Обретая тебя вновь (СИ) - Страница 72

Он заметил изменения и стер скатившуюся слезу большим пальцем.

— Я не хочу, чтобы ты плакала, Милли. Я влюблен в тебя уже много лет, проживая свою любовь тайно, — его губы прикасаются к моим, мокрым от слез. — Я так люблю тебя, Смит. И кажется, всегда любил.

Из груди вырвался немой всхлип, и я обхватила его лицо ладонями. Мое мокрые дорожки от слез подсвечивали огоньки от елки и Эйдан потянулся, целуя их. И я позволила ему это, пока не вернула контроль к себе и не поцеловала его в мокрые губы. Они были солеными от моих слез, но я углубила поцелуй, чувствуя, как он напрягается подо мной.

— Я ведь говорила тебе, что тогда… Тогда я тоже любила тебя, Эйдан. И я благодарю судьбу, за то, что Келси и Грэг поженились. Они прекрасные организаторы нашей встречи.

Мы усмехнулись.

— У меня есть еще кое-что.

Мы поднялись и сели у елки. Эйдан протянул подарок в обертке. И я принялась его разворачивать, пока не поняла, что это дневник. Открыв первые станицы, я поняла, что этот тот самый дневник, в котором Эйдан делал свои наброски и лучшие рисунки, которые рождались в ритме нашей жизни.

На них были мы все — Келси с Люком, Сара, это я поняла по её шарфу. Я, бегущая вдоль океана. Затем еще пара рисунков наших друзей и вновь я, улыбающаяся смотря вдаль.

И завершающий набросок — все мы. Компания, что уже никогда не соберется вместе.

Это заставило меня еще сильнее углубиться в прошлое, ложбинка меж бровей мгновенно стала выраженнее.

— Милли, — зазвучал тихий голос. — Я хотел, чтобы это был последний подарок из прошлого. Отныне мы будем жить не оглядываясь назад. Я хочу строить с тобой только настоящее, не заглядывая ни в прошлое, ни в будущее. Просто будь со мной, сейчас.

Я подняла глаза на него и его лицо было умиротворённым. Он верил в нас и мне очень хотелось поверить в его слова.

— Спасибо, это такой чудесный подарок. Я тоже кое-что приготовила, — рука потянулась к коробке побольше под елкой, и я протянула её парню.

Он открыл и увидел внутри все нужное для его работы, новые краски и кисти, которые, как обещал продавец были лучшими, хотя я мало в этом понимала. Но я буквально обошла все магазины, чтобы заполучить самое лучшее. Эйдан так широко улыбнулся, заглядывая внутрь, что я коснулась его ямочки на щеке, и не сдержанно прильнула к ней губами.

— Подумала, что это тебе всегда будет нужно. Пожалуйста никогда не оставляй любимое дело.

— Не переживай, любовь моя, — он будто пробовал новое прозвище на вкус, но с его уст и еще его бархатистым шепотом это выходило довольно потрясающе. — Я не оставлю то, что я люблю.

Крепкие руки сжали меня в своих объятиях, и я уже сидела на его стороне. Он пальцем шатнул игрушку, висящую на елку, и я обомлела.

— Это же та, что ты купил в магазине! — заверещала я громким шепотом.

— Для тебя.

Мои ладошки подхватили еще, и бабочка внутри закружила свой снежный танец. Завораживающее зрелище.

Повернувшись через плечо, я столкнулась с его полным серьезности взглядом. Лицо подсвечивал теплый свет огней. Его футболка сидела на нем свободно, отчего он казался еще чуть больше, а открывшиеся татуировки придавали ему мужественности.

— Для особенного человека, — добавил он и его пальцы легки на мое бедро, вновь придвигая к себе, чтобы наши лбы столкнулись. Губы застыли в нескольких сантиметрах. — Я смотрю на тебя и понимаю, что никогда не буду готов отпустить тебя, — он говорит серьезно и тихо, чтобы эти слова слышала лишь я. Отчего по телу пробегаются мурашки.

— Тебе не стоит об этом думать, — подцепляя пальцами его подбородок, я трусь носом об его, когда она прикрывает глаза. — Я верна своему выбору.

Он с рычанием прижимает мое тело, явно довольный ответом. И укладывает мою голову себе на колени, пока водит по моим волосам. Трепетное забытое чувство.

