Огненная вода (Сборник) - Страница 3

– Вот что я вам скажу, – я поднял руки. – Дайте мне триста девяносто, и я отдаю вам побережье бесплатно. Идет?

Он задумался. Он засопел. Он вытер нос рукой.

– Хорошо, – сказал он наконец. – Идет. Пролив Эресунн за триста девяносто долларов.

Бац! Шлепнулась печать аптекаря. Дело пошло на лад. Эксар дал мне шесть пятидесятидолларовых купюр, четыре двадцатки и десятку – все из той же пачки новеньких банкнот, которую он держал в кармане брюк.

Я подумал о пятидесятидолларовых банкнотах, которые остались в пачке, и почувствовал, что у меня текут слюнки.

– О'кей, – сказал я. – Что дальше?

– Вы все еще продаете?

– По сходной цене, разумеется. Что вы хотите?

– Очень многое, – вздохнул он. – Но стоит ли сейчас этим заниматься? Вот я о чем думаю.

– Конечно, стоит, раз есть такая возможность. Позже – кто знает? – меня может не быть рядом, найдутся другие люди, которые взвинтят цены, что угодно может случиться. – Я сделал паузу, но он продолжал хмуриться и кашлять. – Как насчет Австралии? – предложил я. – Может быть, вы купите Австралию долларов, скажем, за пятьсот? Или Антарктиду? Антарктиду я уступаю по дешевке.

Он явно заинтересовался.

– Антарктиду? Сколько вы за нее просите? Нет, больше покупать в розницу я не буду. Здесь кусочек, там кусочек. Получается слишком дорого.

– Вы, милый, покупаете по бросовым ценам. Оптом обычно дороже.

– А если я куплю оптом? Сколько за все?

– Простите, не совсем понял, – я покачал головой. – Что оптом?

Он сгорал от нетерпения.

– Все. Весь мир. Землю.

– Ого, – сказал я. – Это много.

– Я устал покупать по частям. Назначайте оптовую Вену – я покупаю все сразу.

Я мотнул головой – не утвердительно, не отрицательно, ни да, ни нет. В руки шли деньги, и большие, Но, пожалуй, вот тут-то я должен был рассмеяться ему в лицо и уйти. Однако я даже не улыбнулся.

– Конечно, вы можете узнать эту цену. Но что это значит? Я хочу спросить, что вы, собственно, собираетесь покупать?

– Землю, – сказал он, придвинувшись так близко, что я ощутил его дыхание. – Я хочу купить Землю. Целиком и полностью.

– Только хорошо заплатите. Продам все на корню.

– Я за ценой не постою. Ведь это настоящая сделка. Плачу две тысячи долларов. Я получаю Землю – всю планету – с правами на полезные ископаемые и клады. Идет?

– Вы получаете чертовски много.

– Я знаю, что много, – согласился он. – Но я и плачу много.

– За то, что просите, – не много. Дайте мне подумать.

Это была большая сделка, большой приз. Я не знал, сколько денег ему дали на телевидении, но был уверен, что две тысячи долларов – только начало. Но как назначить разумную цену за мир и не промахнуться?

Я не должен выглядеть на телевидении мелкой сошкой. Надо угадать высшую цену, названную Эксару режиссером.

– Вам действительно нужно все? – спросил я, поворачиваясь к нему. – Земля и Луна?

Он выставил вперед свою грязную пятерню.

– Только права на Луну. Остальное можете оставить себе.

– Все равно это слишком много. За такую кучу недвижимости вам придется выложить больше двух тысяч.

Эксар поморщился и дернулся всем телом.

– Насколько… насколько больше?

– Ладно, давайте без дураков. Дело крупное! Мы ведь не толкуем больше о мостах, или реках, или морях. Вы покупаете целый мир и часть другого в придачу. Придется раскошелиться. Готовьте деньги.

– Сколько? – казалось, его тело так и ходит ходуном под грязным костюмом. Люди оборачивались на нас. – Сколько? – прошептал он.

– Пятьдесят тысяч. И это еще чертовски дешево. Сами понимаете.

Эксар весь обмяк. Его страшные глаза, казалось, запали еще глубже.

– Вы сумасшедший, – пробормотал он упавшим голосом. – Вы не в своем уме.

Он повернулся к двери с таким измученным видом, что мне стало ясно – я хватил через край. Он даже не обернулся.

Я сильно потянул за полу его пиджака.

