Одинокая душа призрачного счастья. Том1 (СИ) - Страница 2

– Все будет хорошо… – то ли вслух, то ли про себя произнес Ноа, – потому что так должно быть, потому что ты ждешь меня, Эвелин…

* * * * *

Эвелин вернулась на поляну. Верзила смерил ее пронизывающим взглядом и ухмыльнулся в грязную свалявшуюся бороду.

– Тебя долго не было. Уже подумал, снова захотела сбежать, – проговорил он, ловко развязывая узел на тонкой щиколотке. – Только знай, что от меня далеко не уйдешь. Никто еще не уходил от Рыжего охотника Вилли!

Девушка вздрогнула от его слов. Она уже слышала раньше это прозвище, слухи по округе разносились быстро. Рыжий Вилли – знаменитый охотник за головами, наемник, пришедший на наши земли откуда-то с Севера. Сразу стало понятно, что ничего хорошего встреча с ним не сулит. Плохое предчувствие закралось под кожу и заскреблось черной кошкой в душе. «Значит, похищение мое было неслучайным, – с тревогой подумала златовласка. – Есть определенный заказчик… Кто же он?»

Эвелин была родом из аристократической, но давно разорившейся семьи, следовательно, забрали ее не с целью выкупа. И приданого за ней не числится. Кому же тогда понадобилось платить большие деньги Рыжему охотнику, если поживиться за ее счет не получится?

– Не собиралась я бежать в этот раз, – вздохнув, проговорила она и смиренно протянула к нему руки, позволяя их снова связать. – Я же слово тебе дала, – слукавила девица.

– Ну-ну, – рыжий снова хмыкнул. – Если бы я верил каждому женскому слову – давно бы в канаве гнил! – радуясь собственной шутке, он снова загоготал.

Как бы то ни было, но слова Эвелин возымели некоторое действие. Громила заметно смягчился. Он не стал ее связывать, а, подхватив словно пушинку, усадил на коня. Сам же, взяв поводья, ловко устроился за ее спиной.

Красавицу смущало такое близкое соседство, но вскоре она призналась самой себе, что это намного лучше, чем трястись перекинутой через лошадиный круп, словно мешок с овсом. К тому же руки и ноги оставались свободными. Вскоре Эви осмелела настолько, что попыталась заговорить с охотником.

– Скажите, любезный, а долго ли нам еще ехать? – спросила она, стараясь быть вежливой.

– К вечеру будем на месте, – ответил спутник. – А что? Тебе уже наскучила моя компания? – с этими словами рыжий закопался носом в белокурую макушку и с наслаждением втянул запах. – Ты пахнешь цветами, – блаженно прохрипел он.

Эвелин с опаской отстранилась, она боялась лишний раз злить охотника, поэтому все ее движения были мягкими и продуманными. Пленница снова попыталась отвлечь громилу разговором, а заодно и выведать хоть какую-нибудь информацию.

– Зачем я тебе нужна? И куда мы едем?

– Ты и сама скоро все узнаешь. А мне за твою голову отсыплют целый мешок золотых! – с радостью поделился он.

– За мою голову? – ужаснулась Эви.

– Скорее за то, что пониже шеи будет! – снова пошутил рыжий и обеими лапищами сдавил ее грудь. Девушка, вырываясь, дернула плечами.

– А ну, не тронь! – вскрикнула она. – А то расскажу, что ты меня всю дорогу лапал!

– Не угрожай мне, – хмуро пробасил охотник, – а то, ведь, могу и не довезти! Оброню ненароком в поле.

По всей видимости, он прибывал в хорошем расположении духа, наверное, уже ощущая тяжесть золота в своем кармане. Он снова засмеялся.

«Конь и тот поприятнее ржет», – подумала златовласка и поежилась, обхватив плечи руками.

Солнце безудержно клонилось к горизонту. Путешествие близилось к концу, а, следовательно, времени на побег оставалось все меньше. «Я знаю, где лежит нож, – рассуждала про себя невольница, – и дотянуться до голенища сапога охотника особого труда не составит, – не поворачивая головы, Эви скосила глаза и посмотрела на стальную рукоять. Поблескивая на солнце, та притягивала взгляд и побуждала к действию. – Но смогу ли я убить живого человека?» – в ужасе подумала девица.

Спина взмокла от напряжения, сердце бешено колотилось в груди. «Сейчас или никогда!» – мелькнуло в голове.

