Одинокая душа призрачного счастья. Том1 (СИ) - Страница 1

Древний Уэльс, королевствоПоуиса,ХIвек, год 1039-й

– Больно, – хрипло простонала златовласая красавица, медленно приходя в себя.

Поерзав, она попыталась принять более удобное положение, но стало только хуже. Жесткий край седла врезался под ребра, причиняя страдания при каждом шаге коня. Все тело ломило. Сказывалось долгое пребывание в неестественной позе. Пленница не чувствовала ни ног, ни рук, онемевших от впившейся в нежную кожу жесткой веревки.

– Очнулась? – спросил воин и грубо хлопнул ее по мягкому упругому месту, которое в этот момент находилось выше головы. Эвелин вскрикнула от неожиданности и боли, рука у него оказалась тяжелой. Рыжий варвар громко засмеялся. – Вот не будешь больше сбегать от меня и кусаться, – беззлобно проговорил он и бросил взгляд на свежий шрам от зубов, красовавшийся на его широком запястье.

– Не буду, – взмолилась невольница. – Слово даю, что не буду. Только развяжи.

– Нет тебе веры, – ухмыльнулся он и продолжил путь, не обращая внимания на стоны.

Сознание Эвелин находилось на грани, оно готово было вновь погрузиться во тьму. Голова отяжелела и нещадно болела от прилившей к вискам крови. Рассыпавшиеся волосы цеплялись за низкорослые колючки и кусты, росшие вдоль тропинки, по которой они пробирались вот уже несколько часов. Все это причиняло невероятные мучения.

– Еще немного и я умру на твоих глазах, – продолжала стенать пленница. – Что ты будешь делать тогда с моим трупом? Прикопаешь прямо здесь у дороги? Разве я не нужна тебе живой?

Воин на минуту задумался.

– Хорошо, – неожиданно согласился он. – Сделаем привал и отдохнем.

Натянув поводья, лохматый верзила свернул с тропы и спешился у дерева, под широкой зеленой кроной. Стянув с коня свою драгоценную ношу, он усадил девушку прямиком на траву. Эвелин почувствовала сильное головокружение, от резкой смены положения в глазах потемнело.

– Развяжи, – снова попросила она, постепенно приходя в себя и протягивая воину посиневшие руки.

Тот хмыкнул в ответ и, вынув огромный нож из голенища сапога, сначала повертел им у глаз испуганной пленницы, как бы дразня, затем опустился рядом, с интересом разглядывая тонкие черты девичьего лица. Остановил взгляд на покусанных припухших губах и, усмехнувшись, не торопясь, перерезал путы. Эвелин тут же принялась растирать онемевшие конечности. Кровь начала поступать к пережатым венам, и из груди непроизвольно вырвался стон.

Глаза варвара потемнели, он резко подался вперед и повалил златовласку на землю, всем телом прижав к земле. Уткнувшись носом в шею, шумно втянул воздух. Близость воина была отвратительной, от него несло конским потом и давно немытым телом. Эвелин вся сжалась, забыв, как дышать, сопротивляться сил не было.

– Ох, и по душе пришлась ты мне, девка… Взял бы прямо сейчас, – прохрипел он ей в ухо и прижался пахом еще теснее. Затем чуть отстранился и посмотрел в испуганные глаза. – Не боись… – он провел по нежной щеке шершавой мозолистой рукой, мазнул по шее и с силой сдавил грудь, наслаждаясь беспомощностью жертвы. Невольница размахнулась и со всей силы ударила верзилу в челюсть, но лишь отбила себе руку, рыжий даже не шелохнулся, только сипло загоготал. – Да, не трону я тебя! Нельзя мне… – с сожалением в голосе проговорил он и тут же отвесил пощечину. Эвелин вскрикнула, схватившись за лицо. – Это, чтобы впредь послушной была. Бить тебя запрета не было!

Великан довольно хмыкнул и нехотя поднялся с земли. Взял котомку, достал ломоть хлеба и протянул своей пленнице, но та лишь головой помотала.

– Мне в кустики надо, – смущенно проговорила она, встав на ноги, и направилась в сторону леса. Верзила нагнал ее в два шага и, схватив за плечо, развернул к себе.

– Одна не пойдешь! – рявкнул он грозно.

