд и слишком мало кораблей. Именно поэтому другой поисковик по маршруту пропавшей «Лани» отправили лишь через три с половиной года. Все равно то направление считалось перспективным — группа желтых звезд давала надежду обнаружить пригодные для колонизации миры, которые, к сожалению, встречались довольно редко.

Полтора года «Ихневмон» шел по маршруту «Лани». Исследовал систему за системой, составлял звездные карты и занимался первичным изучением вновь открытых планет. Но найти хоть что-нибудь, хоть какие-нибудь следы пропавшего поисковика так и не удалось. Зато в системе Аспайра, звезды того же класса, что и Солнце, дальних разведчиков поджидал очень приятный сюрприз.

Полтора года, проведенных вдали от цивилизации и открытых просторов, окупились сторицей! Аспайр-3, живой кислородный мир, вполне пригодный для заселения после минимального воздействия на биосферу. Настоящая жемчужина нежно-голубого оттенка, четырнадцатая по счету в ожерелье освоенных человечеством миров! Два огромных материка в лоне светло-зеленого океана, с горными массивами в центре и пятнами темно-желтых пустынь вокруг них. Множество больших и малых архипелагов, удобные побережья и собственная развитая жизнь, застывшая на уровне каменноугольного периода. Валери Амонд, начальница экспедиции, профессор галактографии Новотюменского университета, предложила назвать открытую планету Ирис в честь своей глубоко любимой матушки. Предложение не встретило ни малейшего нарекания со стороны экипажа. С высокой орбиты, особенно когда Аспайра встает над горизонтом, планета и в самом деле напоминает ирис, красивый, хоть и сорный цветок, что произрастает только в метрополии и нигде более.

Земная Лига рассылала поисковые суда по всем векторам за пределы известного космоса. Сфера радиусом в сто световых лет официально считалась исследованной, но на самом деле она едва ли была разведана на четверть: опять-таки, слишком много звезд и слишком мало кораблей для более детального изучения. Даже сейчас, спустя три с лишним века после открытия виртуальных тоннелей, космические полеты оставались дорогим и весьма медлительным занятием. И пусть сами прыжки занимали ничтожно малое время, внутрисистемное маневрирование обычно выливалось в месяцы полета. Опытный навигатор мог привести корабль с точностью в астрономическую единицу к самой границе «красной зоны», где начиналась сфера гравитационного воздействия светила. Но именно эта самая «последняя миля» занимала львиную долю пути.

Конечно, в Корпус изыскателей принимают только очень уравновешенных людей. Далеко не каждый способен без вреда для тела и души перенести замкнутый мирок коллектива, два, а то и три года подряд видеть одни и те же лица и все равно сохранять завидную работоспособность. Наверное, поэтому им столько и платили.

За три месяца, что длилось исследование планеты, на восточном побережье самого крупного материка выросла временная база. Маленькие круглые домики, похожие на снежные иглу северных народов, расположили прямо на берегу теплого океана. Золотистый песок начинался буквально за порогом жилищ, укрытых в тени местных древовидных папоротников. Не удивительно, что все свободные от вахты члены экипажа буквально рвались вниз! За полтора года начнет тошнить от любых стен, даже если обстановка тщательно продумана лучшими дизайнерами и психологами Корпуса. Так что на «Ихневмоне» оставался «отбывать наказание» минимально возможный экипаж. Двадцати человек вполне достаточно, чтобы поддерживать жизнь на огромном, шестисотметровом левиафане. И смены эти меняли каждый месяц, благо на планете тоже хватало работы — каталогизировать формы жизни, исследовать микрофлору, рассылать во все стороны исследовательские партии. Работа кипела.

«Ихневмон» был гражданским судном, но даже военный разведчик не сумел бы вовремя заметить острожное облучение сканирующим радаром. Вахтенные, расслабленные долгими, полными безделья дежурствами, больше заботились о собственном досуге, нежели о тщательном слежении за внешним космосом. Да и кого они могли тут обнаружить? Так что когда приемная антенна корабля все же уловила постороннее излучение, для всех, кто в тот момент был на борту, это стало большой неожиданностью.

Костас Скаардос, вахтенный пилот, расслабленно дремал в ложементе под убаюкивающий писк приборов, когда женский голос бортового компьютера выбросил его в реальность затененной рубки.

— Фиксирую постороннее излучение. Предположение: сканирующий радар.

Костас чертыхнулся. Прокувыркавшись до утра с миловидной Ветой, своей космической женой, второй пилот очень надеялся отоспаться на вахте.

— Комп, кто там еще? — Он раздраженно потер кулаками красные от недосыпания глаза.

— Излучение исходит от приближающегося объекта. Тип космического корабля не установлен. На опознавательный запрос не отвечает.

Костас ошалело присвистнул. Поисковик находится далеко за пределами известного космоса, ведь других кораблей Земной Лиги здесь не может быть в принципе! Даже корпорации, которые время от времени снаряжают исследовательские экспедиции за свой счет, предпочитают сотрудничать с Корпусом. Дешевле обмениваться добытой информацией, нежели дважды платить за разведку одного и того же района. Тогда кто?

— Пожалуй, стоит разбудить капитана, — решил Костас. — Комп, уведомь капитана и выведи на экран данные радара. И попробуй еще раз хоть как-нибудь идентифицировать объект.

— Выполняю… Капитан разбужен, ему выдана вся имеющаяся информация.

Перед Костасом вспыхнул куб слегка нагретого воздуха, и разноцветные лазеры быстро смоделировали трехмерное высокодетализированное изображение. На вспомогательном экране компьютер нарисовал профиль планеты, точку «Ихневмона» и пятно неизвестного корабля, что медленно выплывало из-за горизонта Ирис.

— Комп, добавь детализацию приближающегося корабля. И покажи его полетные данные.

— Детализация невозможна. Идет сканирование. Внешний вид объекта не имеет аналогов в реестре судов Лиги. Расстояние до объекта двенадцать тысяч шестьсот километров. Скорость пятнадцать километров в секунду. Торможение пять и три десятых грава. Если курс и режим торможения не изменятся, то он полностью погасит скорость в пяти километрах от нас.