Неожиданно, откуда-то слева, вспорхнула крупная птица, отвлекая внимание рыжего дикаря. Конь под ними слабо дернулся. Эвелин решительно выхватила из голенища нож и со всего размаху вонзила острое лезвие в бедро охотника. Раздался нечеловеческий рев, вспугнув в округе целую стаю мелких птиц.

Пользуясь заминкой, пленница спрыгнула с коня, но запутавшись в юбке, неловко упала на землю, сильно ударив бок. Превозмогая боль, она вскочила на ноги и понеслась по полю, подальше в сторону от широкой наезженной тропы. Ей казалось, что она неслась, как ветер, не касаясь травы. Все ближе виднелся лес, то спасительное место, где ждала ее свобода, где она надеялась затеряться среди густой чащи, предварительно запутав следы.

Рыжий охотник сполз с коня. Взвыл волком, вынимая нож из бедра, и тут же почувствовал, как горячая кровь потекла по штанине. Отрезав кусок веревки, быстро перетянул ногу поверх раны. Видно, что все это для него не впервой, и он знает, что делать. Движения были точны и быстры. Обтерев об рукав острое лезвие, Вилли сунул клинок на прежнее место и, чуть прихрамывая, устремился в погоню.

Эви бежала вперед, тяжело дыша и держась за бок, спотыкаясь о неровности и время от времени оглядываясь назад. Она видела погоню, но отчаянье придавало сил. Деревья казались совсем рядом. Вон оно, долгожданное укрытие, рукой подать, а там уже обессиленному и теряющему кровь охотнику ее не догнать.

Вот только ничего из этого не вышло. Слишком выносливым оказался громила. Он был ловок и быстр, словно рана не тяготила его вовсе. Пленница услышала за спиной хриплое тяжелое дыхание, приближающиеся шаги, затем сильный удар в область шеи. В глазах потемнело, и она почувствовала, как ее тело оседает прямиком в грубые мужские руки.

– Где же ты, мой любимый…? – прошептали холодеющие бледные губы, – Где же ты, Ноа…?

Ноа метался в беспамятстве. Несвежая солдатская подстилка давно пропиталась кровью под его потрепанным в поле боя телом. Лекарю пришлось изрядно потрудиться, зашивая многочисленные раны. Но опасение вызывала лишь одна, глубокая, та, что находилась у самого сердца. Кровотечение было остановлено, а грудь туго перевязана не единожды стиранной тряпицей. Теперь оставалось уповать на волю Бога, чтобы не развился сепсис.

– А в остальном организм сильный, – выдал заключение полевой врач. – Выдержит.

Всех раненных погрузили в повозки и отправили в сторону столицы. Генерала уложили на отдельную, обильно устелив свежим вкусно пахнущим сеном, чтобы на кочках меньше трясло. Его уважали среди солдат, его ценили.

Неожиданно задул ветер и пошел сильный дождь, звонкой дробью отстукивая незамысловатый ритм по металлическим доспехам, заодно смывая с них вражескую кровь. Ехавший рядом солдат стянул с себя плащ и заботливо накрыл своего командира.

– Чтобы раны не намокли, – прокомментировал он свои действия, хотя знал, что Ноа его не услышит.

Вскоре дорога раскисла, и колеса повозки начали вязнуть в грязи. Воинам раз за разом приходилось спешиваться и, проваливаясь по колено в слякоть, выталкивать телегу из колеи. Но даже это не могло омрачить их настроения. Бойцы возвращались домой живыми, невредимыми и с доблестной победой для своего Короля.

Приставленная к генералу санитарка сидела рядом, время от времени кладя на лоб смоченное в холодной воде полотенце. Несмотря на холодную погоду, Ноа бредил и с силой сжимал ее теплую маленькую ладонь, называя красивым именем Эвелин.

* * * * *

Эвелин очнулась от того, что ее обмякшую тушку, словно тряпичную куклу, стянули с лошади и, чуть пошатываясь, понесли в неизвестном направлении. Сил не было, чтобы открыть глаза и осмотреться, но она догадывалась, что они прибыли на место. И держал ее на руках никто иной, как рыжий охотник, жаждущий избавиться поскорее от бремени и получить, наконец, обещанное вознаграждение.

Судя по гулким шагам, они оказались в просторном помещении с высокими потолками. Несший ее мужчина остановился и встряхнул, поудобнее перехватывая свою ношу. Эви с трудом сдержала стон. Все тело ломило от боли. Охотник не заметил, что она пришла в себя и продолжил свой путь, приваливаясь на одну ногу.