Одиночество в глазах (СИ) - Страница 4
- Мне казалось, что такими темпами он меня съест, - растерянно заявляет Тарьей, кивая в сторону Карла, и смахивает со лба бисеринки пота. Его дыхание постепенно приходит в норму, и острое ощущение неловкости полностью отступает. Марлон и Лиза незаметно переглядываются между собой, отмечая зримые изменения в поведении Тарьея. Идея стать друзьями всей компанией перестает им казаться такой заоблачной.
- Звонил мой друг из агентства - Хенрик, - совершенно непринуждённо лепечет Карл, вальяжной походкой возвращаясь в комнату. Его лицо сияет, как начищенный таз, а в глазах танцуют хитрые искорки. Тарьей нетерпеливо вслушивается в мягкий звук его голоса, потому что этот парень явно что-то задумал. Поймав на себе любопытные взгляды соседей, Карл добавляет: - Кажется, мы нашли работу для нашего маленького фотографа-симпатяги.
========== Глава 3. Маленький мальчик ==========
Комментарий к Глава 3. Маленький мальчик
the neighbourhood – 93 to infinity
toby randall – rockabye (cover)
P.S. Автор официально объявляет, что вышел из запоя - вдохновение снова у меня в кармане. Спасибо за это очень хорошим людям :3 (они меня поняли)
Окружающие видят тебя таким, каким ты позволяешь себя видеть. Замкнутым отшельником с потухшими глазами, который не вызывает ничего, кроме жалости и недоверия. Или маленьким мальчиком с разбитым сердцем, которого все норовят обогреть и приласкать, как выброшенного на улицу котенка. В болоте жалости невозможно удержаться на плаву достаточно долго: не успеешь и глазом моргнуть, как вязкие воды презрения затянут тебя на дно. Люди не способны терпеть человека, которого ломает от отчаяния и боли. Сначала они делают жалкие попытки протянуть тебе руку помощи. Но когда ты с треском проваливаешься и падаешь, они переступают через тебя и идут дальше, чтобы грешным делом ты не утянул их за собой. Безжалостный закон выживания, которому, к сожалению, следует большинство.
Когда ты начинаешь склеивать осколки сердца воедино, кромсая острым стеклом пальцы, за спиной вырастают широкие крылья. Твоя душа возрождается из пепла, исцеляя израненное сердце. Ты становишься решительнее и храбрее, пресекая одной лишь улыбкой утомительные страхи, бурлящие внутри. Гложущая боль уступает место силе, которая заполняет все тело теплом. Человек забывает о страданиях, отдаваясь целиком и полностью поступкам, которые в корне меняют его судьбу. И тогда приходит осознание, что можно справиться с любыми трудностями, победить самые мучительные страхи, когда в жизни появляется нужный человек. С ним ты больше никогда не будешь чувствовать себя маленьким мальчиком с тяжелой судьбой, потому что его пронзительные глаза навеки вытравят из сердца боль.
- Поверни подбородок вправо и прикрой глаза, - темноволосый мужчина недовольно вертит в руках фотоаппарат, пристально следя за каждым движением модели. Фотосессия длится почти полчаса, но Магнусу так и не удалось запечатлеть хотя бы парочку годных кадров. Хенрик подозрительно рассеянный и озадаченный весь день: на его лице отчетливо играет нервозность, искажая обычно несокрушимое лицо гримасой страха. Фотографа ужасно напрягает присутствие одного приставучего блондина по имени Карл, который то и дело мельтешит у него за спиной, отвлекая Холма пустыми разговорами. Магнус мысленно доходит до последней точки кипения, но, стиснув зубы, продолжает работать.
Хенрик послушно выполняет указания фотографа, пытаясь сосредоточить взгляд только на объективе. Пшеничные залакированные волосы переливаются под пеленой яркого света, который очерчивает его тёмный силуэт. Обостренное вниманием лицо отражает холодное спокойствие, прорезаясь иглами суровости лишь на скулах. Черный облегающий костюм контрастирует с задним фоном, таким слепяще-белым, что напрочь разъедает глаза. Снимки определенно получились бы качественными, если бы Холм собрался и перестал обращать внимание на своего неумолкающего друга.
