Одиннадцатая могила в лунном свете (ЛП) - Страница 63

Тоже почувствовав, что перед нами не обычный человек, Шон лучился любопытством вперемешку с замешательством.

— И что же я провернула? — уточнила я, изогнув бровь так высокомерно, как только могла. — Подкралась к твоему корешу и сделала его одной левой?

Забеспокоившись, Шон оглянулся. Видимо, думал пойти в бар и позвать Рейеса.

Едва стоя на ногах, дедуля прошаркал поближе, но мы с Шоном оба знали, что видимая немощность ничего не значит. Из-за спины дедули вышла девочка, которую он держал за руку. Улыбка на лице девочки была такая же искусственная, как на лице Барби.

— Эйдолон, как я понимаю?

Он обладал телом, потому что вселился в человека. А значит, у него была кровь, которую можно использовать, чтобы поймать его в ловушку. Я полезла в карман и сжала в кулаке божественное стекло.

Эйдолон поднял руку, чтобы меня остановить:

— Я тебя умоляю! Я и в половину не так глуп, как мой… ты сказала, кореш? Только вытащи стекло из кармана — я сверну девочке шею. — Он сел и приобнял девочку, причем за подбородок, но ее улыбка осталась прежней, а глаза по-прежнему не моргали. — А если призовешь его, она даже не успеет увидеть, как он материализуется.

Судя по всему, он говорил о Рейесе.

— Ты уже потеряла одного из своих драгоценных человеков. Хотя я вижу лишь дряхлую кожу да мешок костей.

Бедняга, чье тело конфисковал Эйдолон, умер в тот самый момент, когда объявился божок. Слишком много силы для человека. Поэтому, само собой, тело начало разлагаться моментально. А значит, у Эйдолона оставалось совсем мало времени.

— Я занял его только потому, что он был близко и мог меня вместить достаточно долго, чтобы у нас состоялся этот разговор. — Эйдолон показал на меня сморщенным пальцем. — Я знаю, как вы, люди, любите поговорить. — Широко улыбнувшись, он кивнул на девочку. — К тому же, это тело шло с прекрасным козырем. Она его внучка. Два по цене одного.

В груди что-то сжалось. Сжались и пальцы на лице девочки, и по ее щекам потекли серебристые струйки слез.

— Отпусти ее. Возьми меня.

— Это непозволительная роскошь! — отмахнулся Эйдолон. — Думаешь, я не знаю, кто ты такая?

— Ты такой же, как я, а значит, можешь меня убить. Отпусти ее.

— Не смей мною манипулировать! — процедил он сквозь зубы. — Я же сказал, я знаю, кто ты такая, Эль-Рин.

Я недоуменно поморгала. Насколько мне известно, бога может убить только другой бог. Так что же имел в виду Эйдолон?

— В тебе сила тринадцати, да еще и с дарами изначальных семи, которые становились сильнее каждый раз, когда ты, — он подался ближе и усмехнулся, — побеждала своих сородичей. Если хочешь, я могу подождать более подходящего момента.

— Побеждала? И что это значит? Насколько мне известно, семь изначальных богов моего мира объединились по собственной воле.

Эйдолон расхохотался, но из-за выбранного им тела смех был больше похож на кудахтанье. Неужели он специально выбрал пожилого мужчину, чтобы усыпить нашу бдительность и показаться безобидным? Если так, он сильно просчитался.

— Объединились? Кто тебе такое сказал, маленькая богиня?

— Я не маленькая. И если ты говоришь правду, то я сильнее тебя.

— Верно, но я не хотел тебя обидеть, а лишь имел в виду, что из всех существующих богов ты самая юная. Разве ты не слышала, как тебя называют?

Слышала, конечно, но Эйдолон все же решил меня просветить:

— Ты пожирательница богов. Единственная, кто выжил в войне, что длилась целую вечность. А все потому, что ты всех съела. Ты победила, а победителю положены трофеи. — Он показал рукой на бар, где сейчас работал Рейес. — Недурные, надо признать, трофеи.

Шон начал придвигаться ближе, и Эйдолон сильнее сжал горло девочки, которая точно была в каком-то трансе. Внешне она выглядела совершенно спокойной, но внутри ее раздирал страх. Эйдолон ее мучил. В буквальном смысле слова — пытал.

Шон отодвинулся, но расслабляться и не думал.

— Ты лжешь, — сказала я, пытаясь сочинить хоть какой-нибудь план. Вырвать из рук бога девочку я никак не успею. И пары сантиметров не пройду, как он свернет ей шею. — В моем измерении царит мир. Я сама это видела.

Эйдолон так рассмеялся, что изо рта чуть не вывалились вставные зубы. Он засунул их обратно.

— А Иегова действительно заморочил тебе голову. Откуда, по-твоему, у них столько остроумных фразочек?

— Понятия не имею.

— Ты самая жестокая из всех военных богов твоего мира. И самая коварная. Вот почему здесь сейчас ты, а не Ал-Диш, не Рэн-Итх, не Эйн-Итхиал и не… Я могу продолжать сколько угодно. Или ты не помнишь богов, которых поглотила?

Неужели я серьезно ела богов? Значит, я и правда пожирательница? В буквальном смысле? Чем же тогда я отличаюсь от колумбийского наркобарона, который хотел меня съесть, чтобы завладеть моими силами?

Нет, это все неправда. Рэн-Итх и Эйн-Итхиал слились, чтобы создать меня. Это я точно помню. А значит, Эйдолон лжет.

— Как думаешь, почему ты здесь? — продолжал он. — Иегова с тобой просто-напросто нянчится. Думаешь, Ему нужно было привлекать кого-то со стороны на роль жнеца? Он может выбирать среди миллиардов!

— А знаешь, каждый раз, когда я говорю с кем-то из богов, ангелов или призраков, которым известно чуть больше, чем остальным, я получаю разные мнения о том, кто я такая. Я — Чарли Дэвидсон. Вот кто я. Я не воюю, не ем богов, а жестокости во мне меньше, чем во всех, кого ты знаешь.

— Ну конечно! Я прямо-таки ощутил твою миролюбивую натуру, когда ты велела Рейзеру убить всех тех людей в отеле.

Тут он меня удивил не на шутку. Понятия не имела, что он знает о колумбийцах.

— Твоя сущность пропитана жестокостью. Ты без сожалений поедаешь своих врагов, а война для тебя — лишь детские забавы. Генералам этого мира несказанно бы повезло, если бы им удалось тебя завербовать.

Спорить с ним я точно не собиралась, поэтому спросила:

— Ну а ты почему здесь?

Ответ я знала, но мне нужно было потянуть резину, чтобы придумать план. Останавливать время, чтобы забрать девочку, бесполезно. На Эйдолона это не подействует. Он приспособится раньше, чем я моргну. Привлекать внимание Рейеса я не осмеливалась, хотя наверняка он сам скоро все поймет.

— Что ж, ты знаешь, что мы боги. Можем пойти куда угодно и стать кем угодно, нужен лишь способ пробраться в нужный мир. Портал. В этом и заключаются мои трудности. С помощью карты Рейазикина Люцифер провел нас в это измерение, однако путь Рейзера пролегает только между этим миром и миром Люцифера. Мне от этого толку мало, поэтому мне необходим портал, который сможет доставить меня куда угодно.

— Я тоже портал.

— Да, но мы с твоим Иеговой сейчас не особенно ладим. По контракту он должен мне несколько тысяч солдат, но долг так и не уплатил. — Эйдолон подался ко мне. — Только между нами: не доверяй этому парню. И да, мне нужна твоя дочь.

В ответ на эти слова все мои мышцы непроизвольно сжались.

— Я здесь не для того, чтобы ее убить, Эль-Рин, — поспешил успокоить меня Эйдолон. — Я бы никогда до такого не опустился.

— А я думала, что именно поэтому ты и помогаешь Люциферу.

— Вовсе нет. Она нужна мне, чтобы попасть в мой родной мир. Конечно, вернувшись, я перебью там все живое, но ты и представить себе не можешь, что они со мной сделали.

— С чего ты взял, что моя дочь доставит тебя домой?

— Я тебя умоляю, Эль-Рин! Зачем нам с тобой унижать друг друга обманом?

Как, черт возьми, он узнал?! Я сама об этом узнала совсем недавно. Взяв себя в руки, я постаралась успокоиться и придумать, что еще сказать, чтобы потянуть время.

— Если… если ты хочешь уйти, то зачем помогаешь Люциферу?

— Связи с общественностью. Я вроде как оказываю ему услугу и в ответ жду того же. И все-таки смерти твоей дочери не избежать.

— Ты же сказал…

— Я имел в виду, что не хочу ее убивать, и это правда. Но одно дело — когда порталом пользуется обычный путник, и совсем другое — когда портал нужен богу. Нам свойственно разрушать порталы. Они годятся лишь для одной поездки, поскольку мы слишком могущественны. Так что да, в итоге я убью твою дочь и тем самым исполню заветное желание Люцифера. Но убью не из алчности и не из худых намерений. Я не желаю ей зла. Это лишь естественная часть того, кем она является. Ее генетическое наследие.