Одинокие души (СИ) - Страница 21

– Я серьёзно.

– Я тоже, – с вызовом восклицаю я. – Откуда твоя уверенность в себе? Если тебя прозвали бесстрашным, значит, ты совершил массу безумных поступков, не колеблясь и не дрожа. Чем я хуже?

– Ты ничего обо мне не знаешь. Нельзя перестать бояться. Каждый раз я понимаю, что могу не вернуться домой и сильно рискую, но на то у меня есть свои причины. Моя уверенность граничит с безысходностью и апатией. Я потерял вкус к жизни и теперь пытаюсь восстановить его, прыгая с обрыва, кидаясь под поезд и разгоняясь до двухсот километров в час. Адреналин спасает меня от смерти при жизни. Но зачем это тебе? Почему ты подвергаешь себя такой опасности? – Он недоуменно качается головой. – Кричишь на свою сестру, но делаешь то же самое.

– Тебе не понять.

– Это ты не понимаешь, Лия, – я поднимаю глаза на парня и чувствую как мне передаётся его волнение. – Не знаю, чего ты хочешь добиться, но это не стоит твоей жизни.

– Следующий вопрос, – раздражённо отрезаю я. – Итак…

– Мы ещё не закончили.

– Закончили. Я и так сказала тебе слишком много, теперь твоя очередь отвечать. – Парень громко выдыхает, а я задаю главный вопрос, который волнует меня больше всего: – Разумнее было бы спросить: страдаешь ли ты раздвоением личности? Но я не стану оскорблять тебя и поставлю вопрос по-другому: зачем сначала избивать меня, а потом спасать жизнь? Причём неоднократно.

– Чужачка, – протягивает Максим. – Это глупо.

– Ответь.

– Сама подумай.

– Макс, ты нарушаешь правила. Я задала вопрос – отвечай на него.

– Неужели это не очевидно? – Я качаю головой, и парень громко выдыхает: – Я помогаю тебе, потому что нахожусь в нужное время и в нужном месте.

– Что за чушь? – возмущаюсь я. – Хочешь сказать, ты побил меня, потому что находился в нужное время и в нужном месте? Это, как минимум, странно.

– Правила стаи просты – чужаков мы не терпим, а ты – чужая. У тебя не было вариантов, ты пострадала бы в любом случае. Правда, есть одно «но»: пострадать от гематомы на плече или от сломанных рёбер? – Глаза Максима становятся яркими, и я невольно засматриваюсь, осознавая, что даже в этом отвратительном поступке просвечивается нотка героизма. – Поединок с Костей, в лучшем случае, закончился бы переломом. Я сделал так, что ты смогла ходить на следующий день. Чувствуешь разницу?

– Но зачем ты помогаешь мне?

– Это уже следующий вопрос.

– Нет. Ты не сказал главного. Почему ты спасаешь меня? Какая в этом для тебя выгода?

– Лия, – Макс пожимает плечами. – Я не могу по-другому.

– Но почему?

– Потому что не могу!

Парень поправляет чёрные волосы и проводит рукой по кожаному рулю. Выдохнув, он поднимает голову, и вдруг наши взгляды встречаются. Готова поклясться, что он, как и я, чувствует электричество в воздухе. Возникает странное желание приблизиться к нему, согреться, и это желание не пугает меня, а придает сил и уверенности. Я уже второй раз замечаю тягу к Максиму и не могу отрицать, что она существует. Сердце делает сальто, когда парень поднимает руку и протягивает её в мою сторону. Кажется, он хочет дотронуться до меня, и я затаиваю дыхание. Не могу шевельнуться. Мой взгляд прикован к его тёмно-синим глазам, а они смотрят на мои губы, шею, лицо. Это сводит с ума и одновременно обезоруживает. Я забываю, как дышать. Его пальцам остаётся несколько сантиметров до моей щеки, но я уже чувствую жар в том месте, где они коснутся лица, и покалывание на коже. Возникает мысль придвинуться чуть ближе, ведь тогда я, наконец, почувствую его прикосновение, но я быстро отбрасываю эту мысль. Мне не по силам даже моргнуть. И когда стук сердца становится таким громким, что его смог бы услышать и сам парень, Макс опускает руку. Я разочарованно выдыхаю и отвожу взгляд в сторону.

– Прости, – шепчет он и растерянно отодвигается. Запустив пальцы в густые волосы, Максим откидывает назад голову и вновь произносит: – Прости меня.

– Ничего.

– Нет, правда. Я не хотел.

