Обратная связь (сборник) - Страница 42

Высший класс. Я смотрел как зачарованный.

Один за другим появляются генерал Блаунд, начальник штаба Сатлор, советник министерства иностранных дел Дьеркенборг. Галерея сильных мира сего, главным образом тех, кто обладает большим влиянием в военных кругах. Полковник Рейф Бэтт, офицер связи — бесспорно, способный, авторитетный, облаченный доверием, имеющий доступ ко всем правительственным источникам разведывательной информации.

Я смотрел и одновременно анализировал увиденное. В наши дни люди стали крайне редко собираться вместе для обсуждения деловых проблем. Гораздо проще и удобнее проводить совещания, пользуясь зарезервированными каналами телепроекционной связи. Коммерческие организации, например, полностью перешли на такую систему. При необходимости можно обеспечить строгую конфиденциальность и секретность подобных видеоконференций. Правительственные и в особенности военные ведомства применяли самые изощренные методы защиты, работая с кодами, менявшимися ежедневно, а то и ежечасно.

Однако нет такой системы, к которой нельзя было бы "подобрать отмычку". Изобретательный противник, да еще к тому же вооруженный средствами незаконного доступа к системе, способен пробить к защите брешь, достаточную для осуществления преступных намерений. Скажем, внедрить двойника на совещание самого высокого ранга. Такой «близнец» известного человека, если его примут за оригинал, позволит незаметно и без особого труда собрать огромное количество секретных сведений.

Я закрыл глаза и начал развивать эту идею. Можно не только выуживать, но и вносить информацию. Например, группа «высококачественных» двойников-фантомов высказывает мысли, совершенно противоположные мнениям их реальных прототипов. Это может внести колоссальную путаницу. Больше того — поставить под удар государственные институты.

Сейчас самое время для внезапной атаки на них — пока еще этот метод малоизвестен, несовершенен, пока те, кто применяют наиболее эффективные его варианты, почивают на лаврах.

Я не знал, что делать дальше. Силы были на исходе. Если бы усталость так не давила на меня, я, вероятно, не решился бы на то, что совершил в следующий момент.

Переключив систему на внешний обмен, я пустил все записи в режиме автоматического воспроизведения по каналам видеопрограмм "Новости для всех", "Панорама новостей", «Видеожурнал», «Видеоэкспресс», а также тех агентств новостей, которые могли бы с выгодой для себя использовать эту сенсацию. Осознав суть и значение полученной информации, они набросятся на нее, как голодные волки. К утру все уже будут знать об электронной имитации и смогут оценить как достоверность и реализм создаваемых изображений, так и потенциальную опасность этого метода.

Тяжкий груз свалился с моих плеч. Теперь убивать меня уже не имело смысла.

Сил на то, чтобы поискать, где прилечь, у меня не осталось. Я был опустошен, измотан, выжат как лимон. Кое-как пристроившись на скамье рядом со стендом и даже не успев подобрать ноги, я заснул как убитый.

Награды никакой я не получил. Меня даже не поблагодарили. Наоборот, мне едва не дали пинка под зад.

Черная неблагодарность способна подорвать у человека веру в справедливость. Разразившаяся вслед за всем этим буря заставила поволноваться очень многих, и не в последнюю очередь руководителей Службы внутренней безопасности, Центра контрразведки и Разведывательного управления. Меня обвинили в том, что я оказался чрезмерно возбудимым, потерял самообладание. Я, оказывается, обязан был молчать. Должен был передать полученную информацию экспертам, занимающимся подделками.

Я должен был делать массу всяких вещей, которые не сделал. Неважно, что в результате я мог погибнуть. Ведь я работал в этой системе. Конечно, мне следовало предвидеть возможные осложнения еще до того, как они возникнут. Но все равно они не стали бы слушать меня; любые мои объяснения, с их точки зрения, — пустая болтовня.

Разумеется, я хотел довести это дело до конца, надеялся, что мне поручат участвовать в разработке надежной методики обнаружения электронных видеоимитаций. Но мой шеф, старина Полли Нарбрайт, наотрез отказал мне в этом. Он считал, что именно по моей вине репутация его сильно пошатнулась и его акции в бюрократической иерархии уже не котировались так высоко, как раньше.

