Однажды в Октябре - Страница 15
Сержант Свиридов взял в руку микрофон, — «Гнездо», я «Пегий», прием.
— «Пегий», — отозвалась рация, — я «Гнездо», здесь «Первый», спрашивает «Деда». Прием.
Вадим бросил взгляд в мою сторону, — «Гнездо», даю «Деда». — передав мне микрофон.
— «Гнездо», «Дед» на связи, — сказал я, — Прием.
— «Дед», на связи «Первый», — услышал я голос Виктора Сергеевича, — Мы решили нанести удар по штабу 8-й армии в Риге и по Либаве. Там вроде еще должен оставаться второй эшелон и тыловые подразделения десантного корпуса. Да и надо показать нашим оппонентам, что и на сухопутье мы кое-что стоим. Прием.
— «Первый», вас понял, — я прокашлялся, — когда вы пришлете нам материалы по операции «Альбион», с обратным рейсом к вам вылетят делегаты связи: генерал-лейтенант Михаил Дмитриевич Бонч-Бруевич от Генштаба, и Феликс Эдмундович Дзержинский от ЦК партии большевиков.
— «Дед», я «Первый», — ответил Ларионов, — вас понял. Прилетят как раз к обеду. Встретим, как полагается. У вас все? Прием.
— «Первый» я «Дед», — ответил я, — у нас все, Прием.
— Тогда конец связи. — отозвалась рация и умолкла. Я задумался, да так, что генерал Потапов с тревогой окликнул меня,
— Александр Васильевич, с вами все в порядке?
— Спасибо, Николай Михайлович, — отозвался я, — извините, задумался… А вот у немцев скоро будут проблемы. — я, вкратце рассказал суть моей беседы с адмиралом Ларионовым.
— Да, если бомбежка будет результативной, то давление на наши войска на Северном фронте уменьшится, — сказал генерал Потапов, — кстати, — он посмотрел на Ирочку, — Александр Васильевич, — вы не представьте меня вашей прелестной спутнице?
— Буду рад, — откликнулся я, — Ирина Владимировна, позвольте вам представить начальника военной разведки русской армии, Генерального штаба генерал-лейтенанта Потапова Николая Михайловича, — генерал лихо щелкнул каблуками и склонил голову.
— А я вам, генерал, я хочу представить Ирину Владимировну Андрееву, военного корреспондента армейского издания «Красная звезда». Ирочка смелая девушка, спортсменка и, наконец, просто красавица.
— Очень приятно, — сказал генерал Потапов и, повернувшись к Ирине, разразился целой серией «гвардейских» комплиментов по поводу свежести и красоты нашей журналистки.
В этот момент в выгородку вернулся товарищ Сталин, и с некоторым удивлением уставился на нашу Ирину, которая опустив глаза, с удовольствием выслушивала генеральские комплименты.
— Это что за прекрасное дитя? — шутливо заявил он, оглаживая усы, — Товарищ Тамбовцев, признайтесь, в будущем наука достигла таких небесных высот, что вы сумели пронести сюда эту прекрасную пэри в своем кармане?
— Нет, товарищ Сталин, — ответил я, — это Ирина Андреева, журналист, литератор и военный корреспондент. В общем, ваш коллега. А еще она предана делу революции, как его понимаем мы с вами. Одним словом не только прекрасная девушка, но и верный боевой товарищ. Просто она ожидала на улице завершения «нулевого цикла» наших с вами переговоров. Ну, а мы, недостойные, немножко увлеклись, и про нее забыли. Надо бы извиниться перед Ириной Владимировной…
— Вай, товарищ Андреева, — воскликнул Сталин, — мапатиэт, ту шеидзлэб, Ирина Владимировна. На языке моей родины это означает — «простите, пожалуйста». Могу ли я познакомиться с образцом вашего творчества? Интересно, как пишут журналисты в XXI веке…
— Конечно можно, — сказала Ирина, доставая из висящего на ремне планшета распечатку черновика своей статьи о подготовке нашей эскадры к отражению немецкого нападения, и протянула его Сталину, — Только учтите, у нас в ходу новая орфография, предупредила она.
Сталин подошел к тусклой керосиновой лампе, и углубился в чтение. Было видно, что он прочитал статью несколько раз, хмыкая в самых интересных местах. Потом он вернул листок Ирине и заявил, — Хорошо, товарищ Андреева, это пошло бы прямо в наш сегодняшний вечерний номер. Особенно мне понравилось то, как вы пишете о чувствах ваших людей, об их желании защитить свою Родину от германских захватчиков, а революцию — от примазавшихся к ней попутчиков-паразитов. Но, — поднял он вверх палец, — у вас все написано хорошо, но мало. У этой статьи должна быть вторая часть, а именно — о разгроме немецкого флота. А так, — Иосиф Виссарионович, хитро улыбнулся, — я бы с большим удовольствием принял на работу в редакцию нашей газеты такую симпатичную и талантливую сотрудницу.
— Вы обещаете, товарищ Сталин? — Ира лукаво улыбнулась, скидывая с плеч свой спортивный рюкзачок черного цвета, — Я буду иметь в виду ваше предложение…
Из рюкзачка на стол были выложены ноутбук, внешняя батарея и портативный принтер «Epson». Сталин с интересом следил за ее манипуляциями.
Тем временем, генерал Потапов вышел позвонить по телефону, чтобы решить вопрос с конспиративной квартирой, транспортом и генералом Бонч-Бруевичем. Товарищ Сталин уже послал в Смольный за Феликсом Эдмундовичем мальчишку-рассыльного.
— Итак, товарищи, — сказала Ирина, развернув свою технику, — у меня тут есть «болванка» статьи. Александр Васильевич, — обратилась она ко мне, — были ли какие-нибудь изменения в реальной операции по сравнению с планом?
Я встал у Ирины за спиной, и начал пересказывать ей то, что нам передали с «Кузнецова». Вадим из своего угла тоже время от времени вставлял свои пять копеек, пересказывая то, о чем разговаривал с радистами «Кузнецова» пока сидел в кустах. Минуты через две товарищ Сталин не выдержал, и присоединился к моей позиции за спиной Ирины, наблюдая, как летают над клавиатурой ее тонкие изящные пальцы.
Время от времени в выгородку заглядывали пришедшие на работу сотрудники редакции, но видя, что двое мужчин, один из которых их главред, что-то диктуют девушке, которая быстро-быстро печатает на чем-то вроде пишущей машинке, исчезали. Они понимали, что люди работают над экстренным выпуском, и мешать им не следует.
Подобная идиллия продолжалась минут сорок. Успел вернуть и тихонько присесть в уголке генерал Потапов, а мы все азартно наблюдали за рождением «нетленки». Наконец, творческий процесс был закончен. Прожужжав, принтер выбросил несколько лисов бумаги А4 с готовым текстом. Эта большая статья должна было стать «гвоздем» вечернего спецномера. Прочие материалы должны были подвести с эскадры — этим вопросом занимался мой ученик и коллега подполковник Ильин. Он, в отличие от меня, закончил журфак. Так что дело он свое знал. Коля подготовил ряд интервью с офицерами и рядовыми моряками эскадры, протоколы допроса пленных, которые наши Ка-27ПС выловили из воды. Высадившийся на мостик полузатонувшего «Мольтке» отряд «мышек» повязал уцелевших чинов штаба во главе с адмиралом Шмидтом, и командиром 23-горезервного корпуса генералом от инфантерии фон Катеном. Был среди пленных и небезызвестный оберст фон Чишвиц, начальник штаба десантного корпуса. Товарищи офицеры уже отделили его от прочих немцев и, ничего не объясняя, приступили к спаиванию. Все это, присланное Ильиным, должно потянуть даже не на газету-«толстушку», а на документальный роман, «Как мы угробили „Альбион“»
Перечитав готовый текст, Сталин понес его к редакторам. Вообще, все поступающие от нас письменные материалы, пока нуждались в переводе с русского на русский. Стилистика и орфография начала века XXI сильно отличалась от стилистики и орфографии начала XX века.
Пока он ходил, генерал Потапов рассказал нам, что ему удалось уладить наши бытовые проблемы. Явочная квартира находилась в доходном доме на углу Кавалергардской улицы и Суворовского проспекта, дворник — свой человек. В квартире есть электричество, холодная вода, канализация и телефон. Номера, по которым мы сможем найти генерала Потапова или товарища Сталина нам скажут. Для обеспечения наших потребностей в транспорте из гаража Академии Генерального штаба — это в трех сотнях метров от нашего дома, за нами зарезервирован грузовик, который будет в нашем распоряжении до самого вечера. В первую очередь он должен будет доставить сюда генерала Бонч-Бруевича, а потом мы, все вместе, включая и товарища Сталина, отправимся на встречу с вертолетом к тому месту на Таврическую улицу, где мы приземлились сегодня ночью. Там мы примем ценный груз, который торжественно вручим товарищу Сталину, и отправим делегатов — посланцев в будущее. А уже затем мы все, с закрепленным за нами офицером связи, направимся на конспиративную квартиру. Насчет нашей безопасности у меня голова не болела — огневой мощи наших «мышек» хватило бы вполне на отражение нападения, как минимум, роты нынешних пехотинцев. Но мы надеялись, что до этого дело не дойдет.