Образы сущего. Доктрина этического максимализма, метафизика живого универсума - Страница 1

Издание седьмое, переработанное, дополненное

Лев Чиворепла.

В книге рассказывается об идеальном. В идеальное мы часто не верим, потому что не видим, как оно возможно. Но идеальное достойно того, чтобы постараться его найти. В частности, вопрос о происхождении материи напрямую связан с такими важнейшими проблемами, как смысл, основание науки, поведение социума. Избранная терминология затрудняет чтение книги, но соответствует содержанию (см. “Словарь терминов” в конце книги). После первого изучения материала она, надеюсь, не покажется совсем неудачной. Трактат, вероятно, можно отнести к философским сочинениям, но основные его понятия не отражаются в лаконичных формулах. Тем не менее, эти понятия постепенно раскрываются полностью.

Трактат состоит из двух частей. Первая часть (главы с 1 по 7) представляет собой этическую доктрину. Вторая часть (главы с 8 по 11), названная “метафизикой”, содержит теорию живого универсума. В ней идеи первой части конкретизируются в образах мироустройства – это конструктивная доктрина. Беглый взгляд на содержание книги показывает, что автор, вероятно, претендует на “теорию всего”. Но у меня не было такой цели. Да и невозможно охватить все. Однако стремление к полноте и целостности материала обернулось кажущимся многообразием обсуждаемых тем. На самом деле, тема одна – этическое устройство мира.

Книга не содержит практических советов. Свою задачу я видел в том, чтобы описать мироустройство, и это, как я полагаю, достаточно, чтобы разумный человек сам определил свое поведение.

Книга создавалась долго и напряженно. В ней есть и простые мелодии, и сложные, порой мистического звучания разработки. Ее никак нельзя отнести к разряду общедоступных. Некоторые этажи ее здания обрели лишь стены, а роль многих деталей видна не сразу. Не обещаю легкой прогулки, но обещаю важные встречи.

Данный текст является переработанным и дополненным вариантом книги “Образы сущего”, вышедшей в ряде издательств за период 1993–2014 гг. Различие вариантов отражает эволюцию мировоззрения автора и процесс становления “метафизики”. Фрагменты книги опубликованы в электронных журналах сети Интернет. Доклады по ее содержанию обсуждались на ряде семинаров.

Я бесконечно благодарен жене Зинаиде за долготерпение, понимание и помощь. Многие проблемы мы вместе обсуждали, прежде чем они попали на страницы книги.

Словосочетание “этическая логика” может вызвать возражение – логика есть логика, а прилагательное “этическая” излишне. Однако логика содержит в себе метод, продвигающий мышление к поставленной цели. В данном случае мы также имеем дело с методом, инструментом познания мира. Этическая логика является высшей логикой сознания. Она элитарна, и прогресс человеческой культуры напрямую связан с успехом в ее применении. Принятие ее есть главный мировоззренческий выбор индивида.

Помню, в школе, решая задачи, я заглядывал в конец задачника, чтобы увидеть ответ и подогнать под него решение. В этической логике происходит нечто подобное. Нам даны ответы, и многие умозаключения мы выводим из них. Действуя интуитивно, мы порой ошибаемся в деталях. Однако проходит время, детали изменяются, а ответы – все те же, но уже основательно подкрепленные рациональной дискурсией.

Желание счастья – главное желание человека. Все остальное – суета и вибрации идей. Моя убежденность в правоте основана на ощущении этической реальности. Мне совершенно безразлично, как Бог сотворил мир. Это тайна для всех, и может быть, – для Него. Важно, что я счастлив только с Ним – это постулат этического видения мира. Этическая логика ставит нравственный итог жизни несравненно выше материального. Она верна, если цель, действительно, этична. Но нет формулы нравственного деяния. В поступке важны внутренние мотивы. Этическая логика не раскрывает механизмы подчинения добродеянию; добро не требует объяснений. Объяснять нужно страх и грех.

Этическая логика во многом парадоксальна с точки зрения рацио. Она, в частности, оперирует категорией ценности, которая не имеет адекватного отражения в количестве. В физике тяжелое перевешивает, сильное перетягивает, быстрое обгоняет и т. д. В этике это совсем не обязательно. Одна овца может отвлечь внимание от стада. Даже в сравнении с бесконечностью конечное не теряется, но становится заботой бесконечности, ибо в этической реальности действуют личности, а не просто законы материального мира. Казалось бы, что там капля отпавшего видимого мира перед Океаном необозримого Мирового Ресурса? Что один малый грех в бесконечной длительности жизни личности? Но именно вокруг этой “мелочи” закручены все страсти мира. Высшее настолько чисто и прекрасно, что не терпит малейшей грязи – мера такой нетерпимости есть мера совершенства. Такое удивительное свойство этической реальности сочетается с уникальностью, оригинальностью личностного представления единого. Совершенство оригинально, и всякая царапина, всякая пошлость уничтожает его.

Этическая логика опирается на знание глубинных мировых ценностей, поэтому это логика отбора постулатов. Она помогает интуиции и не позволяет измельчить поток мысли в песке самодостаточных идей. Она антропна и без детального разбора дает оценку гипотезам. В этом, пожалуй, ее главное достоинство. Как хороший инженер, отвергающий проекты на основе вечного двигателя, она не дает разыграться фантасмагории. Возьмем, к примеру, идею многомерного пространства, которая предлагается для объяснения паранормальных явлений. В гипотезе есть трудности технические – все объекты материального мира трехмерны, хотя пространство полагается многомерным (более 3-х измерений). Приходится предполагать лабиринтную вложенность трехмерности в многомерность. Но важнее другое: Бог как бы сделал человека муравьем, ползающим по плоскости, не знающим всего объема. Здесь трудность не познавательная, а сущностная. Человек всего не знает, но многомерность – свидетельство априорной ущербности, “муравьиности” разума. Я не понимаю, как можно в игре пространств увидеть духовное подвижничество. Мир – это дом разума, а не лабиринт. Он сделан по-доброму. А кажущаяся паранормальность имеет иные причины. Другой пример: субстанциональная модель созидания, предлагающая объяснение животворящих процессов наличием в мире особой силы (“энтелехии”), направляющей все материальные превращения. В этой модели обезличивается истинный источник созидания – разум.

Выбор постулатов большинства научных парадигм осуществляется, к сожалению, вне этической логики. Если в основании модели лежат этические критерии, она не бывает абсолютно неверной. Этическая логика особенно продуктивна в поведении, в поступках. Она обостряет внутреннее зрение. Этический путь никогда не ведет в тупик; идущий по нему не испытывает разочарований. Одухотворенные люди много умеют, и никому в голову не придет сомневаться в их знании, если они и не знают техники исчисления интегралов.

Этическая логика теистична. Она опирается на нравственный закон, который первичен и осуществим только в личностях. Всеобщность нравственного закона обусловлена и гарантирована Абсолютом. Этическая логика опирается на этическую чуткость и крайнюю идеализацию, т. е. на этический максимализм, суть которого в том, что Творец Благ, а все остальное посредственно и не имеет долгой жизни. Никто не может быть судьей человеку. Только Бог. Для прикосновения к тайнам невидимого мира нужно иметь большой запас нравственной надежности. Этическая логика не позволяет его растратить.