Одержимые 5 (СИ) - Страница 1

3-й рассвет.

Нас осталось шестеро. От обезвоживания Костя впал в полубред, и мы не смогли его больше мучать. Еще за несколько часов до этого, мы исключили из раздачи воды Пашу. В противном случае могли пострадать и остальные.

4-й рассвет.

Воды стало почти хватать. По крайней мере скорость нашего увядания почти остановилась. Кроме Паши, который уже приближался к состоянию Кости. Полина тоже чувствовала себя плохо, так как осталась единственной, кто отказывался есть.

— Так не пойдет! — я попросил остальных отойти к другому борту и остался с ней наедине. — Давай, ложечку за маму…

— Я не могу! — девушка смотрела на светлый горизонт, откуда вот-вот должно было показаться солнце.

— Поля, они ненастоящие. Это проекция. Настоящие уже у столба нас ждут, — я уже давно сидел сзади нее, обнимал обеими руками за впалый живот и без устали повторял одно и тоже. — Даже при нашей схеме еды будет не хватать. Она очень быстро портится, только то, что в резервуаре с соленой водой более-менее сохраняется, и то не долго. А если мы нарушим схему, мы умрем, и никто не вернется. Ты обещала, что справишься, а сама подставляешь всех.

— Давай я умру следующая! — чуть не крикнула девушка. — Вы уже научились есть это! Съедите и меня!

— Съедим, только не тебя, а твоего двойника, — не стал я спорить, а потом наклонился к самому ее уху. — А теперь слушай меня очень внимательно.

Девушка напряглась, и ее дыхание почти замерло.

— Ты рушишь изначальный план, и, если по окончании этого разговора не поешь, мы его изменим и попробуем отпоить Пашу. Но! Сразу по куче причин я хочу, чтобы мы его придерживались. Ты слушаешь?

— Да, — едва слышно ответила девушка.

— Во-первых, он запущен. Во-вторых, я уверен, что, оставшись последней, ты продержишься дольше, чем любой другой…

— Почему?

— Потому что ты не захочешь меня расстраивать…

На самом деле, единственное, зачем я это делал, было именно то, что процесс уже запущен и, далеко не факт, что теперь удастся спасти Пашу. И, разумеется, не хотел, чтобы, оставшись одна, Полина держалась до упора, и в будущем собирался ей об этом сказать. Но первый аргумент на нее не работал, и сейчас мне нужно было залезть максимально глубоко в ее душу.

— А еще, я хочу, чтобы ты ела потому, что в конце будет несколько дней, когда мы с тобой останемся наедине.

Она вздрогнула и медленно повернулась ко мне.

— Правда?

— Правда, — улыбнулся я и ничуть не соврал. Понятно, что это не было основной мотивацией, но Полина мне безусловно нравилась. Причем, чем дольше мы общались, тем больше. Из юной скромной досистемной девочки она за очень короткое время превратилась в целеустремленную девушку, причем старых добродетелей при этом не растеряла.

— Оставь здесь и отойди.

Я поцеловал ее, а потом встал.

— Понемногу, но надо съесть все.

— Хорошо!

5-й рассвет.

Полина преобразилась, а двойник Паши только что умер.

— Так! — я собрал оставшихся на короткое совещание. — Нас осталось пятеро. По воде теперь проблем особых не будет, четверо пьют сколько нужно, а сокращение доли Семена будет не критично. Теперь основная проблема в еде. Как мы все уже знаем, портится она очень быстро, поэтому отныне мы едим только до отвала и не даем пропасть ни кусочку. Ясно?

При этих словах я посмотрел на Полину.

— А чего я! Семен меньше съел вчера!

— Семену и не надо особо, — улыбнулся я, увидев ее горящие глаза. — Остальным тоже ясно?

Все закивали.

Вообще, первую самую сложную адаптацию мы прошли и правила игры приняли. Сильно помог Колян, взявший на себя самые тяжелые моменты, связанные с убийством, сохранением и готовкой.

Разговоров становилось все больше, и они стали не такими мрачными, и все чаще мы погружались в воспоминания.

7-й рассвет.