Нечего и говорить, что я был подавлен всем этим. Единственным светлым пятном для меня осталась Пейли Мфинга. Она была так застенчива. И так мила. Когда мы наконец увиделись, нам показалось, что мы знали друг друга всегда. Я позабыл все свои горести.

Совершив внезапный налет на тайное убежище, где похитители держали Пейли, полиция обезвредила охранников и без труда освободила ее.

Вскоре ее арестовали, но затем выпустили под залог.

Роковую роль в судьбе девушки сыграл ее наниматель, адвокат по профессии, который обнаружил и использовал в преступных целях феноменальную способность Пейли создавать абсолютно достоверные видеокопии людей. Например, кто-нибудь умирал, не оставив завещания. У наследников возникали сложности. И Пейли из чувства сострадания составляла фальшивое завещание, пользуясь видеоархивами покойного. Заверенные телепроекционные записи завещаний получили к тому времени широкое распространение. Умерший мог «сам» объявить с экрана свою последнюю волю и распорядиться принадлежавшим ему имуществом. Уже из-под могильной плиты он мог выражать свои мысли и чувства, даже проливать слезы, а иногда и показывать кукиш претендентам на наследство.

За одним сфабрикованным завещанием следовало другое. В настоящее завещание Пейли вносила «небольшую» поправку, в результате чего права на наследство получали те, кто обещал щедро заплатить адвокату-мошеннику.

Алчность удивительно сочеталась у него с расточительностью, и для того чтобы покрыть свои непомерные расходы, он за большие деньги позволил одной иностранной организации использовать талант Пейли, тем самым, по сути, продав ее в рабство.

Она была так ранима. Вместе с тем в ней уживались фантастические противоречия. Скромность, скорее даже робость. И в то же время искусное владение богатейшим арсеналом магнитных табуляторов, время сегментных маркеров, методов перекрестной дискретизации вероятностных входных данных — это делало поистине магической ее способность отбрасывать всю лишнюю информацию и безошибочно интерпретировать полученные сведения. Ко всему этому почти гениальная интуиция.

Я по достоинству оценил ее талант и был искренне рад, что она в свою очередь высоко ставит мои способности. Горький опыт сделал ее благоразумнее и, что удивительно, укрепил в ней уверенность в собственных силах. Может быть, тут сыграла роль моя поддержка, но ее мало беспокоила перспектива наказания за те незаконные действия, которые она совершила по принуждению. Именно по принуждению — мне по крайней мере хотелось верить в это.

Она чувствовала себя как дома в любой системе, интуитивно контролируя тончайшие нюансы ее функционирования. Здесь во всю мощь раскрывался ее удивительный талант экспериментатора.

Но здесь же таилась опасность. И Пейли действительно нуждалась в защите. Рядом должен был находиться человек, который понимает ее. Который предостережет ее от неосторожных поступков. В общем, такой человек, как я.

Правда, я не обладал большим влиянием в нашей системе. И до сих пор не рвался в администраторы. Я слишком любил свою работу. Но Пейли пробудила во мне честолюбие.

Пейли сказала мне, что ее похитители совершили серьезную ошибку: с помощью методов имитроники они создавали видеодвойников известных в стране людей, каждый шаг, каждое слово которых привлекают к себе пристальное внимание. Гораздо разумнее использовать в своих целях менее заметных персон. Несколько слов, сказанных как бы мимоходом непосредственному руководителю или подчиненному, — и о вас складывается благоприятное впечатление. Никаких лишних вопросов или поводов для сомнений.

Главное — достоверность. Осмотрительность и гибкость. К примеру, судья Перилотти в кратком разговоре с Полли Нарбрайтом с похвалой отзывается об одном сотруднике. Полли Нарбрайт, беседуя на отвлеченные темы со стариком Мергоном, своим начальником, как бы нехотя признает достоинства одного из его подчиненных. Мергон разговаривает с Пэтом Джайриндлом — тот одно время работал вместе с Полли и был его партнером по гольфу — и между делом сообщает, что некоего сотрудника управления явно недооценивают; необходимо его разыскать и особо отметить, поскольку уже ходят слухи, что от него хотят избавиться.