Оберег - Страница 3
Вокруг загомонили весело, посыпались предложения:
- Руслан, а ты как его брать думаешь? Ежели влет, так тут тебе сачок с полкиева потребен.
- Да нет, он его на живца возьмет. Станет в чистом поле, девкой нарядится, колдун сдуру прилетит, тут наш Руслан его и...
- Да брось, Руслан, сказки ж все это!
- Да он и не сдюжит! - перекрывая общий гвалт заорал Гуннар-Варяжонок, найденыш новгородский. Его некогда нашли новгородские купцы на берегу варяжского моря: к берегу прибило челн, а в нем полумертвый от голода ребенок да нож варяжской работы. Так его Варяжонком и прозвали. А Гуннаром уже потом варяги нарекли. - Не сдюжишь ведь, Руслан? Ну, куда тебе колдунов ловить? Сопли подотри сначала! - мощный удар швырнул молодого варяга через стол. Тот поднялся, утерся. Сказал уже трезвым голосом:
- Ладно, на кулак сам нарвался, неча языком что попало мести... Но хочу об заклад в две золотых гривны с тобою побиться, что не сдюжишь ты татя летучего добыть. Ну, бьемся?
- Бьемся.
Две золотых гривны для Руслана были бы ощутимым богатством, тем паче, что пока их у него не было. А Гуннар-Варяжонок обогатился в походах за зипунами лихих новгородцев.
И пошло - поехало веселье пуще прежнего... Князь, ничего не сказав про спор, головой лишь покачал и ушел к Большой дружине. Лешак тоже ушел, а младшие веселились еще долго...
... И вот теперь надо, оказывается, ехать за тридевять земель ловить странного колдуна. Но не давши слова - крепись, а давши - держись, и поэтому так ответил Руслан Лешаку:
- Да, поеду ловить поганца... Сейчас похмелье собью, а завтра поутру в путь.
- Добро. А колдуна я впрямь видел, - сказал Лешак совершенно серьезным голосом, - вот как тебя сейчас. Но где он гнездится - не знаю... Сказывали мне мужики в корчме, что в Таврике где-то, но Таврика ведь большая... Ищи.
- И найду. - кивнул Руслан, в голове опять что-то сдвинулось. она заболела совсем по-прежнему, он вскочил в седло, медленно, шагом, выехал за ворота. Потом пустил коня рысью, выехал за городские ворота - и галопом полетел вдаль...
Нет лучшего средства от похмелья, чем бешеная скачка с непокрытой головой по просторам. Рассол да кислое пиво - слабакам, а воям - встречный ветер, радость дороги, с мечом в руке, а то и с колчаном каленых стрел за спиной. Глядишь, так и дичь какую подстрелишь, а то и с ворогом в поединке сойдешься... И тогда похмелье - как рукой, голова свежая, как в первый день жизни... "Гм, как в первый день - это, пожалуй, слишком..." - подумал Руслан, переводя коня обратно на крупную рысь. Ехать ему далече, что зря конягу загонять...
... И нет лучше средства одолеть последствия длительной пьянки, как со страхом своим потягаться. А страх у Руслана был с детства, причем немалый. Пуще Пекла боялся маленький Руслан Черного леса. И вот вроде бы вырос сам, борода растет, а так и не поборол свой страх, не вошел в Черный Лес.
Поначалу Лес оказался не таким уж особенным - голые березы и буки, всегда зеленые ели, заснеженные поляны, белки и зайцы видны там и сям, яркие клесты на деревьях. Здесь вскачь уж не помчишься - коню снег мало, что не по брюхо еще. Богатырь спешился, повел конягу в поводу. Лес густел, темнел. Деревья пошли все кривее, иной раз столь крепко сплетались макушками, что и неба не видать. Но и добрые стороны при этом имелись: снега было ощутимо меньше. Долго пробирался добрый молодец сквозь страшный некогда Черный Лес, много дум успел передумать, много страхов детских припомнилось ему, и он, усмехаясь, не переставал дивиться - ну, лес и лес, чего ж тут бояться?
На очередной полянке вросла в сугроб покосившаяся замшелая избушка. Драконья голова, украшавшая конек, обломилась и свисала, держась неизвестно на чем. Зрелище получалось невеселое.
"Вот те и жилище бабы-яги" - подумал Руслан, и даже взгрустнулось ему будто отмерло что-то, с детства незыблемое. Дверь открылась с оглушительным скрипом, Руслан вошел.
Изба и внутри являла собой картину полнейшего запустения. Выстуженная, не топленная уж Род ведает как давно, в горнице полный беспорядок, с потолка свисают иссушенные пучки каких-то трав, на полатях - ворох шкур, из-под шкур идет пар...
- Добрый день, бабуся! - наугад поздоровался Руслан. Ворох зашевелился, из-под него вылез облезлый тощий черный кот, затем еле слышно донесся дребезжащий старческий голос:
- Какой же он добрый, ежли вторую седмицу жрать неча и изба уж забыла, когда тепло было?
- Понял. Ты лежи, бабуся. А с остальным всем, авось, сладим.
Топорик, не Род весть какой, правда, он еще в сенях приметил. Там же и оселок отыскался. Сухостоя вокруг - обрубись. Силушка молодецкая, да топорик вострый - и вот уже и поленница полна, и огонь в печке гудит; лопата нашлась колодезь расчищен, две бадьи воды студеной в избе, и котел на печке уж шипит; лук со стрелами с собой были - чуть в лес отошел, глядь - косой бежит. Вжжжик! Готов.
- А что, бабуся, крупа какая есть?
- Есть, есть! - радостно кивает баба-яга, трясущимися ручками развязывая мешочек с крупой.
Чуть оттаяв, старушка сварила себе отварчик какой-то, хлебнула, и оттаяла окончательно. Повеселела, глазки заблестели. А Руслан и сам не заметил, когда исчезли последние остатки мучившего его похмелья.
- Пора обратно мне, бабуся. Уж смеркаться скоро начнет, а путь не самый близкий.
- А ты, милок, торопись, да медленно. Я и отблагодарить тебя еще не успела, а ты уж собрался. Экий скорый!
- Да не надо мне твоей благодарности, бабушка. Помоги другому кому...
- Эээ, нет, Руслан. Ведаю, что ты затеял, дело энто весьма сурьезное, требует подготовки. Колдуна ведь изловить удумал?
- Гм... да... - Руслан хотел было поинтересоваться, откуда бабка про это знает, но, по некотором размышлении, решил все же промолчать.
- Да знаю, все про тебя знаю - я баба-яга, или кто? Думы-то твои, вот они, на поверхности, так по челу туда-сюда и бегают. И чего ты ополчился на этого Черноморда? Чем старик тебе не угодил?
- Дык ведь тать он, девок умыкает, мучит их, поди... Неровен час и до наших красавиц доберется...
- Доберется, не сомневайся. Да можешь мне не и рассказывать. Молодому богатырю жизнь без подвигов - не жизнь. И если нет подходящего чуда-юда в родных местах ( а ведь есть, только поискать получше надо), надо идти за тридевять земель и тридесять морей, искать себе славы... Не ты первый, милок, да не ты и последний. Эвон, жидовин-то ваш, Илья который, как с печки слез, как силушку почувствовал - прямо озверел. Полсвета облазил, прежде чем на заставу-то встать, а уж скольких чудищ порубал да булавой своей в землю по уши вбил - так и вовсе не считано... Ну что ж, иди за своим колдуном. Обереги есть у тебя?