Обручальный кинжал - Страница 16

– Зачем мне пропадать? – удивился капитан. – Я предупредил Даезаэля, что пойду искупаюсь, и довольно долго искал более-менее глубокое место в этом ручье.

– Как ты… – начала я, поворачиваясь к эльфу, но тот только потряс головой и без тени сожаления сказал:

– Ах да, что-то такое припоминаю. Но у меня такая головная боль, что я просто забыл передать твое предупреждение остальным, Ярослав. И вообще, почему тебя так на чистоплотность потянуло на ночь глядя? Какие-то особые планы?

– Ты не только не предупредил, ты еще и панику посеял, что капитан заблудился! – возмутилась я. Мое сочувствие к больному целителю испарилось без следа.

– Я не сеял панику! – защищался Даезаэль. – Я только предположил, что Ярослав мог заблудиться.

– И как этому мог поверить Драниш? – В голосе Волка звучала растерянность. – Он же знает, что в лесу я чувствую себя очень уверенно!

– Даезаэль был очень убедительным, – не удержавшись, наябедничала я.

Капитан тяжело вздохнул. Да уж, команда у него как на подбор. Все только и делают, что проверяют нервы несчастного Волка на прочность. Он помолчал, справляясь с эмоциями, и почти дружелюбно сказал:

– Я планировал тебя сегодня от дежурства освободить, но, вижу, что ты излишне деятелен, Даезаэль. Думаю, два дежурства подряд помогут направить в правильное русло твою деятельность.

– Ну и ладно, – пожал плечами эльф. – Я бы все равно не смог заснуть из-за головной боли, так что я еще тебе спасибо должен сказать.

– Скажи, – предложил Волк с непроницаемым лицом.

– Обойдешься, – ответил Даезаэль, немного смягчая хамство ослепительной улыбкой. – В конце концов, каждый из нас выполняет свою работу, да?

– Было бы здорово, если бы каждый из нас выполнял только свою часть работы и не мешал остальным. – Ярослав жестом, невольно выдающим его усталость, потер лоб ладонью. Смотрелся он при этом трогательно, но взгляд серебристо-серых глаз были холодным и неприступным, поэтому я решила, что он обойдется и без моего сочувствия.

– Капитан, я хотел бы с вами поговорить насчет переустройства фургона, – сказал Персиваль, выбираясь из повозки. За это время он набело перерисовал чертеж и на разговор с Волком шел без страха.

– Хорошо, давай посмотрим, – согласился капитан, но не успел гном толком начать, как из леса на освещенный пламенем кружок вывалились Драниш и Тиса.

Девушка выглядела до того подавленной, до того встревоженной, что при виде ее должно было дрогнуть сердце даже у Даезаэля. Но нет – быстрый взгляд на эльфа сказал мне, что он вовсе не расположен сочувствовать, а, наоборот, удобно усевшись, он с любопытством наблюдал за происходящим из-под полуопущенных век.

– Капитан! – крикнула-всхлипнула девушка, бросаясь к Ярославу. Конечно, она не бросилась к нему в объятия, а только осторожно прикоснулась к руке благородного, чтобы убедиться, что он жив.

– Ну вот, Тиса, – прогудел с явным облегчением в голосе Драниш, – я же говорил тебе, что это какое-то недоразумение и что Ярик не мог так просто взять и пропасть!

– Да, – подтвердил Волк, – это было просто недоразумение. Следующий раз думайте головой, прежде чем кидаться в ночной лес.

– Хорошо, – согласился тролль, усаживаясь рядом со мной. – Просто мы волнуемся за тебя, ты же сейчас… ммм… не в форме.

– Не стоит относиться ко мне, как к младенцу, – с досадой сказал Ярослав. – Из-за того, что я не могу временно пользоваться магией, у меня не отсохли руки и не размягчились мозги. Зато, вижу, это произошло у вас.

– Странный эффект, – подтвердил эльф, протягивая мне свою миску. – Если с признаниями на сегодняшний вечер покончено, предлагаю поужинать.

