Обратная связь (с иллюстрациями) - Страница 3

Рассказ Иды открыл перед Андреем другую сторону работы, о которой он не подозревал. Надо было поговорить с братом, и Андрей обещал это Иде, хотя заранее знал, что Виктор наверняка от такого разговора уклонится.

Так оно и случилось.

— Ты переутомился, Виктор, — начал Андрей… — Они шли из лаборатории. День сложился неудачно: Сильва повредила проводки электродов на черепе, заболела; Виктор опасался, как бы травма не коснулась мозговых клеток. Было тут не до разговоров.

— Это я уже слышал, — буркнул он на ходу.

— Отвлечься… — настаивал Андрей.

— Махнем, брат, в Сибирь?.. — искоса глянул Виктор на брата.

— Ты человек или автомат? — рассердился Андрей. — Взгляни на Иду…

— Иду я люблю. Но ты не играй на сердечной струне, — запрещенный прием.

— У меня желание, Виктор, вздуть тебя.

— К счастью, я директор исследовательского института… А эмоции, Андрей, они одолевают и меня. Обратная связь — это передача не только зрительных впечатлений, но и эмоций. Стык биологии с психологией…

— Это опасно! В таком деле я тебе не помощник.

— Ида рассказала тебе о косатках? Да, страшновато… Но это надо пройти. Надо же кому-то быть первым.

После таких столкновений Андрей чувствовал себя пристыженным. Он все же понимал брата, втайне оправдывал его. Гибель Сергея оставила в душе Виктора неизгладимый след. Не этим ли и объясняется его предельная самоотверженность в работе?

То же самое, наверно, чувствовав Ида. Как-то Андрей спросил у нее: если она не одобряет работу Виктора, почему же сама так захвачена общим делом, — воспитывает дельфинов, приручает их, — отдает этому по шестнадцать часов в сутки… Подумав, она ответила:

«Как же иначе, Андрей Константинович? Я ведь его жена…»

Андрей освоил методику передачи изображений в мозг дельфинов, усовершенствовал систему команд. Усложнилась и программа работы: дельфины отыскивали якоря на дне бухты, брошенные с катера вещи, амфоры.

Амфоры — для археологов. Их лагерь стоял в чеп километрах от Гудауты, где они обнаружили на дне моря останки древнего города. Здесь работали аквалангисты. Они заинтересовались ежедневным выходом катера в сопровождении дельфинов, а когда узнали, что дельфины «обученные», попросили помочь — отыскать амфоры, камни с древними надписями. Виктор согласился.

Найти удавалось не все. Запрограммировать изображение камня было не трудно, но камней на дне бухты — тысячи, и дельфины Тахир, Пелла, Алиса бестолково шарили по заливу, сигналили над каждым камнем.

— Хорошо бы им эхолокаторы, — предложил кто-то.

В темноте дельфины ориентируются при помощи локации ультразвуком: обходят препятствия, ловят добычу, различая при этом породы рыб.

— Поставить локатор, — советовали энтузиасты, — отраженные волны уловятся гидрофоном. Их можно преобразовать в электромагнитные, передачь на экран!

И Андрей сидел по ночам, работал над эхолокаторами.

Те же геологи подсказали Андрею совершенно вздорную мысль о Венере Колхидской.

Еще в начале работы они нашли на дне бухты статую женщины. Служила ли она ритуальным памятником или украшением в доме богатого грека — судить об этом нельзя: статуя была без головы. Любой разговор археологов сводился к голове статуи, и они пришли к Андрею:

— Отыщем, Андрей Константинович?

— Мы не видели головы, — возражал Андрей, — невозможно запрограммировать.

— Возьмем средний стандарт…

— Как это — средний?

— Нос, губы, подбородок… — как на греческих статуях.

Тут-то и надо было отказаться от всей затеи, но Андрей позволил увлечь себя. В конце концов, в каждом из нас живет дух мальчишества и тяга к необычайному.

Археологи представили «средний стандарт» — лицо женской статуи. Скрепя сердце Андрей запрограммировал изображение. Все ждали дня испытаний.

Ждал этого дня и Виктор. Приступы удушья не повторялись время клонилось к осени, воздух стал суше, бодрее. Целыми днями Виктор сидел в кабинете, исписывал стопы бумаги графиками и цифрами. Его волновал психологический аспект обратной связи: чем вызваны переживания, ужас, испытанный им, когда косатки рвали дельфинов? Где основы переживаний — в мозгу самого Виктора или эмоции передались из мозга дельфина? Если предположить последнее, то — каким образом? Значит ли это, что эмоции передаются вместе с комплексом зрительных ощущений? И опять вопрос — как?.. Открывались новые пути в исследовании: является ли передача эмоций свойством мозга дельфина или эмоции можно передать от человека к дельфину?.. Не было данных, требовалась серия новых опытов. Как их поставить? Андрей отказался, — в этом он заодно с Идой. Вообще-то он молодец — поиск наладил как нельзя лучше. Но Андрей на эксперимент не пойдет. Как тут не хватает Сергея, его смелой фантазии!..

Настал день выхода в поиск. Виктор провожал экспедицию.

— Желаю успеха! — махал рукой.

Ида отвечала ему. Настроение у всех было приподнятое.

Дельфины выходили в море с новинкой — эхолокатором, укрепленным над клювом, на уровне глаз. В рубке мерцали три малогабаритных экрана. От археологов в походе принимали участие ныряльщики Римма и Петя.

С самого начала казалось, что затея обречена. Дельфины не могли взять в толк, что от них требуется. Обшаривали камня, обломки судов. Андрей; подновлял задание, то и дело передавая в мозг животных изображение. Дельфины рыскали по всей бухте, выбивались из сил.

— Тахир все время выныривает над крепостной стеной, — заметила Римма. — Там, где бронзовые ворота… — Следить за дельфинами археологам помогала карта.

Алиса и Пелла кружились над площадью, в их движениях, казалось, нет никакой целенаправленности.

— Задача им не по силам, Андрей Константинович, — жалела Ида своих питомцев. — Дайте им отдохнуть!

— Перерыв! — объявлял Андрей.

Был перерыв до обеда, после обеда, — результатов не было.

— Может быть, прекратим?

— Еще час, — просили Петя и Римма.

Проходил час, кормили животных.

— Еще час…

Солнце клонилось к вечеру, у людей болели глаза oт мерцания телеэкранов. И вдруг:

— Есть! — закричала Римма. — Тахир нашел!

Дельфин осматривал находку, под слоем ила нельзя было определить, что это. К нему подплыли Пелла, Алиса, в толще воды мелькали их плавники. Римма и Петя спешно надевали ласты и акваланги.

На катере ждали. Когда же ныряльщики всплыли и были подняты на борт, искатели разочарованно переглянулись: вместо головы Венеры в руках у Пети была брошенная или случайно оброненная в море… детская кукла!

Возвращались в сумерках, когда над морем повисли первые звезды. Навстречу плыли огни. Было похоже, что катер стоит на месте, а берег надвигается на него, как плавучий остров. Моторист правил, Ида сидела молча. Дельфины уплыли вперед, лаборантка Ирина должна их встретить и накормить.

Андрей продумывал сегодняшний поиск. Как ни была нелепа затея с головой Венеры, она имела в себе что-то рациональное. Не учитывать это было бы легкомысленно. У археологов неуспех экспедиции мог вызвать лишь разочарование, Андрей же переживал его как большую неудачу. Поиск, даже с эхолокатором, оказался ненадежным. Могут и в дальнейшем встретиться случаи, которые поведут к ошибкам, лишним затратам средств и энергии. Полной гарантии успеха не было, и это огорчало Андрея. Надо искать более тонкую, безошибочную методику. Может быть, прав Виктор: обратная связь устранит все сомнения?.. Как направить поиск на Атлантиду, если ее никто не видел? Шарить вслепую?.. Словом, веселая история с Венерой у Андрея веселья не вызывала.

— Андрей Константинович! — Ида тронула его за плечо. Дельфины вернулись. Что-то случилось.

В голосе Иды звучала тревога, передавшаяся и Андрею. Случаев, чтобы дельфины возвращались с полдороги, Андрей не помнил.

— Может, Ирина занята?.. — предположил он.

— Тогда бы их встретил Виктор. Нет, что-то случилось…

Моторист прибавил обороты, берег был уже близко. Едва катер приткнулся к пристани, Ида спрыгнула на дощатый настил, побежала к лаборатории, — здесь, единственное на весь городок, светилось окно. Андрей на минуту замешкался.