Пухлые губы плотно сжаты, будто Холм боится нарушить важность момента. Пленительные сапфировые глаза не блестят, а воспламеняются неистовым интересом от каждой новой вспышки камеры. Каждый щелчок пробуждает желание раствориться в снимках, как в океане, стать частью особенной истории, которую создаешь сам. Бесконечный трёп Карла, который трётся за спиной фотографа, почти его не напрягает. Ему хочется в это верить, потому что завалить третью в его жизни фотосессию он не имеет никакого права. Директор агентства не закроет глаза даже на малейшую ошибку, потому что моделям без непосредственного опыта никто потакать не станет, ни при каких обстоятельствах.
Хенрик Холм вступил в ряды моделей год назад волей случайности. Он учился на третьем курсе в университете на факультете актерского мастерства, попутно подрабатывая официантом в одной уютной кофейне Kaffebrenneriet, и даже не мечтал о модельном бизнесе. Однажды на него обратила внимание директор известного модельного агентства в Осло «ManiaModels», Камилла Ларсен, и предложила работу. Хенрик считал себя далеко не красавцем, скорее невзрачной тенью в большом городе, хотя никогда не был обделён вниманием, как девушек, так и парней. Не взирая на издёвки друзей, он не стал отказываться от столь выгодного предложения и до сих пор ни капли не пожалел о своём поступке. Ему никто не обещал золотые горы и не засыпал деньгами с первых дней работы. Все начиналось с примитивной рекламы одежды и скромного жалования, а закончилось дорогостоящим контрактом и подиумом.
- Я не ослышался, Карл? Ты хочешь, чтобы какой-то неизвестный пацан меня фотографировал? – вспыхивает Хенрик, удивленно поднимая брови на Карла. Магнус возмущенно вздыхает, и парень пытается выглядеть в кадре максимально расслабленным. Ему ещё только размытых снимков не хватало, прошлая фотосессия и так была не самой удачной. – Я хочу обновить портфолио, а не засрать его.
- Всего лишь пара снимков, Хенке, - со щенячьими глазами тянет Карл, складывая руки в умоляющем жесте. Фотограф готов вытолкать этого неугомонного парня в шею отсюда, но Холм спокойно кивает ему и просит продолжать. – Я договорился с Камиллой.
Хенрик резко наклоняется всем корпусом вправо, будто пытается дотянуться рукой к полу. Выражение лица становится более смирным и вдумчивым, но глаза холодят изнуряющей серостью, за которой не видно и проблеска теплоты. Минимум движений – максимум огня. Оглушающий щелчок камеры. На стальном лице появляется лукавая ухмылка, стягивающая губы в тонкую линию. Холм полностью расслабляет плечи, незаметно склоняясь вперёд. Нельзя не заметить, что парень полностью владеет своим телом, что значительно упрощает работу Магнусу. Только вот недоумевающий Карл мечется по залу до сих пор, вымаливая его помощь, и не собирается сдаваться.
- Карл, ты можешь перестать носиться по залу как сумасшедший? – возмущается Магнус, осторожно толкая Эггесбо в плечо. Блондин взволнован не на шутку, поэтому сейчас его мало заботит тот факт, что он срывает фотосессию лучшему другу. – Ты же нам мешаешь! – глаза фотографа наливаются кровью, а голос раскатками грома проносится по съёмочной площадке.
- Почему ты так сильно хочешь помочь этому маленькому мальчику? – ухмыляется Хенрик, пытаясь не рассмеяться прямо в кадре. Ему нужно выдерживать одну единственную эмоцию – хладнокровие. Менять позу, не отвлекаясь на Карла, становится все труднее с каждым снимком. Процесс идёт, поэтому главное не утерять нить вдохновения.
- Во-первых, Тарьею уже есть восемнадцать, - с важным видом заявляет Карл, совсем не кстати привлекая внимание Магнуса. Лицо фотографа багровеет от злости, напоминая спелый томат, и у него начинают дрожать руки. Хенке неосознанно теряет из виду объектив камеры, полностью поворачиваясь лицом к Карлу. – А во-вторых, у него из знакомых в городе только Марлон, и ему позарез нужна работа.
- Занялся благотворительностью? Что-то ты темнишь, Карл, - подозрительно хмурит брови Хенке, наблюдая за мечущимся по залу другом. Он никогда раньше не видел его таким разгоряченным, будто тот в любой момент может вспыхнуть как спичка. Магнус едва слышно чертыхается и, пригвоздив Хенрика к полу свирепым взглядом, высвобождает его из лап надоедливого друга.