Один за всех, и стая за одного - Страница 3

Не говоря ни слова, он поднял руку и врезал мне пощечину, да так сильно, что я не удержалась на ногах и упала на мягкую хвою. Во рту поселился навязчивый медный привкус крови.

А блондин тем временем небрежно поднял меня и вновь отвел руку для нового удара. Я обреченно зажмурилась, осознав, что последует еще одна пощечина.

«Фелан, – раздалось в моей голове усталое. – Отстань от девочки. Не она пыталась меня убить. Не вымещай на ней свою злость».

Я рискнула приоткрыть один глаз. Блондин медленно опустил руку. Затем, не говоря ни слова, вновь подхватил меня и понес через лес.

Его помощники суетились вокруг волка, быстро и бесшумно сооружая из веток носилки.

– Жизнями своими за него отвечаете, – остановившись около них, кинул блондин. – Он не выживет – не выживете и вы. Хоть всю свою кровь отдайте, но Норберг должен дожить до замка. Ясно?

После чего, не дожидаясь ответа, отправился вверх по дорожке.

Я больше не пыталась победить странный паралич, не дающий мне пошевелить и пальцем или выдавить хоть звук из пересохшего от волнения горла. Измученно закрыла глаза, слушая, как ровно бьется сердце моего похитителя. Интересно, кто он такой?

Наверное, из-за потери крови я задремала или лишилась чувств, потому что некоторый кусок времени просто выпал из моей памяти. В следующий раз я открыла глаза и обнаружила себя в карете, которая неторопливо тряслась по проселочной дороге.

Мой похититель сидел напротив. Между нами в воздухе замерла тусклая магическая искра, которая отражалась зелеными искрами в глубине спокойных глаз блондина.

Я шевельнулась было, силясь переменить неудобную позу, от которой затекло тело. И только после этого осознала, что свобода движений вернулась ко мне. Осторожно покосилась в сторону дверцы. Быть может, попытаться выпрыгнуть на ходу? Карета едет медленно, я вряд ли расшибусь…

– Понравилось получать пощечины? – не меняя позы, сухо осведомился блондин. – Так просто попроси. Я могу повторить.

Я широко распахнула глаза, осознав, что он каким-то чудом читает мои мысли. В таком случае мысли о побеге лучше и впрямь отложить. Хотя бы до того времени, пока его не будет рядом.

Затем, морщась от боли, прикоснулась к разбитым губам, которые еще помнили жестокий удар блондина. Ох, опухли как! Как будто целый рой пчел покусал.

– Дай посмотрю, – приказал блондин и подался вперед.

В унисон этому я вжалась в стенку кареты, с испугом наблюдая за каждым его движением. Кто знает, что от него можно ожидать!

– Да не бойся, – досадливо поморщился незнакомец. – Не буду я больше тебя бить. Я и в первый раз погорячился. Просто не сдержал эмоций, когда увидел, что случилось с Норбергом.

С Норбергом? Я хмыкнула, вспомнив, что раньше он уже называл этим именем волка. Надо же, не думала, что зверям дают человеческие имена.

– Дай посмотрю, – уже мягче повторил блондин и пересел рядом со мной.

Его пальцы мягко и удивительно нежно обежали все мое лицо. Я невольно зажмурилась, когда блондин наклонился ко мне так близко, что я почувствовала тепло его дыхания. Почему-то вспомнила свой первый поцелуй с Генрихом. Тогда тоже была ночь, и на небе тоже царила полная луна… Ох, как он сейчас, наверное, переживает, не зная, где я и что со мной! И как я хочу его увидеть, опять прижаться к нему, чувствуя себя так спокойно и безопасно в родных объятиях!

А в следующее мгновение блондин вдруг крепко взял меня за подбородок, не давая отвернуться. И поцеловал меня.

Его губы были нестерпимо горячими, будто их владельца терзала лихорадка. Но при этом он действовал настолько аккуратно, что я не почувствовала боли, хотя во рту все еще ощущался привкус крови.

– Не надо! – пискнула я, упершись ладонями в его черный камзол и безуспешно пытаясь оттолкнуть.

Ахнула, поцарапавшись о жесткое серебряное шитье, украшающее его спереди.

