Очарованный, околдованный, или Темная Фея для дракона (СИ) - Страница 32

— Закрывай портал! — крикнул мне Валентайн, стоило только ему приземлится на землю, в форме человека, — Быстрее!

Я тут же порезала руку и положила руку на отпечаток, боясь, что не получится, но нет, тело вновь стало ватным, закружилась голова, а алтарь выцветал от черноты, которая кляксой скатывалась в уменьшавшийся портал в бездну. Наступила оглушающая тишина, которая нарушилась цоканьем когтей беса, и шевелением людей, которые пришли в себя.

Я повернулась к Валентайну и, улыбнувшись, потеряла сознание, слишком много сил потеряла новая королева.

Я долго не могла очнуться. Иногда я словно в бреду приходила в себя, наблюдая странные картины. Рыжий мужик душит Сакару, Валентайн их разнимает. Потом плачущая, Тая, которая держит мою руку, Валентайн, который держит меня на руках и качает как маленького ребенка. Все эти видения проносились перед глазами как сны, в которых я блуждала, не имея возможности очнуться. Мне помогла богиня. Все же это по ее желанию я тут очутилась. Исхила была красивой, молодой, цветущей, какой еще может быть богиня:

— Семеон давно оставил Шарот, а мне его жаль, — сказала богиня и взяла меня за руку, — прости, что тебе придется перерождаться не в своей колыбели, но так уж повелось, что иногда мы, боги, берем души из чужих миров, чтобы помочь своим.

В тот же миг я очнулась и замерла, рассматривая дремавшего в кресле напротив Валентайна.

Он похудел, осунулся, возле губ залегла скорбная складка, а на лбу мрачная, словно его брови всегда были нахмурены.

Он словно почувствовал мой взгляд, открыл глаза, чистые озера, полные любви, в которых не страшно утонуть. Резко подскочил и через секунду я уже на его руках. Сердце дракона бьется в бешеном ритме:

— Тамарра, — раскатисто проговаривая р, сказал Валентайн, — ты очнулась… Я думал, что ты не вернешься, — я погладила его по щеке, а он опять прижал меня к себе, отчего я проскрипела:

— Задушишь.

— Что ты хочешь? Пить? Есть?

— Просто успокойся, я больше не уйду, — постаралась выдавить из себя ответ, в горле было сухо, — не откажусь от воды.

Валентайн положил меня на кровать и тут же понёсся к столу, на котором стоял кувшин с кружкой. Я выпила воды, поражаясь, какая же она вкусная и посмотрела на замершего напротив меня дракона, улыбнулась ему.

— Что в мире творится?

— Сейчас прикажу приготовить бульон и оповещу лекарей, что ты очнулась, — сказал дракона и вышел буквально на пару минут, за которые я успела рассмотреть комнату. Эта была не та комната, в которой поселили нас феи. Большая, со свежо побеленными стенами, с тонким белым тюлем на широком окне. Дверь, из которой веет свежим ветром, скорей всего ведет на балкон. Лежу на широкой кровати, выскобленный пол радовал светлым камнем, возле кровати небольшой коврик, тумбочка, тоже отмытая с красивым узором. Сверху красуется шикарная люстра, скорей всего тоже местная, гармонирует с лепниной на двухъярусном потолке.

Валентайн вошел быстро, словно боялся, что я опять лежу тут без сознания, снял сапоги и улегся рядом, прижимаясь ко мне всем телом.

— Я верил, что ты вернёшься, Тамара.

— Зови Ассамар, — улыбнулась Валентайну, — я привыкла. Так чем все закончилось?

— Все закончилось тем, что ты потеряла сознание, — сказал дракон. Я вывесил на стене белые простыни и дождался, когда придут наши люди. Тела фей похоронили, а потом отмывали замок, лечили изможденных людей.

— Сколько прошло времени?

— Почти три месяца, — Валентайн уткнулся в мою макушку, вдыхая запах моих волос. — Лекари разводили руками, сказали, что ты просто спишь. Дед за это время пятерых сюда прислал и ответ один и тот же. Тебя поддерживали эликсирами, я верил, что ты вернёшься, как и Тая.

— Где она? — тут же спросила я, — Мне кажется, я видела во сне, как она плачет рядом со мной. Если твой кузен ее обидел, я ему оторву все, что лишнее торчит.

— Моя ты темненькая, — Валентайн поцеловал меня прямо в макушку, — Тассий сделал ей предложение, мы ждали, только когда ты очнешься.

— Хорошо, — кивнула я, утыкаясь носом в грудь Валентайна.

