Одарённый гомункулами (СИ) - Страница 165

Самое странное, что больше вода не появлялась в Храме (или Иссей невнимательно смотрел). Обстановка изменилась: прежние комнаты были выполнены в светлом оттенке, пускай тьма и очернила их. Это же место было с бордово-красными оттенками, и огня в этот раз было побольше, чем в предыдущих комнатах.

«Это либо снова атмосфера Храма… либо я нарвался на палаты Гадеса», — пронеслась мысль в голове Иссея, так как он помнил это место из воспоминаний Кратоса.

Однако времени раздумывать не было. Образы стали появляться чаще, и каждый норовил повалить Хёдо на землю и разорвать его на части. Но Иссей умело уходил из-под атак и поочередно убивал каждый образ, бросая копии на землю. Образы — все личности, лица и телосложения тех, кого знает или знал бывший демон. Он уже успел повстречать и «папу» с «мамой», и «друзей» своих, и даже своих «одноклассниц». Юноша не терялся, поскольку понимал, что это не оригиналы, а всего лишь копии, которые насылает на парня Храм Пандоры.

ЧИРК! ЧИРК! — ещё пара образов пала от Мечей Хаоса и растворилась подобно сожжённой бумаге. Новоявленный образ «Эдварда» был разорван в беге на части, а Иссей, дабы не нарваться на образы «Ран» и «Энви», подпрыгнул достаточно высоко и принялся карабкаться вверх, по стене, при помощи клинков. Как бы то ни было, он был обязан выжить. Погибать ему нельзя.

Эй… Не пора бы тебе бросить оружие на землю и просто не сдаться? Тебя ведь предали…

— ДА ПОШЁЛ ТЫ! — огрызнулся Иссей и спикировал вниз, вращаясь спиралью между образами «Ласт» и «Глаттони».

Затем принял удар от «Расса» на Золотое Руно и отразил его, после чего штыковые удары Мечей Хаоса заставили образ раствориться и утерять прежнюю угрозу. Парень двинул дальше.

«Чёрт подери, я не знаю, что здесь происходит», — бежал и думал Иссей, попутно оглядываясь по сторонам.

Хоть бы какая зацепка на выход из проклятого места была, хоть бы одна. Нет же — стены были толстыми, и не один лучик света не попадал внутрь. Повсюду пахло смертью и злом, а тихий шёпот с изредка раздающимся криком продолжали преследовать бывшего демона. Подобное парень однажды уже испытал в подсознании Кратоса, но, сравнивая прошлое наваждение и настоящее…

Отличия были огромные: там Иссей был всего лишь наблюдателем. В этот раз он участвовал, и мелькающие вокруг него образы были не картинками — они могли его при желании убить.

ВШУХ! — образ «Лейзи» появился напротив бывшего демона, но Одарённый в одну секунду присел на колени и проехался под ногами «гомункула», после чего снова дал дёру. Затем схватился за клинки и двумя ударами пробил затылки «Слосс» и «Отца», после чего вновь ускорился.

Я ожидаю тебя, мм… Чувствую, ты уже близко подошёл к моим палатам…

ПУФ! — дорога впереди резко разламывается на части и, на глазах шокированного бывшего демона, стала собираться в ступеньки, которые вели к проходу приоткрытой пасти Бога Гадеса. К слову — внутри было пусто…

ПШИК! ПШИК! — сотни светящихся игл посыпалось дождём на голову Иссея, и парню пришлось замедлиться и активировать Крылья Икара, дабы как-то защититься. Это помогло, но некоторые всё успели поцарапать Одарённого.

— Кха… — парень упал на живот, стиснув зубы от боли. Одна из игл вошла в его левое плечо наполовину.

Впрочем, вторая волна «дождя» не последовала, посему Иссей приподнялся на ноги и убрал Крылья Икара, а затем схватился рукой за иглу и резко вытянул её из плеча…

Хи-хи-хи!

Рана была небольшая, но оттуда полилось что-то чёрное и масляное, совсем не похожее на кровь. Чувствовалась небольшая боль, но больше наводило ужас то, что эта странная жидкость растекалась по руке своим ходом — без закона притяжёния или биологической теории. Подобное Иссей в жизни никогда не видел, однако страх того, что в его организм попал яд, сильно напугал его…

А помнишь, м?