– Эксар, послушайте, – быстро проговорил я, а он тем временем вырывался. – Я понимаю, что заломил слишком много. На вы можете дать больше двух тысяч. Я хочу знать самую высокую вашу цену. Иначе какого черта я трачу на вас время? И кто еще станет возиться с вами?

Он остановился. Потом поднял голову и закивал. А когда мы пошли бок о бок, я отпустил пиджак. Все началось сначала!

– Ладно. Вы уступаете мне, а я – вам. Поднимем немного цену. Ваше последнее слово! Сколько вы можете дать?

Он поглядел в окно и задумчиво облизал языком грязные губы. Его язык тоже был грязный. Правда! Какая-то грязь, похожая то ли на жир, то ли на сажу, покрывала весь его язык.

– Как насчет двух с половиной тысяч? – спросил он чуть спустя. – Больше не могу. У меня не остается ни цента.

Он был из того же теста, что и я: торгаш до мозга костей.

– Столкуемся на трех тысячах, – не уступал я. – Ну разве это много – три тысячи? Еще каких-то пятьсот долларов! Подумайте, что вы получаете за это! Земля – целая планета – и рыболовство, и полезные ископаемые, и клады, да и к тому же все богатства Луны. Ну как?

– Не могу. Просто не могу. Хотел бы, но не могу. – Он покачал головой, словно стараясь избавиться от своих тиков и подергиваний. – Договоримся так. Я даю вам две тысячи шестьсот. За это вы уступаете мне одну Землю, а на Луне только клады. Полезные ископаемые остаются вам. Я и без них обойдусь.

– Пусть будут две тысячи восемьсот, и берите полезные ископаемые. Они вам наверняка пригодятся. Берите и владейте. Еще двести долларов – и все ваше.

– Не могу я обладать всем. Есть вещи, которые мне не по карману. Как насчет двух тысяч шестисот пятидесяти без прав на полезные ископаемые и клады?

Дело закрутилось. Я это чувствовал.

– Вот мое последнее слово, – сказал я. – Я не могу тратить на это целый день. Предлагаю две тысячи семьсот пятьдесят и ни центом меньше. За это я отдаю вам Землю и право отыскивать клады на Луне. Выбирайте, что хотите.

– Ладно, – сказал он. – Черт с вами – согласен.

– Две тысячи семьсот пятьдесят за Землю и клады?

– Нет, ровно две тысячи семьсот и никаких прав на Луну. Забудем о ней. Ровно две тысячи семьсот, и я получаю Землю.

– Идет, – воскликнул я, и мы ударили по рукам. На том и столковались.

Потом я обнял его за плечи – стоит ли обращать внимание на грязь, если парень принес мне две тысячи семьсот долларов – и мы снова направились в аптеку.

– Мне нужна расписка, – напомнил он.

– Отлично, – ответил я. – Я напишу вам то же самое: я продаю все, чем владею или имею право продавать. Вы сделали удачную покупку.

– А вы неплохо заработали на своем товаре, – ответил он. Теперь он мне нравился. Дергающийся, грязный, какой угодно, – он был свой человек.

Мы подошли к аптекарю заверить расписку, и, честное слово, я никого противнее не видел.

– Сделали хороший бизнес, а? – сказал он. – Не слишком ли погорячились?

– Слушайте, вы, – ответил я. – Ваше дело – заверить. – Я показал расписку Эксару. – Годится?

Он кашлял и изучал расписку.

– Все, чем вы владеете или имеете право продавать. Прекрасно. И, знаете что, напишите о вашей правомочности как торгового агента, о вашей профессиональной правомочности.

Я внес изменения и расписался. Аптекарь заверил расписку.

Эксар вытащил из кармана брюк пачку денег. Он отсчитал пятьдесят четыре хрустящие, новенькие пятидесятидолларовые купюры и положил их на стеклянный прилавок. Затем осторожно взял расписку, спрятал ее и направился к двери.

Я схватил деньги и бросился за ним.

– Может, что-нибудь еще?

– Ничего, – ответил он. – Все. Дело сделано.

– Я понимаю, но мы можем найти еще что-нибудь, какой-то другой товар.

– Больше искать нечего. Дело сделано.

По его голосу я понял, что так оно и есть.

Я остановился и поглядел, как он толкает вращающуюся дверь. Он выкатился на улицу, свернул налево и пошел так быстро, будто чертовски спешил.

Дело сделано. О'кей. В моем бумажнике лежали три тысячи двести тридцать долларов, которые я сделал за это утро.