— Что с феями, раз ты общался с дедом, все знаешь, не тяни, дракон.

Валентайн рассмеялся, чуть спустился, чтобы смотреть в мое лицо

— Ты была права, в верхах сидели зараженные бездной. Кто-то испугался и продался, чтобы жить, кому-то угрожали жизнями родных. Нардейлы существенно проредили аристократические рода, и не только, императорский род свергнут.

— Только не говори, что это сделал дед, — попросила я Валентайна.

— Хорошо, не скажу, — Валентайн замолчал, а я и так все поняла.

— Как же легко разумные теряют свет души, — выдохнула я, — получается я теперь единственная фея в этом мире?

— Пока ты единственная, королева моя, но не думай, что император так просто это оставит. Дед еще крепкий и у него много желания изменить мир. Думаю, нас ждут сильные перемены.

— Ты сказал пока? — удивилась я.

— Драконы всегда были не прочь брать в свою постель фей, так что у всех в родах есть по капле фейской крови. Дед собрался всех младенцев проверять на возможность поменять расу. Это уже законом закреплено.

— Что-то мне это не нравится, — я нахмурилась, а дракон медленно провел по моим бровям пальцем.

— Не хмурься, любовь моя, мы теперь с тобой отдельное королевство фей. С землями, с людьми и с будущими подданными. Все феи будут после достижения совершеннолетия жить у нас.

— Сумасшедший дом, — покачала я головой, — зачем разделять?

— С дедом не поспоришь, но у нас есть еще время попробовать все исправить.

В дверь постучали, и Валентайн быстро встал, натянул сапоги и впустил в комнату плачущую Таю. Девушка поставила поднос, а потом рыдала с полчаса, рассказывая о себе и скорой свадьбы, перед этим, конечно, радовалась, что я опять с ними. Я почти доела восхитительно-жёлтый наваристый бульон с мелкими кусочками куриного мяса, когда в комнату ворвался ураган под названием Сакара.

— Ты очнулась! Почему я узнаю об этой прекрасной новости самой последней и совершенно нечаянно от слуг?! — возмущённо пищала драконицы. Тая покачала головой, с неодобрением рассматривая драконицу, а Валентайн сказал:

— Вот поэтому, ты кричишь и возмущаешься.

— Я тоже имею право первой увидеть Ассамар, — сказала Сакара и я поняла, что мир может круто изменяться, а вот драконица полна постоянства, — Дорогая, — Сакара не смотря что я сижу с ложкой, полезла обниматься, потом устроилась на кровати и стала рассказывать о себе. В общем, пока я доела, мне стало известно, что среди мужей фей, которые после обрыва связи с женами остались живы, Сакара нашла своего истинного. Не зря мне один из драконов показался знакомым, именно его я видела в своих видениях.

— Постой, а почему он тебя душил?

— Душил? — Сакара покраснела, — А как ты увидела? Ты же была без сознания! — потом девушка сдулась и посмотрела на Таю и Валентайна, которые делали вид, что ее не слушают, — Мой любимый не обрадовался, когда узнал кто его истинная, душил меня, пока сам сознание не потерял. Упрямый, — со вздохом сказала она, — Я, кстати, уезжаю, поеду за ним, сбежать от меня вздумал! — сказала, сверкнув взглядом. — Догоню, и он узнает, как меня бросать!

Я с улыбкой смотрела на драконицу, думаю у нее получится так достать дракона, что он на ней женится.

Мое состояние с каждым днем становилось все лучше и лучше. Через пару дней я раскрыла крылья и уже летала. Было странно не чувствовать Амэру, но… Я приходила к алтарю и прислушивалась к нему, стараясь понять, что теперь представляет из себя этот камень. Поняла, что он так и остался вратами в бездну, но теперь оттуда никто не сможет к нам прийти, пока не откроют дверь с этой стороны. Но думаю, дураков открывать дверь в бездну нет… нет же?

Двадцать лет спустя

Ох, как же я не люблю эти дурацкие семейные встречи. Но род Нардейлов слишком высоко забрался, и не присутствовать на общем сборе — это не просто неуважение к старику, но и показать, что ты слабак и испугался. Дед сидел на троне, окружённый своими наложницами. Вот ему сто лет в обед, а он все такой же похотливый старый козел. Недавно родился, не знаю какой по счёту бастард. Хорошо хоть он издал закон, что наследником может быть только официально рождённый ребенок. И строго выставил очередь наследников на трон в зависимости от рождения. Так что нам, слава Исхиле, императорами быть не придется.