Голод снова подступал, но был еще терпимым. Семен держался, а чтобы дополнительно отвлечь его, мы всеми способами старались вовлечь его в беседу.

— Очень часто я думал, что он тиран, — в этот раз парень заговорил о своем погибшем во второй день прихода системы отце. — Обижался, плакал. Думал, он маму давит… Года два назад только начало что-то у меня в голове меняться, когда узнал, что его друзья по тем или иным причинам уходили из семей. А у нас все было четко. Уверен, ни отец матери не изменил бы никогда, ни она ему… Дома всегда все было. Если говорил, делал. Да, не хватало нам эмоций… Но разве в них дело? В старости же люди не испытывают того, что в юности, но живут, и за ручку ходят, и в парках обнимаются…

Он взял паузу и сделал маленький глоток предназначенной ему доли воды. А я в это время переглянулся с таким же офигевшим Коляном. Ничего себе размышления у этого обычно молчаливого двадцатилетнего пацана. Будто бы прожил пятьдесят лет и постиг дзен.

— А после его смерти, когда вы нас позвали, всю ночь с мамой про него говорили. И оказалось, что все ее подруги ей завидовали. Не все признавались, но это было заметно. Они своих тряпок презирали, а она уважала… Жаль, он умер. Он бы влился в команду.

9-й рассвет.

Семен умер.

В принципе теперь, когда первая паника прошла и пришел тяжелый опыт, мы могли протянуть еще сутки, но парню не хватало воды, и большой пользы от еще суток его мучений не было.

В этот раз еда не пропала.

13-й рассвет.

— Точно не хочешь, Владик? — Колян поигрывал ножом и с ухмылкой смотрел на друга.

— А ты поди уже слюной подавился, — отмахнулся Шизоид и посмотрел на меня. — Ужас, скажи этому дураку, что ради вас стараюсь.

— Молот, отстань от него.

— Эх… Может хотя бы ручку отрезать?

— Себе и отрежь, мясник.

— Молот, я серьезно! Отвали от него.

Колян заржал и бросил нож в ведро.

Теперь, когда воды нам хватало, и мы могли забивать ей желудки, голод переносился проще. Относительно, конечно. Мы ослабели и мало двигались, да и башка соображала значительно хуже.

Изначально мы планировали съесть Влада на тринадцатый день, Коляна на восемнадцатый, меня на двадцать третий. Но потом все-таки решили не рисковать здоровьем Полины и потерпеть чуток подольше.

Регулярно поднималась идея с частичным поглощением, но добровольцев не находилось.

Я, конечно, втыкал себе нож в глаз, но одно дело, когда нет выбора, и совсем другое, просто так позволить себя ковырять крохотным ножом. А как перерубить кость, вообще идей не было, не об колено же в конце концов.

13-й закат.

— Полина! Если ты сядешь мне на грудь и задерешь футболку, мне будет гораздо проще, — Колян лежал на спине и скалился.

— Слышь, ты там не передергивай, — возмутился я.

— Да ладно тебе, Ужас, я вам в прямом смысле часть себя отдаю! Помнишь, я рассказывал, мне когда операцию без наркоза делали, я выл, и только когда женщина-врач меня зайчиком назвала, меня отпустило. Вы же мне руки будете держать, так что трогать не буду.

— Ярослав, если ты не возражаешь, — Полина смущенно посмотрела на меня. — Я не против.

— Пусть тогда снимает, меня это тоже успокоит, — влез Шизоид.

— Э, мля, что за сборище, — засмеялся я. — Два извращенца, одна эксгибиционистка, а из меня куколда сделать хотите?

— Деревня! Куколд — это когда…

— Я знаю, что это! Короче, чуток только приподними, если разглядит — молодец. Ты готов?

— Как пионер, мля!

— Затягивай жгут!

Влад резким движением затянул связанные между собой рубашки наших товарищей и перетянул ногу Молота сантиметров на пятнадцать выше колена.

— Полина, садись!

Девушка села коленями на правую руку Коляна спиной к предполагаемой операции. Я на правую лицом к ней. Влад на ноги.

— Давно хотел это сделать! — оскалился Шизоид и с размаху вонзил нож в ногу другу.

Молот дернулся и заорал.

Час с небольшим спустя.