Огарок свечи для грешников (СИ) - Страница 8
- Привет, Призрак, ты здесь один? - спросила она, даже не пытаясь выглядеть хоть немного милой.
- Я просто кушал, - прогундосил он, снова шваркнув носом. - Я хочу кушать, а мне доктор не разрешает. Плохой доктор. Если доктор будет запрещать мне кушать, то я скушаю доктора. Пожарю на огне и скушаю.
Он говорил тоном маленького обиженного ребенка. Веста сразу поставила ему диагноз. Похоже, он вырос внешне, а внутри остался трехлетним мальчиком.
- Призрак хочет кушать? - просюсюкала она.
Жирдяй, словно китайский болванчик, закивал головой.
- А Призрак знает, что кушать надо в столовой? А то злая тетя отберет твою булку! Дай сюда!!! - она с рычанием накинулась на огромного толстого мужчину, не вполне отдавая себе отчет в том, что он может прихлопнуть её одной рукой, как надоевшую муху.
Но расчет её сработал.
Призрак внимательно посмотрел на неё своими поросячьими глазками, а потом громко расплакался и бросился наутек. Она брезгливо смотрела ему вслед. Поднимаясь по ступеням, он колыхался, словно незастывший холодец. Создавалось впечатление, что он идет не ногами, а будто слизень перекатывается с одной ступени на другую.
- Почему Призрак? - спросил Крис, точно таким же взглядом полным омерзения провожая эту каракатицу размеров с четверть планеты.
- В детстве мульт смотрела японский. Так вот там тоже был такой черный огромный призрак, который ел всё подряд, съел все запасы и начал есть людей. Я как услышала, что этот тип хочет доктора зажарить и съесть, сразу тот Безликий Призрак вспомнился. Мне кажется, чувак был не против такого панибратства, - ответила она ему без эмоций, не в силах оторваться от зрелища ползущего по ступеням мужчины с развитием трехлетнего ребенка.
Крис первым отошел от увиденного и повернул Весту к себе лицом.
- Вадима не вытащить без ключа. Ключи у Старшей Медсестры. Что будем делать?
- У нас нет времени на поиски ключа! - ответила Веста громким шепотом. - У нас осталось меньше двух часов на то, чтобы вычислить человека, который стащил огарок из фонаря на аллее. Если по истечении двух часов мы не будем готовы обвинить кого-то и представить доказательства, то сгорим вместе со всеми пациентами этой гребаной клиники.
Видя непонимание на лице Криса, она рассказала ему считалку и фразу, с которой накинулись на неё психи. А потом рассказала правила салок, в которые они играли в детстве.
- Почему грешные? Они больны, а не грешны, - подумал вслух Крис.
Этот вопрос сложил оставшиеся кусочки мозаики в единое целое. Её пытливому уму было достаточно секунды, чтобы выстроить логическую цепочку.
- Теперь понятно, почему нам дается так мало времени! Я никак не могла понять, каким образом мы успеем вычислить поджигателя за два часа! Нам не нужно обыскивать каждого! - Она закружилась в бешеном танце, сама не понимая, что копирует поведение Огненной Линды.
- Ты гений! - ласково пропела Веста и поцеловала в лоб Криса.
Лоб был морщинистым и грубым. На мгновение она забыла, что Крис в облике старика, а сама она далеко не первая красавица.
- Может ты объяснишь мне, что делать? - спросил он, вытирая лоб от её слюней.
- Ты знаком с семью смертными грехами? - Крис отрицательно покачал головой, и она продолжила. - Основой всего множества человеческих грехов являются семь главных смертных грехов: чревоугодие, похоть, алчность, зависть, гнев, уныние, тщеславие. Нам нужно найти этих семерых, потому что только они здесь не больны. Они просто грешники. А почему они все сгорели? Потому что огонь - это очищение. Таким образом их души очистились перед тем, как попасть на Небесный Суд. Видимо, как раз сегодня тут собралась команда из семерых самых ярких представителей.
- Но почему сгорели все пациенты, а не только эти семеро? - спросил Крис.