Вновь поднимаю глаза на парня и чувствую пустоту внутри: он не хотел. Пытаюсь улыбнуться – не получается. Почему-то день резко переходит в вечер. Становится темно, мрачно и тихо.

– Мне пора в больницу, – сообщаю я и заворачиваю пакет с едой. – Отвези меня, пожалуйста.

– Да, конечно.

Он заводит машину, жмёт на газ и всё это время избегает встречаться со мной взглядом. Становится ещё неприятнее. Прикусив губу, я смотрю в окно и наблюдаю за тем, как деревья превращаются в дома, а река – в дорогу. Парк остаётся позади, и мы въезжаем в город с пылью вместо тумана и с дымом вместо облаков.

В салоне тепло, но мне холодно. Атмосфера непринужденности испаряется, остаётся лишь колючее недопонимание. От этого я чувствую себя неловко и даже смущаюсь, едва голова Макса на несколько градусов поворачивается в мою сторону.

– Ты знала, что «стая» перенесла инициацию на конец ноября? – внезапно прерывает тишину парень, и я благодарно выдыхаю. Ещё чуть-чуть – и я бы повесилась прямо на дверной ручке.

– Правда? Почему?

– Стасу не понравилось, что ты попала в аварию. Он не считает это обычным стечением обстоятельств.

– Это я уже слышала.

– В любом случае, я с ним согласен, – отрезает Макс. – Нам некуда спешить. Лучше разобраться сейчас, чем расплачиваться за упущенное потом.

– Вы так уверены, что аварию подстроили. Но люди ежедневно гибнут на дорогах, и в этом нет ничего сверхъестественного, – я пожимаю плечами. – Астахов просто не заметил на дороге человека. Кажется, человека. Если честно, я так и не поняла, кто или что возникло перед нами.

– Я предупреждал тебя: быть в «стае» опасно. У нас много проблем, с которыми не сталкиваются обычные люди.

– Например?

– Например, подстроенная авария.

– Но кому это нужно? – удивляюсь я. – И зачем?

– Трудно сказать, Лия. На другом конце города есть ещё одна компания. Сборище отморозков, пытающихся доказать своё превосходство. Я считаю их причастными к данному происшествию.

– Думаешь, загвоздка в выяснении отношений?

– Очень может быть.

– Но ведь речь идёт о человеческих жизнях! – возмущённо восклицаю я. – Вы должны разобраться, иначе пострадает кто-нибудь ещё.

– Чужачка, – улыбается Максим, и я замечаю за поворотом больницу. – Мы именно этим и занимаемся.

Мне становится не по себе от того, что кто-то хочет моей смерти. Пробегает холодок по спине, и я вжимаюсь в сиденье, сцепив перед собой руки.

– Не волнуйся, – увидев беспокойство на моём лице, протягивает парень, сбавляет скорость и останавливается напротив здания госпиталя. – Ты в безопасности, если не будешь совать свой нос туда, куда не следует.

– По-моему, мы уже выяснили, что это моё любимое занятие.

– Тогда будь осторожна и не действуй сгоряча. Иногда поспешные выводы приводят к непоправимым последствиям.

Я киваю и громко выдыхаю.

– Что ж, – поправив волосы, улыбаюсь. – Спасибо, что вытащил меня из этой тюрьмы и позволил немного отдохнуть.

– Вытащила ты себя сама, я лишь вовремя оказался рядом.

– И далеко не в первый раз.

Наши взгляды снова встречаются, и опять хочется смотреть на Макса бесконечно долго. Но на этот раз я не позволяю эмоциям взять надо мной верх. Выхожу из машины.

– Лия. – Оборачиваюсь. Парень смотрит на меня и загадочно улыбается. Чего-то ждет, но чего? У меня внутренности сворачиваются в трубочку, я еле стою на ногах, пошатываюсь и неуклюже выравниваюсь. – Инициация перенесена на конец ноября, но это не значит, что «стая» перестанет собираться. Каждое третье воскресенье мы ходим в бар рядом с набережной. Ты приглашена.

– Уже смирился с тем, что я одна из вас? – Мой голос дрожит, но я надеюсь, он не заметил.

– С этим нельзя смириться. Ты всегда будешь чужачкой. – Я собираюсь ответить что-то колкое, но замечаю, как дёргается уголок его губ, и замираю, не в силах вымолвить ни слова. – Но, раз уж я решил стать твоим телохранителем, я должен находиться рядом. А рядом – это на расстоянии нескольких метров друг от друга. Не больше.