Очень Добрый Мир (Книга 1) - Страница 4

Отец Пафнутий внезапно закашлялся и Глеб принялся стучать его по спине, но, как ни странно, не убил. В это время Шелест начал рассказывать тихим, но хорошо различимым голосом:

- Три месяца назад Гороша, сын Микиты, ушел в лес и не вернулся. С тех пор и стал народ пропадать. Особенно в первый месяц много было, и сейчас - тоже.

Отец Пафнутий прекратил кашлять.

- И все исчезновения - в том районе, который вами был пересечен, - вставил жрец. - В результате Синцов Тракт совсем перестал использоваться. С юга же деревня блокирована отрядом разбойников.

- Но мы видели их и на севере! - вставил я.

- Ты говоришь так, будто пред тобою - воин, - перебила жреца Ванда. - Но с Добрыней ты говорил целый день, а магу гораздо интереснее другое.

В разговор вступил отец Пафнутий.

- Тогда же здесь появился и неизвестный нам черный маг.

- Темный? - захотел поправить его я.

- Черный, - раздраженно подтвердил священник. - Как я понял, основа его магии - зло и смерть, и действовать он предпочитает грубой силой.

- Если хочешь получить мед, не стоит переворачивать улей, - тихо сказал ведун.

- Вот именно! - жрец стукнул по столу кулаком так, что подпрыгнули тарелки и кружки.

- А этот, - продолжил Шелест, - не только переворачивает улей, но и пытается уничтожить всех пчел.

- Но силы у него не меряно! - добавил жрец.

- Если бы Сатана вновь пришел на землю, то это выглядело бы именно так, подытожил священник.

- Теперь ты знаешь о нем почти столько же, сколько мы, - закончил ведун.

5

Наутро я проснулся со свежей головой и с хорошим аппетитом, а разбудили меня странные крики, иногда заглушаемые неритмичным стуком.

Если бы дело происходило вечером, я, наверное, принял это за обычную потасовку среди сельских мужиков, пожелавших почесать кулаки. Но было утро, причем раннее холодное осеннее утро, и все, не занятые в поле, в это время предпочитали спать.

Но сейчас предо мной открылась еще более странное зрелище - весь этот шум создавали несколько парней и девчонок, которые под руководством какого-то однорукого старика махались друг с другом кто палками, кто длинными шестами, а кто - и вовсе голыми руками. Но главное - что Глеб и Добрыня тоже были заняты дракой. Жрец, казалось, помолодел в бою лет на двадцать, а Добрыня, несмотря на слабость, работал в полную силу, стараясь доставить радость от хорошего поединка бывшему коллеге.

Умывшись у реки, я отправился на капище. Жрец и здесь выполнял свои обязанности даже лучше, чем можно было ожидать - все идолы содержались в исключительной чистоте, и почти у каждого лежало соответствующее ему приношение. В местном пантеоне преобладали боги, способствующие смерти. В центре стояли, правда, Род и Сварог, но дальше вместо обычного в деревне Велеса почетные места достались покровителям военных искусств - Перуну и Шиве. Впрочем, и Велес, ухоженный и одаренный, стоял немного поодаль.

А вскоре я нашел и свою богиню. Среди женских фигур стояла вырезанная из черного сверкающего на солнце гранита Жива. Место у Матери богов было далеко не самое почетное, но статуя содержалась в чистоте. К Живе не вели многочисленные тропинки: весенние просьбы уже давно отзвучали, время благодарности за урожай вот-вот должно было подойти, а сейчас богиня стояла по пояс в траве, радуясь обилию и плодородию, царящим вокруг. Стрекот пригретых утренним солнцем кузнечиков заменял ей торжественные хоры десятков жрецов, а пение птиц восторженный рев фанатиков. Уединение, казалось, дано было богине специально, чтобы те, кто стремится к Жизни, именно в такой обстановке ощутили ее Силу.

Древнее изваяние, наверное, было здесь первым, а еще раньше ледник оставил огромный гладкий валун, которому тысячи лет поклонялись жившие здесь люди, пока глаз мастера не заметил в камне присутствия богини.

- Надеюсь, ты мне поможешь, - сказал я и направился повидать Одинокого. Не знаю, что нашел в нем основатель первого ордена. Но если жрец Одинокого молился за меня - надо же как-то за это его отблагодарить.

6

Село было довольно крупным, и чтобы пересечь его из конца в конец, требовалось около получаса. Ну а перейти через все село мне пришлось из-за того, что Одинокий в отличие от остальных своих собратьев, не признавал за богов никого, кроме себя. Как говорили нам в университете, "никогда не прибегай к помощи демонов, они могут и обмануть". Одинокий же всех считал демонами. Поэтому-то его храмы и стояли всегда отдельно от святилищ других божеств, причем как можно от них дальше. Что значительно усложняло основание церкви, ведь все пригодные для соприкосновения с богами места были уже давно заняты. В древности служители Одинокого пытались изгонять богов, пользуясь когда грубой силой, когда - фанатизмом своих приверженцев, а иногда - и магией, противной богу-покровителю этого места. А потом, очистив его своими обрядами, строили собственный храм. Так продолжалось чуть более тысячи лет, но когда окрепли ордена Яви и Нави, преследования служителей Древних прекратились. Однако богов примирить друг с другом гораздо труднее, чем людей, и поэтому - до сих пор Одинокий гнушается чьим-либо обществом. Зато его служители уже не видят в тех, кто не поклоняется именно их богу, носителей Зла. Да и магических орденов за тысячу лет поприбавилось.

Несмотря на то, что собирались тучи, у храма я увидел чуть ли не всех жителей Шорохова. Те, кто занимался час назад у однорукого, тоже стояли неподалеку, а посередине лежало несколько мертвых тел. Среди них я сразу узнал и трупы тех, с кем нам пришлось драться вчера утром. Жутко грязная одежда, не мытые по несколько недель тела... Но голова у каждого была тщательно выбрита, а на макушках виднелись какие-то надписи. Мне даже не пришлось пробираться поближе сквозь толпу, потому что все собравшиеся думали об одном и том же - это были те самые люди, которые в последнее время пропадали из Шорохова и окрестных хуторов.

Старухи голосили, дети кричали, а мужики и женщины стояли чуть поодаль и переговаривались:

- И чем это они занимались, что так угваздались?

- Будто времени помыться не было!

- А Рос-то, гляди, как уехал на свадьбу в Тимьяново, так и ходил в шелковой рубахе!

- А руки-то! Руки-то все в мозолях! Будто дрова рубили.

- И тощие, как только стерпели - без еды их, что ли, держали?..

Тут я почувствовал угрозу, и торопливо вошел в церковь.

Внутри было чисто и уютно. Отец Пафнутий и Шелест, с тряпками в руках, уничтожали несуществующую грязь.

- Читай! - произнес священник, и посмотрел мне прямо в глаза.

Только что закончилась утренняя служба. Один за другим, присутствующие выходят наружу. И вдруг - из разверзшейся в небесах (хотя и не выше церковного купола) дыры начинают один за другим падать трупы. И у каждого на лбу написано "Жди!", "Жди!", "Жди!"

Безусловно, способность читать мысли - хорошее свойство магов, ведунов и отчасти - жрецов. Но когда видишь такое - становится жутко.

Шелест, успевший за это время выйти наружу, чтобы выплеснуть грязную воду в утилизатор, зловеще ухмыльнулся и произнес:

- Когда-то я был магом Смерти. А сегодня я вновь почувствовал ее дыхание.

Улыбка исчезла с лица ведуна.

- Сначала, - продолжил отец Пафнутий, - мы с Глебом подозревали его, - он ткнул пальцем в ведуна. - Но потом... Потом перестали.

Это произошло, когда мы нашли Ольгу, - сказал ведун и пронзил мои глаза необычайно ясной картинкой.

Начало лета. Вся деревня обеспокоена. И раньше бывало, что Ольга, старая ведунья, ночевала в лесу. Но вот уже двадцать лет она не покидала село больше, чем на 3 дня.

...

А на четвертый - люди нашли палец. Через день - еще один... А голова появилась только через месяц. Молитвы жреца и священника не помогли найти убийцу, а посланные в город гонцы пропадали в лесу. Да и ведун был уже настолько стар, что не мог достать мыслью до города.

Тогда Шороховский, Юльевский и Растяпинский люд понял, что они отрезаны от мира. Вернулся из темных глубин сознания страх перед лесом, а потом - с небольших хуторов по обе стороны Сивцова тракта стали пропадать люди.