Его шумно поддержали, и какое-то время на полянке царило умиротворенное чавканье. Потом я сгрузила грязную посуду в котелок, потому что капитан никому не разрешил теперь далеко отходить от фургона, и спрятала все в фургон – урок, преподанный застрявшей в котелке волкодлачьей головой, был в памяти очень свеж, и я старалась перед сном все прятать внутри.

Потом очертила защитный контур вокруг фургона и, шатаясь от слабости, полезла спать. Сегодня дежурство мне не грозило, потому что около костра сидел эльф, похожий на большую взъерошенную птицу, страдающую от несовершенства мира и собственного гнезда, чьи ветки колют мягкое место.

Капитан что-то тихонько говорил целителю, и я надеялась, что он не устраивал Даезаэлю выволочку, потому что мне очень не хотелось получить утром эльфа с зашкаливающим уровнем злобности.

– Спишь? – тихонько спросил меня тролль и, не получив ответа, легонько прикоснулся губами к моему лбу. Привычно укрыв меня своим одеялом, он очень скоро ровно засопел рядом.

Из глубокого сна меня вырвал ужасный крик. Это был вопль, исходивший из самого нутра живого существа, которого нестерпимо пытают. Я вскочила, задыхаясь от ужаса, сдавившего сердце, и кинулась к передку фургона, рядом с которым было кострище.

– Котя, стой! – В руке Драниша уже тускло блестело лезвие меча.

Я увернулась от попытки меня остановить, поднырнула под локоть капитана и выбежала наружу. Пока они там решат, как действовать, осторожно будут выглядывать из-за полога, Даезаэлю станет совсем худо.

Эльф кричал, стоя на коленях, схватившись руками за голову и раскачиваясь туда-сюда. Неяркий свет углей освещал его тонкую фигурку, бросая вокруг изломанные тени.

В лесу царила тишина, и врагов в поле моего зрения не наблюдалось, поэтому я без раздумий спрыгнула вниз и бросилась к целителю.

– Даезаэль, Даезаэль! – Я упала рядом на колени, обнимая эльфа и заглядывая ему в лицо.

Оно было искажено таким страданием и мукой, что только благодаря усилию воли я не отшатнулась. Быстро плетя на крохах силы успокаивающие и обезболивающие заклятия, я прижалась лбом к его лбу, крепко прижимая к себе сотрясаемое судорогой тело.

– Тшшш, Даезаэль, успокойся, успокойся, – шептала я, ожидая, когда заклятия подействуют.

Наконец эльф перестал кричать и посмотрел на меня безумным взглядом:

– Разве ты не чувствуешь? Разве ты не чувствуешь? – Он вырвался из моих объятий и затряс меня за плечи. – Ты разве не чувствуешь это?

Я ахнула от боли, тут же Драниш оторвал от меня целителя и точным ударом вырубил его сознание.

– Связывать? – осведомился он, держа на руках тело эльфа, словно большую изломанную куклу. – Что-то, я смотрю, у него крыша совсем поехала.

– Вовсе нет, – сказал капитан странным напряженным голосом. – Вот что он чувствовал.

Я обернулась и, не сдержавшись, вскрикнула от ужаса.

Из леса бесшумно выходили какие-то фигуры, а защитный контур потихоньку начинал светиться ярко-фиолетовым светом.

– Надо что-то делать, надо что-то делать, надо что-то делать, – безостановочно бормотал Персиваль.

Он сидел внутри фургона, схватившись руками за щеки, и мерно раскачивался.

– Надо что-то делать, надо что-то делать…

– Да заткнись ты! – наконец не выдержала Тиса. – Заткнись! Заткнись!!!

Ее голос сорвался на визг, и я закрыла уши руками. Казалось, крик девушки взорвался прямо у меня в мозгу. Тролль прижал мою голову к своей груди и ободряюще погладил макушку.

– Тиса, – негромко проговорил Волк.

– Я ненавижу паникеров, капитан, вы же знаете, а тут этот сидит и воет! Ненавижу! – Голос воительницы сорвался, она подтянула к груди колени и уронила на них голову.

– Надо что-то делать, надо что-то делать… – на одной ноте бормотал гном.

Вокруг защитной черты, куда ни глянь, колыхались бледно-серые фигуры. Мы были обречены, и это знали все.

Как только из леса начали появляться первые сайды – сосущие энергию сущности, капитан приказал: