Огненная страсть (СИ) - Страница 20

Он внимательно всматривался в мои глаза, а затем произнёс:

- Я приехал именно к тебе, потому что... сначала ты согласилась быть моей сабой и подчиняться во всём, а потом сбежала, – почему-то мне показалось, что он хотел сказать что-то совсем другое.

- Это не причина, – прошептала я.

- А что же, по-твоему, послужило причиной? – Он заинтересованно приподнял одну бровь.

Его рубашка, в которой он стоял на холоде, промокла от падающего снега, и я сжалилась над Кристианом, решив, что разрешу ему зайти в дом.

Из гостиной до нас донеслись звуки часов, возвещающих нас о том, что наступила полночь. В доме все загалдели и начали чокаться бокалами с шампанским. Не решительно закусив губу, я так и стояла в дверном проёме в тулупе Грея, не зная поздравить ли его с Рождеством. Он вообще верующий или нет?

- С Рождеством! – Воскликнул он и в мгновение ока притянул меня к себе.

На его стороне был эффект неожиданности, поэтому я не смогла вовремя среагировать и оттолкнуть его, когда он начал целовать меня. Его руки тут же оказались на моём лице, а горячие губы ласкали мои, пока я боролась с собственным телом, потому что оно просто кричало о прикосновениях Кристиана, в то время как разум вопил о том, чем всё кончилось в прошлый раз. Плевать! В конце концов, сегодня Рождество или как?

Я запустила свои окоченевшие пальцы в его мокрые от снега волосы и притянула его голову ближе к себе. Наши языки переплетались, а тела горели от страсти. Почему этот мерзавец так шикарно целуется? Почему он не может оказаться дряхлым беззубым старичком, чтобы мне было даже противно прикасаться к его губам? Почему я не смотря ни на что, хочу его прямо здесь и сейчас?

Грей начал посасывать мой язык, и я громко застонала. Он убрал руки с моего лица, оставив его пылать огнём, и грубо прижал меня к стене дома. Мне уже стало жарко в его тулупе, и через секунду тот был удачно скинут с моих плеч на землю.

- Теперь-то ты разрешишь мне войти? – Горячо выдохнул он мне в рот.

- Мне это тоже интересно.

Я резко распахнула глаза и оттолкнула от себя Грея. Мы стояли друг перед другом с затуманенными от желания глазами и, переводя дыхание, а около нас на инвалидной коляске с задумчивым видом сидел Максфрай.

- Здравствуйте, – поздоровался Кристиан.

Джордж кивнул ему и посмотрел на небо.

- Что же ты, Ана, не приглашаешь гостя в дом, а держишь его на холоде, – мне было стыдно, поэтому я уставилась на белую, покрытую снегом, землю. – Проходите, пожалуйста, и присаживайтесь за праздничный стол. С Рождеством Вас! – Пока он говорил, из его рта вылетали облачка тёплого воздуха.

- И Вас.

Джордж, бросив на нас последний странный взгляд, уехал в гостиную. Я развернулась и гневно воззрилась на Кристиана, на лице, которого поселилась наглая усмешка.

- Уходи! Я не могу допустить, чтобы моя семья увидела тебя! – Что я им скажу? Как объясню, что это за человек, с которым я только что целовалась?

Его лицо тут же ожесточилось, и я опешила, не зная, что я сказала не так.

- Твоя семья сейчас в доме? – Спросил он, едва сдерживая гнев.

Меня пугало его такое быстрое изменение настроения. Но внезапно на меня накатил весь ужас происходящего. Он не может зайти в дом и увидеть мою настоящую семью, ведь по документам я росла совсем в другой семье. Сердце застучало в груди пуще прежнего, пока на лице Кристиана играли желваки.

- Ну? – Подогнал меня он.

- Да, – промямлила я.

- Тогда познакомь нас, – приказным тоном ответил Грей.

- Нет... пожалуйста, уходи, – взмолилась я, но он был непреклонен.

Полностью игнорируя мои слова, он вошёл в дом. На миг я закрыла глаза, но затем открыла их и, подняв его тулуп, вбежала внутрь следом за ним. Представление начинается

====== Глава 17 ======

Пока я закрывала входную дверь и вешала тулуп Кристиана на вешалку в коридоре, тот успел пройти в гостиную. Я бегом вбежала туда следом за ним. Вся моя семья удивлённо таращилась на Грея, который стоял в дверном проходе. Я неловко подошла сзади и встала у него за спиной. Когда все увидели меня там, их ничего не понимающие взгляды устремились на меня. Один только Джордж смотрел на меня с полуулыбкой на лице.

