Оборотни крепости ЭР - 6 (СИ) - Страница 81

— Я тоже нигде не был, — печально прошептал Бетина.

— Я так понимаю, мы все вместе отправимся в Норгимор? — Беогэр вздохнул, глядя в обрадованно засверкавшие глаза жениха.

— А можно? — Бетина сложил ладони в умоляющем жесте.

— Разве я смогу сказать тебе нет, сердце мое.

Радостно взвизгнув, Бетина кинулся ему на шею. Беогэр прижал к себе парня и страстно поцеловал.

В эту ночь Бетина и Лагия распростились с девственностью, узнав какой восхитительно-обжигающей может быть страсть. Они в полной мере познали чувственную грань любви, ее ничем не прикрытую искренность в стремлении получить наслаждение. Отдаваясь не только телом, но и открывая душу, доверяя ее своим избранникам без сомнений, они вплотную подошли к своей мечте…

Утром за завтраком Бетина и Лагия, розовея щеками и счастливо сияя глазами, шепотом поделились впечатлениями от своего первого опыта.

— Похоже, мы не ударили в грязь лицом, — рассмеялся Беогэр, для острого слуха которого не стало тайной, о чем тихими голосами говорили парни. — Сумели впечатлить наших мальчиков.

— Еще как, — улыбнулся Хотуар, тоже слышавший все до последнего слова. — Вы не говорили о дате свадьбы?

— Нет, но, думаю, недели нашему домоправителю хватит, чтобы подготовить и ее и наряды.

— Через неделю мы станем мужьями, — Лагия посмотрел на брата увлажнившимися глазами. — Наша мечта все же стала реальностью.

— Мы станем не просто мужьями, а любимыми, — Бетина кинул на жениха сияющий взгляд.

— Люблю тебя, малыш, — послал ему ласковую улыбку Беогэр. Парень жарко покраснел, видимо, вспомнив ночь, и стеснительно улыбнулся.

Лагии Хотуар не просто сказал слова любви, но и, перегнувшись через угол стола, нежно поцеловал. Лагия довольно разулыбался и придвинул к себе тарелку с булочками. Бетина захватил пирожные и с мыслью: «До чего же жизнь хороша!» — впился в первое зубами.

Параллель Норгимор

— Какой странный замок, — поразился Лагия, уставившись на строение, к которому они подошли.

— Он застрял между прошлым и будущим, — объяснил Хотуар. — На картинках он смотрится не так потрясающе, как вживую.

Здание и впрямь выглядело впечатляюще — одна его половина была абсолютно новой, блистала отполированным до зеркального блеска камнем, а вторая старая и перекошенная, потерявшая былое величие, пугала потускневшим и уже крошившимся камнем и зияющими в крыше прорехами.

— Давайте зайдем внутрь, — Бетина нетерпеливо потянул жениха в замок. Беогэр охотно двинулся за ним.

Лагия, развлекаясь, скакал с истертой ступени на новехонькую и так и добрался до настежь распахнутой парадной двери. Хотуар вошел в здание следом за ним.

— Вы чего здесь стали? — удивился Лагия, увидев, что брат с женихом стоят около дверей.

— Бетина не хочет идти дальше, — сказал Беогэр. — Он говорит, что это дурное место, туда нельзя ходить.

— Бет, в тебе что, открылся дар предчувствия? — хмыкнул Лагия и, обогнув препятствие в виде брата и его жениха, устремился в ту половину дома, которая манила до блеска натертым полом и изящной обстановкой.

— Лагия, не надо! — закричал Бетина, но тот в ответ лишь отмахнулся и, приплясывая, побежал смотреть картины, обильно развешенные по стенам. Лагия почувствовал неладное, только когда с него начали сползать штаны. Он попытался остановиться, но из-за резкого движения оступился на скользком полу и кубарем покатился вперед. Хотуар, истошно завопив, кинулся за ним.

— Стой, идиот! — заорал Беогэр, заметив, что брат со своим женихом стремительно молодеют. — Дерьмо! Какое же дерьмо, — прошептал он, глядя на превратившегося в крохотного детеныша Лагию. Хотуар, достигший пятилетнего возраста, сел рядом с женихом и попытался поднять его, но у него ничего не вышло, его детских силенок на это не хватило.

— Боги, как их теперь оттуда достать? Если мы пойдем туда, то тоже превратимся в младенцев! — взвыл от отчаяния Бетина.

— Я не стану младенцем, я старше Лагии и Хотуара, сейчас перекинусь во вторую ипостась, мой тигр сильнее, чем человек, и я смогу перетащить их сюда, — успокоил жениха Беогэр.

Бетина облегченно вздохнул. Бэогэр поцеловал его в щеку и обратился в своего зверя. Бетина принялся напряженно следить, как его жених по мере продвижения к их братьям, постепенно молодеет. Вот Беогэр стал подростком и Бетина рассмеялся, его позабавили несуразно длинные лапы тигра, а еще тот, казалось, весь состоял из острых углов.

Беогэр, достигнув примерно десяти лет, приблизился к Лагии и брату. Рыкнув Хотуару зовя за собой, он потянул за рубашку, в которой запутался младенец, и осторожно потащил ее в сторону дверей, зорко следя, чтобы Лагия не выпал. Вскоре Хотуар, ковылявший за братом, подрос, а затем и Лагия вырос достаточно, чтобы самостоятельно передвигаться. Беогэр перешел в человеческое обличье и, взяв Лагию за руку, скомандовал брату:

— Собери вещи.

Хотуар кивнул и поспешил выполнить приказ брата. А Беогэр повел Лагию за собой.

— Радует, что вы не достигли того возраста, когда пребывали в яйцах отцов, — проворчал он, доведя до дверей уже взрослого Лагию. — Как бы я вытаскивал вас из них?

— Надо немедленно убираться отсюда, — Хотуар примчался с одеждой и, бросив ее на пол, кинулся к жениху и прижал его к себе, нервно подрагивая. — Боги, я еще никогда так не пугался.

— Надеюсь, этот случай отобьет у тебя охоту лезть в опасные места, — Беогэр, одевшись, обнял своего жениха. — На ваше счастье, это место стирает только годы, а если бы оно заодно отнимало и память? Из-за вашей беспечности мы бы так и погибли здесь!

— Младенцем быть страшно, — неожиданно произнес Лагия. — Я был таким беспомощным, хотел встать, но не смог. А еще я говорить не мог.

— Быстро все на выход, хватит с наших малышей волнений, — Беогэр, внимательно следя за малейшими изменениями в членах своей семьи, погнал их к входным дверям. Благополучно выбравшись наружу, компания быстро подошла к лошадям и, взгромоздившись на них, покинула пределы негостеприимного замка.

Мир оборотней

Потусторонние миры, по сути своей, являлись призрачными отражениями созданных демиургами миров. Бледные эти подобия были безжизненны и пусты, но изредка там появлялись химеры. Для поддержания своей псевдожизни им была необходима магия живых существ, и они приманивали их, создавая красочные мороки. Живые существа, веря, что перед ними волшебный мир, охотно шли в смертельную ловушку. Спасение этих легковерных входило в обязанности Охотников, отмеченных особым знаком — татуировкой меча и обвивающего его пламени. И одним из таких Охотников был Гаэдор, отвечающий за жителей мира оборотней.

Услышав зов о помощи, поступивший из Потустороннего мира, Гаэдор привычно сжал руну входа и скользнул в проявившуюся перед ним полупрозрачную границу, разделявшую реальность и иллюзорный мир. В медленно развеивающемся вязком тумане проявились очертания волка, а через мгновение окружающая муть посветлела, и перед изумленным взором проступил его малыш.

— Зверек? — Гаэдор нахмурился, похоже, обитатели эфемерного мира научились читать мысли, иначе как бы здесь оказался Тори? Интересно, какой сюрприз его еще ждет? Зверек попытается удушить его или заманить в западню?

Призрачный волк нападать не стал, он несколько секунд смотрел на него с печалью в глазах, а потом, развернувшись, потрусил к крепости. Добежав до ворот, он оглянулся, словно приглашая пойти за ним. Удивленный странным поведением волка Гаэдор осторожно последовал за ним, очень надеясь, что не идет добровольно в ловушку. Волк юркнул в калитку, Гаэдор настороженно шагнул следом и оторопел, оказавшись в зале, в глубине которого стоял алтарный камень. Внезапно около камня появились четыре фантома, трое из них Гаэдору были неизвестны, а четвертым оказался Тори. Волк кинулся к Тори и, схватив зубами за штанину, пытался оттащить от камня, но тот отпихнул его ногой.