Перед глазами Одарённого всё поплыло, а в ушах послышался шум ветра, который заткнул крики Храма и мелодию пожара. Иссей снова упал на колени и выронил Мечи Хаоса из рук, приложив правую ладонь к своей голове. В мозгу начало складываться ощущение, будто Хёдо потерял равновесие, и теперь вестибулярный аппарат «крутил» управление под своё усмотрение — то в правую сторону, то в левую. Слегка начало подташнивать…

— Хэй, Иссей! Пошли зырить на девчат!

— Внатуре? Погнали!

Эти голоса… Очень знакомые…

Иссей приоткрыл огненно-рыжие глаза… и впал в немой шок, не смея что-либо сказать. Он видел… Академию Куо, но слегка в размывчатом изображении. Юноша видел Мацуду, Мотохаму и… себя. Трое извращенцев стояли за стеной женской раздевалки и весело смеялись, а на лицах их были пошлые гримасы. Понятное дело, ребята решили, наконец, добраться до просмотра переодевающихся на физкультуру или на плавание девчонок.

— Парни, я нашёл тут дырку! — Мотохама блеснул прозрачными очками и придвинулся к стене, высунув от счастья язык. — О, тёлки! Я вижу голых девчат.

— Хэй, подвинься! — Мацуда решил не оставаться за бортом и тоже подключился.

Иссей хорошо помнил этот момент. Тогда его друзья (а можно ли их было назвать друзьями?) заняли отличную позицию и рассматривали через маленькую дырочку девчонок, а Хёдо не хватило места, но парень старался как-то протиснуться между двумя извращенцами. Ведь просмотр — это тоже своего рода изучение и наблюдательность. Впрочем, Одарённый не улыбался. Как и в воспоминаниях, так и сейчас — троицу попалили, и Мацуда и Мотохамой сбежали, бросив Иссея одного. Тогда вышли девушки, занимающимися кендо, и у каждой был деревянный меч. А ведь Хёдо тогда ничем не провинился, хоть и был извращенцем: из этой троицы, он единственный, кто не видел девчонок в раздевалке…

Кья! Кья! Кья!

Разве это не предательство? Сделка была заключена на троих, а бросили тебя одного… Ха-а-а… Ты не был виновен, но досталось тебе одному…

В этом не было ничего такого — ну, подумаешь, побили девчонки пацана. Но голос был настолько гипнотическим, что Иссей внезапно почувствовал глубокую обиду на этих двоих. Ему всегда доставалось больше, чем им. Друзья-друзья, а в итоге парни бросали его. Дружили лишь тогда, когда можно было обсудить что-нибудь извращённое и эротическое, а об искренности и душевном общении и речи быть не могло.

— Это… Ничего такого в этом нет… — упирался Иссей, не желая слушать проклятый «фантом».

Хм… А как тебе такое?

Картинка сменилась, и теперь Хёдо видел горящую библиотеку, а также четыре силуэта, из которых пара сражалась против пары. Одарённый и этот фрагмент узнал: себя против Ласт и Шрама против Глаттони. Похоть ничуть не смущалась садизма и жестокости и причиняла острую боль когтями юноше, в то время, как ишварец летал в разные стороны от молотовых ударов Чревоугодия. ЧИК! — острый коготь Ласт пробивает Иссею плечо и прижимает его к стене, а Шрам, не желая рисковать, убегает из библиотеки со словами: «Прости, Хёдо, но такова жизнь — каждый сам за себя».

Он тебя бросил. Ишварит изначально просил твоей помощи, лишил тебя сиюминутной свободы, а затем оставил на растерзание жестоким гомункулам. И ты ему это простишь?

Обида и боль в груди стали обостряться, дыхание превратилось в лёгкий хрип. Это было гораздо обидней и больней, чем первая картинка. Ведь не появись вовремя Эдвард, и жизнь Иссея бы окончилась там, в библиотеке. Наивный юноша, в нынешнем — Одарённый, он кинулся на помощь и… его ударили «ножом» в спину.

— Это… Это…

Хм…

Следующая картинка начинала потихоньку добивать Хёдо. Изображение показывало позднюю ночь и полную луну, а около скромного городка стояли две фигуры, возвращающиеся с горячих источников. Парень узнал в них себя и Зеновию. И момент этот тоже хорошо помнил. Всё началось с того, что синеволосая решила подбодрить шатена… взрослой лаской.

— Мм… Ах… Кц… Да. Да-а-а!

Прежние воспоминания воспроизвели и весь процесс, но Одарённому было в данный момент не до того, чтобы любоваться подобным. Ведь суть заключалась не в этом — она была совершенно другой. Неприятной.