Обьект - Страница 36

Изменить размер шрифта:

Одинокая слеза покатилась по щеке Мэрианны, но она быстро смахнула эту слезу, и проговорила:

— Я полюбила этого мальчика как родного сына. Его звали Стефаном.

— Как моего друга, который тоже погиб…

— И это всё что ты можешь сказать?

— Мне очень больно… жаль, что так получилось…

— Жаль! — гневно фыркнула Мэрианна.

— Ну, ладно, «жаль» — не то слово. Я понимаю, что это был теракт, это преступление. Это ужасно…

— Законникам удалось выйти на след преступников. Все они оказались бойцами Сопротивления. Среди них оказался и твой любимый Кэй Нурц.

— Он не мой любимый. Но у него есть действительно хорошие, свободолюбивые стихи.

В глазах Мэрианны сверкнула ярость. Она сжала кулаки и проговорила:

— Так каким же зверем надо быть, чтобы писать эти свободолюбивые стишки и обрекать детей на мучительную смерть? Кровожадный, уродливый маньяк симпатичнее мне, чем этот гад — Кэй Нурц. Скрывать за красивой идеологией такую подлость…

— Но ведь он же не мог знать, что там будут дети. Так получилось…

— Ты ещё скажи "это же политическая борьба"! И вот это борьба, и вот это…

Мэрианна Нэж нажимала на клавиши, и на экране сменялись одна другой ужасные картины — растерзанные взрывами, обожженные тела.

Мэрианна говорила:

— Это вот тоже дела группы Сопротивления, в которую входил Кэй Нурц. Террористические акты, цель которых — уничтожение не только членов правительства, но и просто богатых, влиятельных людей. Всегда такие теракты производились в людных местах, где сложнее организовать хорошую охрану, где всегда есть фактор неожиданности. Часто гибли намеченные этими бандитами люди, но ещё чащё — невинные, в том числе и женщины, и дети попавшие под взрыв случайно. И эти взрывы производились ещё до взрыва на площади перед Дворцом — стало быть, и Кэй Нурц знал о предстоящих человеческих жертвах. Но, конечно, счастливое будущее для них важнее, чем жизнь детей.

Воцарилось тягостное молчание.

Наконец Мэрианна спросила:

— Ну что — изменилось твоё отношение к Кэю Нурцу?

— Как к человеку изменилось. Как к поэту — нет.

— Разве могут быть у плохого человека хорошие стихи? В них всегда найдётся червоточина.

— Я до сих пор не замечал.

— Значит, не хотел замечать.

— Да, я часто вижу то, что мне хочется видеть, а потом разочаровываюсь.

Так сказал Эван, и глаза его сделались печальными — он вспоминал свою жизнь. Потом спросил:

— И что же — законники ответили на зло злом? Подвергли Кэя Нурца и его товарищей зверским пытками, вытянули из них всё, что было можно?

— Каким ещё пыткам? — недоуменно переспросила Мэрианна. — Это на таких диких мирах, с одного из которых ты родом, показания добываются пытками. Все это уже давно устарело, все это уде давно не в наших правилах работы. Ведь мы не дикари. Под пытками арестант тоже может дать неверные показания, оговорить себя или невинных людей — лишь бы только избавиться от боли. Уже давно нашими специалистами была разработана "сыворотка правды". Допрашиваемому вводят её в вену, и дальше он совершенно правдиво отвечает на все заданные ему вопросы. Сила воли, желание сохранить тайну здесь ни причём. Даже самая сильная воля полностью отключается при вводе "сыворотки правды". Можно сравнить это с наркозом. Скажем, кто-то упорно не хочет засыпать, но под наркозом всё равно отключается. Также и в этом случае — только арестант ещё двигает губами и излагает ту часть содержащейся в его мозгу информации, которая интересна нам.

— А потом арестанта отправляют на шахты…

— На шахты, или в тюрьму, или расстреливают — всё зависит от совершенного преступления.

И тут вполне логичная, но пугающая мысль пришла в голову Эвана. Ведь если был арестован его сосед Шокол Эз, то при введение в него "сыворотки правды", он просто не мог не сообщить о том, что Эван расклеивал листовки.

Мэрианна внимательно посмотрела на Эвана и спросила:

— О Шоколе Эзе подумал?

Эван машинально кивнул, а потом вскочил, встал перед Мэрианной, спрашивая:

— Откуда ты знаешь?

— Шоколу Эзу была введена сыворотка правды, и он рассказал, что ты расклеивал листовки.