В полутьме кареты я увидела, как глаза мужчины позеленели, став совершенно кошачьими. Он ловко перехватил мою руку и поднес ко рту. Медленно облизал царапины, набухшие кровью, и его зрачки вертикально вытянулись, став совершенно нечеловеческими.

Ужас перехлестнул мое горло жесткой удавкой. О небо, кого мне не повезло повстречать на своем пути?

А блондин опять потянулся к моим губам. Но теперь я уже не могла ему сопротивляться. Тело вновь оцепенело, перестав подчиняться мысленным приказам.

На сей раз поцелуй вышел грубее, так что на губах выступила кровь. Но именно этого, по-моему, и добивался мой похититель. Он слизнул капельки, затем опустился на мою шею. Пощекотал языком венку, отчаянно бьющуюся под ухом.

Я затаила дыхание от страха. А что, если сейчас он вцепится клыками мне в горло, разорвав его?

Но блондин ограничился лишь намеком на возможный укус. Прочертил быструю влажную дорожку по ключице, тогда как его правая рука уже нырнула ко мне под платье.

Я вздрогнула, когда почувствовала, как он торопливо стягивает с меня трусики. Точнее – попыталась это сделать. Никогда прежде я не чувствовала себя настолько унизительно, будучи запертой в собственном теле.

Если блондин и слышал мои мысленные гневные воззвания в свой адрес, то предпочел их проигнорировать. Через мгновение его пальцы нырнули в мое лоно, и я приглушенно вздохнула.

До сего момента я не ощущала ничего подобного. Сладкая истома росла внизу моего живота, но при этом я невыносимо страдала от невозможности что-либо изменить. Унижение, смешанное с терпким чувством наслаждения. И страх, что в любой момент мужчина, сидящий рядом, перейдет от ласк к побоям, вновь решив показать, кто здесь главный.

Внезапно незнакомец подхватил меня и ловко посадил сверху. Я ахнула от неожиданности и вспышки острой боли, осознав, что он вошел в меня. Уперлась руками в спинку сидения, безуспешно пытаясь освободиться из его объятий, хотя понимала, что самое непоправимое уже произошло.

– Девственница, – пробормотал блондин, и в его глазах отразилась хищная радость. – Нечасто так повезет.

После чего, не дав мне времени привыкнуть к новым ощущениям внутри себя, обхватил меня за бедра и принялся двигаться в унисон карете, все так же мирно катившейся по ухабистой дороге.

Вверх-вниз.

Я глухо застонала, чувствуя, как каждое его движение пробуждает сладострастную дрожь во мне.

Вверх-вниз.

Он рывком спустил с меня платье, небрежным резким движением порвав бретели. Поймал губами обнаженную грудь, втянул в себя сосок…

Вверх-вниз.

Теперь карета затряслась по мостовой, видимо, въехав в город. И одновременно участились движения блондина.

Вверх-вниз.

Я вскрикнула, когда волна наслаждения накрыла меня с головой. Одновременно с этим ощутила внутри себя теплую пульсацию.

Блондин привлек меня к себе, все еще оставаясь внутри. Быстрыми благодарными поцелуями осыпал грудь и шею. Затем осторожно ссадил с себя рядом. И только тогда я осознала, что карета больше не едет, а стоит.

По внутренней поверхности моих бедер медленно стекала жидкость. По всей видимости, семя незнакомца, смешанное с моей кровью. И только сейчас я вспомнила о Генрихе и о свадьбе, назначенной на день летнего солнцестояния. Нахмурилась, почувствовав, как в носу все опасно защипало от подступивших слез.

– Да, и в самом деле, неловко вышло, – с усмешкой проговорил блондин, явно не испытывая никаких угрызений совести.

Затем задумчиво тронул порванные бретели платья. Быстро скинул с себя камзол, оставшись в простой белой рубашке, и накинул мне на плечи.

– Застегнись, – бросил он мне, торопливо натягивая штаны. – Хотя бы грудь прикроешь. Сейчас отведу тебя в свои покои. Там приведешь себя в порядок. А потом решим, что с тобой делать.

И мне совершенно не понравилась глухая угроза, скользнувшая в последней фразе.

Я начала плакать, как только блондин оставил меня в долгожданном одиночестве. Благо, что это произошло достаточно скоро. Он в буквальном смысле слова втолкнул меня в комнату, после чего, не говоря ни слова, плотно закрыл дверь, и я услышала, как тяжело задвинулся внешний засов.