— Ты сказал, что мы не будем заглядывать в будущее, но давай кое-что проясним, — начала я и заметила его вскинутые брови, наблюдающие за мной с интересом. — Наш дом. Я надеюсь, что когда-нибудь мы съедем с квартиры. Я бы хотела, чтобы наши дети жили, как мы. Иметь задний двор, и сад было бы неплохо. Может заведем ещё одну собаку, или кошку, как думаешь? — я взглянула на него и его грудь беззвучно подскочила. На лице застыла блаженная ухмылка.

— Знал бы я несколько лет назад, что, когда-то Милли Смит будет также лежать на моих коленях и говорить о доме и наших детях… — он затих, чуть слышно фыркнув своим словам.

— Я просто рассуждала… Наверно и правда тороплюсь, — я хотела встать, но рука Эйдана остановила меня. Он встал и поднял меня на руки. Мы вернулись на диван, и я вновь лежала на нем, в самом теплом месте в этом доме.

— Не хотел пугать тебя такими разговорами, забегая вперед. Но рад, что ты разделяешь мои мысли.

— Правда?

Он кинул.

— У моих детей будет самая лучшая мама, — отозвался он и я усмехнувшись легонько стукнула его кулаком в грудь. — Я серьезно. А у меня самая лучшая жена.

Я подняла голову и прядь волос упала на глаза. Его рука убрала её, а вторая придвинула меня выше, чтобы наши губы сомкнулись.

— А пока мы будем жить сегодня, — он получает мой кроткий поцелуй. — Просто оставайся со мной сейчас.

Пальцы ног врезаются в теплый песок и сощурив глаза, я пытаюсь читать рукопись. Точнее первую часть будущей книги Милли. Мои уголки губ поднимаются, когда я читаю о той женщине, что она описывает.

В её героине столько стойкости, веры и непоколебимости для тех времен, что описываются. Тогда у женщин практически не было никаких прав, но этому было её не сломить. Именно благодаря женщинам со стержнем, к ним не относятся как к прачкам и красивым вещицам, которые должны красиво говорить и улыбаться, чтобы угодить мужчинам.

И я был однозначно с ней согласен. Женщины приносят в этот мир самое лучшее, что мы можем только получить. Они дарят нам жизнь, дарят тот свет, что заставляет нас жить, приносят в нашу жизнь наших детей. И лишь благодаря одному взгляду любимых глаз, мир кажется не таким уж и дряхлым местом.

Отложив бумаги, я оглядываю Милли сидящую на коленях у берега. Солнечные лучи играют на её коже теплым светом. Её округлый живот омывают волны. Светлый сарафан промок и прилип к коже. И от этого она еще более прекрасна.

С недавних пор, мы стали приходить сюда. Так захотела сама Милли, и я даю ей время, чтобы она посидела в одиночестве у воды. Говорит, что это её успокаивает, и порой я вижу, как она что-то бубнит себе под нос и улыбается. Возможно она говорит с малышом, а возможно с сестрой, что, как ей кажется, где-то там и слышит её.

Ей стоило больших трудов подойти к воде и тем более коснуться её. Первое время она просто стояла там, и мы уезжали, но потом она решилась. И я полностью понимаю, учитывая, что её состояние сразу улучшается в несколько раз. Поэтому пару раз в месяц мы наведываемся сюда.

Прошло полтора года, с нашего совместного рождества и 8 месяцев, как она сказала мне: “Да”. А сейчас мы уже, как пять месяцев ждем нашу девочку, которая стала для нас весьма приятной неожиданностью. Но я благодарил все и вся, как только узнал об этом.

Мы не смогли удержаться и узнали сразу же, кто у нас будет. Почти сразу единогласно отказалась от гендерной вечеринки, когда услышали сердцебиение в кабинете у врача. Хотя после все же устроили небольшую вечеринку созвав всех родных.

После этого я больше думать, ни о чем не мог, как о моей жене и дочери, что вот-вот появится на свет. И я должен был сделать их жизнь лучше.

Теперь пришла пора подарить и мне тот самый подарок, о, котором Милли даже не догадывается. Мне приходилось брать лишние заказы до ночи застревая в студии. Я много работал, чтобы лишний раз увидеть, как она запищит от восторга.

Я продал квартиру в городе и купил дом, тот самый, что она часто описывала мне в своих разговорах. Милли никогда не говорила напрямую, какой именно хочет дом, ничего конкретного, но из кратких разговоров и картинок в пинтерест, что она часто показывала со словами: “Когда у нас будет большой дом, нам нужны эти подушки на диван” или “Было бы славно иметь большие окна, выходящие прямо в сад, представляешь, как летом в доме будет много света”.