Однажды, 31 декабря, или Кажется, мы уже встречались? (СИ) - Страница 3

Костик едва не подавился тунцом.

— Доминика, от тебя я такого не ожидал. «Оливье» — пережиток прошлого. Еще скажи, что ты смотришь «Иронию судьбы». Твой отец…

Она собиралась промолчать, но потом передумала. Это ее, и только ее, дело, чем лакомиться и что смотреть.

— Более того, этот фильм я знаю наизусть. А папа не садится за праздничный стол, если этот салат отсутствует.

Лосев задумался надолго, а затем протянул:

— Ну, если сам Олег Сергеевич…

Ника не хотела говорить с Лосевым об отце, поэтому изменила тему:

— Кстати, тебе не кажется, что Нонна могла бы представить нас не только своему… — Доминика замешкалась с определением, — хозяину вечеринки. Некоронованному королю, так сказать. Этому…

— Никак не могу понять, что такого особенного женщины находят в Веремее?

— Нонна назвала его Кимом.

— Веремей — фамилия и прозвище. Как по мне — звучит ужасно неинтеллигентно.

— Дело не в Киме. Твоя сестра стыдится? Тебя или меня? Поэтому мы прячемся?

— Мы не прячемся, — глаза Костика загорелись, и Ника заподозрила подвох. — Можем хоть сейчас встать в центре и объявить всем, что женимся. Я даже опущусь на колено и надену тебе на палец кольцо.

Лосев полез в карман за коробочкой, но Доминика остановила его, взяв за руку.

— Давай лучше потанцуем. А ты мне расскажешь, кто здесь кто.

Им снова пришлось искать свободное место.

— Послушай, Лосев, кто все эти люди? Не знала, что у Нонны так много друзей.

Костик прижал ее к себе и, пользуясь теснотой, опустил руки ниже талии.

— Друзья? У Нонны? Вообще-то я заметил парочку ее приятелей и приятельниц. Нужных и важных. Известного в узких кругах ювелира, владелицу спа-салона, модного фотографа, журналиста, еще пару-тройку известных людей. — Ника пододвинула мужские руки повыше, и Лосев вздохнул. — А все остальные — сослуживцы.

— Значит, здесь — корпоратив?

— Можно и так сказать.

Костик сделал резкий поворот вокруг своей оси, и у Ники закружилась голова. Когда она смогла сфокусировать взгляд, то заметила Кима, сидящего рядом с Нонной. Она что — то нашептывала ему на ухо, прижавшись внушительной грудью к плечу. Веремей же, не отрываясь, хмурым взглядом следил за Доминикой и Костиком. Давно ли? Да и зачем?

Ника отвернулась. Она едва удержалась от того, чтобы склонить голову Лосеву на плечо, или чмокнуть мужчину в щеку. Доминика вовремя вспомнила, что пора глупостей давно миновала. При желании скоро можно будет отпраздновать ее годовщину.

Из-за ее пустяковой мести Костик может нафантазировать неизвестно что, а Ника уже решила, что после праздников окончательно с ним расстанется. С каждым днем, часом, мгновением все четче вырисовывалось понимание, что они совершенно друг другу не подходят. Особенно странным казалось то, что чем ближе стрелки часов приближали их к Новому году, тем сильнее Лосев действовал ей на нервы. Удивительно, как она выдерживала занудство Костика двенадцать месяцев. Или он тщательно его скрывал, а теперь занервничал и сорвался? Кто знает. В любом случае, эти отношения пора заканчивать.

И все-таки, что связывает Нонну и Кима?

Ее так и подмывало спросить напрямик, но начала Ника издалека.

— Никак не пойму, что заставляет банкиров встречаться за пределами офиса?

— Редакция твоей газеты тоже сейчас празднует.

— Но мы же не сидим целый день на месте. Иногда видимся лишь пару раз в месяц. Кроме этого, я ведь сейчас не с ними, а здесь…

Ника вовремя прикусила язык, чтобы не сказать «С тобой». Чем реже она это произносит, тем лучше.

— Ты могла бы лучше разобраться в предпочтениях банкиров, если бы послушалась отца и…

— Костик, ты знаешь, что я думаю по этому поводу.

— Но Олег Сергеевич…

— Если бы Олег Сергеевич не отправился с мамой в Альпы, а бы сюда не приехала. И хватит об этом. — Костик явно собирался продолжить, но Ника его перебила: — К какой же касте относится Веремей?

Костик споткнулся.

— Ты его действительно не помнишь?

— А должна?

Кажется, Лосев ей не верит, и, что еще хуже, подозревает, что она намерена продолжать в том же духе. Неужели, он видел их вместе год назад?

Доминика плохо помнила присутствующих за соседним столом на прошлогоднем корпоративе. Они с Кимом протанцевали в общем зале лишь один танец, и до сегодняшнего дня девушка сомневалась, что кто-то вообще заметил, что он ее пригласил. Доминика уехала из ресторана через полчаса после боя курантов. Домой ее отвез Костик. Именно тогда они и познакомились. Она стояла на улице и думала, как бы поскорее скрыться с места преступления, а Лосев подвернулся ей под руку и предложил помощь.

После этого случая они и начали встречаться. Костик позвонил на следующий день, поинтересовался ее здоровьем, поскольку всю дорогу она отмалчивалась, ссылаясь на головную боль. Спустя неделю пригласил в театр, затем в ресторан, и пошло-поехало. Лишь спустя месяц, когда Лосев заехал за ней домой с цветами в руках, и Нике пришлось представить его родителям, она узнала, что Костик работает в папином банке.

Тогда все казалось случайным, но сейчас, после вырвавшейся у кавалера фразы, Ника засомневалась. Иначе, как еще объяснить неприязнь Лосева к Веремею? Или между этими двумя произошло что-то еще, чего она пока не знает?

Одарив собеседника самым, что ни на есть, невинным взглядом, Ника осмотрелась вокруг и улыбнулась какому-то толстяку — подозрительно знакомому. Он поклонился ей, но девушка так и не вспомнила, как его зовут. В последний раз она заходила в отцовский банк много лет назад. Вряд ли кто-то из присутствующих — кроме Лосевых — знал, кто ее папа. Хотя, она могла ошибаться.

Счастье, что отец, следуя давно заведенной традиции, отправился вместе мамой в горы. Однако жаль, что Ника не полетела вместе с ними. Она не стала бы им мешать. Доминика любила уединение. Именно благодаря этому качеству они с Кимом и познакомились.

Год назад

Ника вошла в первую попавшуюся незапертую комнату на втором этаже и вздохнула с облегчением. Тишина не была полной. Из главного зала доносилась музыка и хохот, но здесь шум не давил на мозги.

Девушка пожалела, что в вечерней сумочке не оказалось таблеток от головной боли. Виски немилосердно ломило. Доминика потерла их и вздохнула. Поискала выключатель, но не нашла. «Все к лучшему», — сказала себе и подошла к окну. Доминика собиралась отдохнуть в тишине хотя бы четверть часа и вернуться в зал до того, как ее хватятся. Естественно, до Нового года.

Весь зал дружно провожал его предшественника, и захмелевшие сотрудники нескольких организаций уже не контролировали собственный голос. Счастье, что на ногах стояли.

Доминике не нравилось встречать грядущий год не в кругу семьи. Однако когда девушка начала работать в редакции местной газеты, ей дали понять, что корпоратив — многолетний обычай, который можно нарушать только в единичных случаях, только по весьма важной причине, и, конечно же, с разрешения главного редактора. Ника поняла, что каждый год изобретать вескую причину — не коллегиально, и вряд ли поспособствует ее карьерному росту, поэтому мучилась вместе с веселящимися коллегами.

Сегодняшний последний день уходящего года мало чем отличался от предыдущих. Разве что количеством праздновавших да расположением столов. Конечно, для разнообразия редакционный совет мог бы поискать место поближе к центру, но организаторы ни за что не хотели менять пригородный ресторан «Долюшка» на первом этаже гостиницы с таким же названием на какой-либо другой. Главными аргументами стали относительная дешевизна услуг и возможность переночевать в номерах, расположенных на этажом выше. Ведь многие добирались сюда своим ходом. Но Ника подозревала, что дело в другом. Она случайно узнала, что ее руководство хорошо знакомо с директором «Долюшки» и взаимовыгодно с ним сотрудничает.