Эван ошалело оглядывал свою комнатку. Ему казалось, что вот сейчас из тёмных углов выскочат законники, скрутят его. Но, конечно, этого не происходило — уже миллионы километров отделяли его от Нокта.

Мэрианна спросила:

— Тебе интересует, почему тебя взяли в этот полёт?

Эван молча кивнул.

— Всё очень просто. Твои показатели на Гонке были проанализированы, и сделан вывод, что ты выдающийся пилот. Быть может, даже лучший из всех.

— Но ведь…

— Твоё участие в Сопротивлении? Брось! Это ерунда. То что тебя одурачили, и ты расклеивал эти листовки, ещё ничего не значит. Жаль, что тебя изначально направили в сто двадцать седьмой район, и ты попал под плохое влияние.

— Я не попадал под плохое влияние, меня не одурачивали! Я действовал осознанно! Я…

— "Боролся за свободу" — хмыкнула Мэрианна Нэж. — Ну как тебя не одурачивали, если ты знал только одну сторону Сопротивления. Видишь — о жертвах терактах тебе не сообщалось, потому что умные дяденьки и тётеньки просчитали, что потенциального борца это может травмировать, оттолкнуть. Стишки, мечты о свободе, а потом, после листовок, всучили бы тебе в руки взрывчатку, и сказали, куда подложить. И ты, окрылённый романтическим порывом, пошёл бы и подложил. И опять погибли бы невинные люди…

— Но…

— Никаких «но»! Тебе втолковывали о зверских пытках, которые применяют законники, но ты уже знаешь о "сыворотке правды". А вот у Сопротивления нет "сыворотки правды", не удалось её заполучить. Но им нужна информация о рейдах законников, о передвижении тех или иных влиятельных людей. Далеко не всегда им удается внедрить своих людей в наши ряды, и тогда похищают кого-нибудь, у кого можно узнать информацию. Иногда схваченный сразу рассказывает, что знает, но бывает и так, что молчит. В таком случае палачи Сопротивления применяют к нему пытки, иногда очень тяжёлые, страшные… Думаешь, это обман?.. Если хочешь, я покажу тебе нужные файлы…

— Нет, не надо. Я уже насмотрелся сегодня ужасов.

— И сделал какой-нибудь вывод?

— Да. Сопротивление вовсе не такое светлое, как мне представлялось раньше. Быть может, оно не многим лучше вас, законников и правительства. Но если ты ожидаешь, что я полностью встану на вашу сторону, то ты ошибаешься. Я ведь обитал в трущобах, я видел несчастных, нищих людей, которые не живут, а существуют. Я видел рабов в шахтах. Там, среди этих умирающих, замученных, много действительно хороших людей. И все они жертвы твоего замечательного правительства, Мэрианна Нэж. Почему правительство закрывает доступ к другим мирам?..

— Вот, похоже, тот факт, что правительство не позволяет всем желающим покупать аэроциклы и волнует тебя больше всего.

— Пока я жил в Аркополисе, это терзало меня ежедневно. Какое они имеют право ограничивать мою свободу? Так нет же — боятся, что я сбегу, выйду из-под их контроля. А я никогда под их контролем и не был…

— А ты знаешь, что был такой период, когда лицензию на летательный аппарат мог приобрести практически каждый? — спросила Мэрианна.

— Так уж и каждый? Думаю, это просто пропагандистская штучка, чтобы показать, что у них, якобы, есть свобода.

— Нет, Эван, это факт. И множество документов в наших архивах подтверждают это. Приобрести аэроциклы могли даже выходцы из трущоб… Эван, Эван, ведь это ты по себе судишь, как можно использовать аэроцикл: улететь далеко-далеко, жить в тиши, кушать ягоды, грибы, любоваться на небо, и сочинять стишки. Но ведь все люди разные, и в правительстве, и в трущобах. Вот в трущобах одна банда приобрела себе сорок аэроциклов. Ну а оружие у них уже было. Они покинули Нокт — ты бы сказал: они обрели долгожданную независимость, свободу. Так что же они сделали? Они прилетели на один дикий мир, всех мужчин перестреляли, а женщин изнасиловали. Потом перелетели на следующий мир — там всё повторилось. На третьем мире они остановились надолго. Там они и ели и пили, а местных дикарей заставляли работать на себя. Тем дикарям они, наверное, представлялись злобными божествами. Потом мы повязали эту банду, и отправили её в шахты, а главаря расстреляли. Это один пример, а их множество. Например, один торговец летал на окрестные миры, запугивал дикарей, отбирал у них красивые побрякушки, и удачно продавал их в своей Аркопольской лавочке. Мы его тоже вычислили и после суда отправили на шахты. Или, например…

Оригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com