Я решила первой нарушить затянувшуюся и ужасно неловкую тишину.

- Э-э, познакомьтесь, это мой друг... – Кристиан повернул голову в мою сторону, вздёрнув бровь, – Мартин Швайц. – А теперь придётся говорить правду, – Мартин, это моя семья, – я начала показывать рукой поочерёдно на каждого, – мать Ханна, брат Авраам, бабушка Ирит, дедушка Адам и сестра Майя. Ах да, и Джордж Максфрай, мой хозяин, – Грей гневно стрельнул на меня глазами.

Из всех представленных людей ему улыбнулась только Майя.

- Рад знакомству, – проговорил Грей сквозь зубы.

Моя семья ответила ему тем же чисто из вежливости, однако они не переставали сверлить меня взглядом. Именно поэтому, схватив Кристиана за рукав его рубахи, я ретировалась на кухню. Не успела я и рта открыть, как он уже начал первым:

- «Мартин Швайц» что за чушь? И, Ана, скажи мне, какого хрена ты устраивалась ко мне на работу по поддельным документам?

Он узнал. Ну, конечно же, он узнал! Это всё равно должно было случиться рано или поздно. Мы стояли на кухне. Я прислонившись к столу, а он прямо напротив меня, скрестив руки на своей массивной груди.

- Это первое пришло мне в голову! На то были свои причины, – буркнула я.

- Ты еврейка? – Прямой вопрос.

- Да, – прямой ответ.

Грей резко развернулся и со всей силы впечатал кулаком по стене. Я вздрогнула от неожиданности... и страха. Сейчас Кристиан был зол и если я попадусь ему под горячую руку, то мне не поздоровится.

- Ты хоть понимаешь, в какое положение меня ставишь? – Прошипел он. – Ты еврейка! И я обязан сообщить об этом начальству! Здесь, оказывается, проживает целая семья улыбающихся евреев, о которой никто ничего не знает! – С горящими потемневшими глазами он повернулся ко мне, и я вжалась попой в стол. – Я служу на благо рейха, а ты вынуждаешь меня идти против правил, против принципов, против фюрера!

Я уставилась на пол, борясь со слезами. Грей прав, он должен доложить о нашей семье и тогда нас всех загонят в лагерь. Если повезёт, мы окажемся в одном месте с Иланой и Калебом, а если нет...

- Можешь доложить обо мне, но прошу тебя ради всего свя... – не очень удачное выражение, если учесть, что он не верующий фашист. Или всё же верующий? – Ради всего, что было между нами, пожалуйста, не говори ничего о моей семье.

Он произнёс какой-то звук от досады и, положив свои руки мне на плечи, несколько раз хорошенько встряхнул. Полными слёз глазами, я посмотрела на него. Он отчаянно всматривался в мои глаза, всё ещё держа меня за плечи.

- Ты готова пожертвовать своей жизнью, ради жизней своих родственников?

Я кивнула. Что тут непонятного? На моём месте так поступил бы каждый человек, любящий свою семью. Лучше пожертвовать одним человеком, чем всеми сразу.

- А я вот не могу пожертвовать тобой, – прошептал он, и по его виду было понятно, что он сам удивился, произнеся эти слова.

Я не верила своим ушам. Он не может доложить на меня? Он боится потерять меня?

- Так не жертвуй, – прошептала я.

Кристиан подступил на шаг ближе ко мне, а я села на кухонный стол. Его руки медленно поползли вниз по моим рукам и оказались на коленях. Кристиан плавным движением раздвинул мне ноги и подобрался ещё ближе ко мне, встав в образовавшееся пространство. Его сильные нежные руки легли на мои пылающие щёки.

- При одном условии, – он накрыл мои губы своими, и в ту же секунду я запустила руки в его мягкие волосы.

В перерыве между поцелуями я спросила:

- Каком?

Снова поцелуй. Его бесстыжие губы начали опускаться вниз к моей шее. Когда он начал целовать меня там, я выгнулась дугой ему навстречу.

- Ты вернёшься ко мне.

Внутри у меня всё сжалось. Могу ли я выполнить его условие, если хочу, чтобы на меня и на мою семью не поступил донос? Ответ очевиден. Но смогу ли я снова вернуться в Краков, в дом Грея и снова быть с ним? Будить и кормить его по утрам, ждать его дома по вечерам и удовлетворять по ночам? Насчёт последнего пункта я не сомневалась, но вот захочет ли этого он?