Веста едва сдержалась от едкого гневного замечания. Её всю так и распирало сказать ему, что из-за своей необразованности он и сидит в самой низшей должности вот уже четвертый год и завидует её скоростному продвижению по карьерной лестнице. Но, удержав себя в руках, она ответила:
- Потому что огонь не Божественный. Огонь от человеческой руки не щадит никого. Давай накидаем список грешников.
Первой в списке стала Огненная Линда. Если бы Веста умела рисовать, то Похоть она изобразила бы именно такой. Фарфоровая прозрачная кожа, длинные яркие волосы, чудесные кукольные глаза, изящные пальчики и тело, обладающее кошачьей гибкостью. Ею хотели обладать не только мужчины, но и женщины. Она заряжала своей бешеной сексуальной энергией каждого проходящего мимо неё. Она была потрясающе красива. Она - олицетворение настоящей Похоти, движимой первобытными инстинктами.
Следующим в список попал Безликий Призрак, как самый яркий представитель Чревоугодия во всей больнице. Веста нисколько не сомневалась, что и во всей области. Она не могла представить его не жующим. Его мясистые щеки ходили ходуном, когда он перемалывал в кашу очередную порцию еды. Не отличаясь особой аккуратностью, он капал жиром на десяток складок на своем животе и тыльной стороной ладони отирал лоснящиеся губы, после чего мазал руки о футболку, вызывая у окружающих приступ отвращения. От него омерзительно пахло. Так пахнет от мусорных баков на заднем дворе общепита: прогнившими картофельными очистками, рыбьей требухой и вареной капустой. Рядом с ним находиться было неприятно и опасно. Словно вся эта гора человеческого жира и костей была одним большим помойным ведром.
- Призрак будет номером один по степени опасности, потому что он грозился сжечь главного врача, чтобы пообедать им, - отметила Веста.
- Не думаю, - покачал головой Крис. - Он тупой обжора, но не более того. Вряд ли он будет смертельно опасен для кого-то. В отличие от Огненной Линды. От неё я бы держался подальше.
Веста рассмеялась:
- Значит её я беру на себя, а тебе достается Призрак! Собери доказательства его вины, либо невиновности. Нам нужны факты. Жареные, горячие, будто пирожки из духовки, факты. Без них мы не сможем никого обвинить, а значит сгорим.
Крис покачал головой, но было поздно. Веста умела ловить на слове. Ему было отвратительно разговаривать с Жирдяем, но сгорать в огне за чужие грехи ему хотелось еще меньше. Мысленно он позавидовал Вадиму, который прохлаждался на койке в палате номер шесть. Он не знал, что его коллега всё это время висит на цепях, прикованный к потолку, не чувствуя ни рук, ни ног. В этой психиатрической больнице всё хорошо было только у тех, кто был вежлив и покладист с персоналом. За любым неповиновением следовало жестокое наказание, вплоть до лоботомии.
Старшая Медсестра сидела за своим столом, будто и не вставала оттуда. Она была всё так же пряма, горда и красива. Еще несколько санитаров беседовали в углу, взрываясь хохотом время от времени. Пациенты были предоставлены сами себе. Веста подумала, что лучшего времени для общения с грешниками ей бы и не представилось. Она снова примерила на себя так полюбившийся ей образ местной психопатки, который так прекрасно подошел бы ей, находись она в собственном обличии. В голове заиграла простая мелодия, та самая, что бесконечно крутилась по всем радиостанциям, когда они ехали сюда в старенькой "пятерке". В ритме бешеного танца под мелодию, звучавшую в её воспоминаниях, немного неестественно выгибаясь всем телом, она подошла к Огненной Линде, которая сейчас задумчиво сидела в позе лотоса посредине столовой. Её затуманенный взгляд был устремлен прямо перед собой, словно она видела кого-то, невидимого для других.
- Научи меня медитировать, - просто попросила Веста, присаживаясь рядом с ней.
Но Огненная Линда молчала. Казалось, что сейчас она находится не здесь. Хотя, такое впечатление складывалось и при первом взгляде на неё, настолько она не вписывалась в эти однотонные светло-коричневые больничные стены. Со своей красотой она могла сниматься в модных глянцевых журналах и быть достаточно известной и востребованной моделью. Но она сидела здесь. И не знала, что умрет меньше, чем через полтора часа.