– Не буду же я при тебе это делать, – буркнула девушка, краснея. – Здесь меня жди!

Немного подумав, воин достал длинную веревку, один конец крепко привязал за щиколотку, а другой намотал себе на руку.

– Теперь иди, – хмуро приказал он.

Скрывшись среди кустов и убедившись, что ее не видно, Эвелин тут же принялась развязывать сложный узел, чтобы высвободить ногу. Ей хотелось бежать. Несмотря на то, что первая попытка успехом не увенчалась, она готова была сделать это снова. Не пугал даже темный лес с хищными зверями. Лучше сгинуть в чаще, чем остаться пленницей и принять неизвестную судьбу. Да, и варвар безумно пугал ее своей неотесанной силищей и диким нравом. Она не знала кто ее похитил, куда везет и для каких целей. Желание было одно: спрятаться, скрыться в укромном тихом местечке, чтобы выждать время. А потом вернется с войны ее суженный и защитит свою невесту от опасности. Вот только сейчас он был где-то очень далеко, добывая славу своему королю на поле сражения. Скоро ли вернется ее возлюбленный, она не знала, но верила всей душой, что он жив, а значит все будет хорошо.

Время шло, минуты утекали, словно песок сквозь пальцы, а ослабить сложное плетение никак не получалось. Профессионально завязанный узел не поддавался. Вскоре Эвелин почувствовала, как веревка натянулась и слегка задергалась. Рыжий дикарь напоминал, что терпение его закончилось и пора возвращаться.

«Улизнуть от похитителя и на этот раз не удалось», – в отчаянье подумала она, растирая по щеке скатившуюся слезу. – «Где же ты, мой Ноа?»

* * * * *

Ноа, обессиленный, тяжело осел на смятую траву и медленно огляделся. Повсюду лежали тела. Тысячи свежих трупов и умирающих воинов. Множественные отсеченные руки и даже головы с остекленевшими выпученными глазами, разбросанные повсеместно, вызывали тошноту. За много лет военной карьеры он так и не смог привыкнуть к виду изуродованной человеческой плоти. В воздухе стоял запах железа, слышались слабые стоны. Сквозь красный туман, застилающий глаза, генерал наблюдал, как его люди бродили по полю, собирая раненых соратников и добивая противников.

Славная была битва под Рид-и-Гройс. Хотя, не застань они врасплох войска Мерсии, победу одержали бы англосаксы. «Наверное, сам Бог сегодня был на нашей стороне… Король останется доволен», – подумал Ноа, устало ложась на землю, ставшей бурой и липкой от пролитой крови, крови его врагов и его собственной.

Он смотрел в голубое небо на проплывающие над запрокинутой головой облака и думал о жизни. В ушах все еще звенел лязг оружия. Совсем недавно генерал смело бился на передовой, не прячась за спинами солдат. Показывая пример своей доблестью, вел войско к победе. Нет, он не может просто так умереть! Не посмеет Смерть прибрать к своим грязным рукам его чистую душу…

Черные вороны, сбиваясь в огромные стаи, кружили над полем, раскатистым карканьем заглушая стоны израненных солдат, выискивали мертвых, чтобы поживиться. Самые смелые из них уже рвали плоть, истекающего кровью воина, лежащего рядом с Ноа, еще живого, но не имеющего сил отогнать от себя падальщиков. Его рана была смертельна. Сжав окровавленный меч, Ноа привстал и закончил мучения умирающего солдата, а после и сам сник, проваливаясь во тьму.

Сквозь темный туман, он видел ее лицо. Она шла по залитой кровью траве и искала его среди распластанных тел, звала своим нежным голосом, очень тихо, но Ноа услышал.

– Я здесь, – прохрипел он, протягивая к ней руку. Она приблизилась. Его возлюбленная, его Эвелин... Было больно смотреть, настолько яркий свет излучал ее образ. Он зажмурился. – Только не уходи…

– Я нашел его! – раздался голос откуда-то сверху. – Генерал здесь! Он дышит!

Чьи-то сильные руки аккуратно подняли с земли славного воина и, переложив на носилки, понесли в сторону лагеря.

– Лекаря! Скорее! Генерал истекает кровью! – кричали совсем рядом. – Множественные порезы и тяжелое ранение в грудь!