Обаяние зла (СИ) - Страница 19

Но даже после этого ему было очень неприятно и обидно, и Джонни решил побольше узнать про эту девицу. Выяснилось, что у неё анкеты сразу на нескольких сайтах знакомств. В одной из них она предпринимала попытку чего-то вроде социологического анализа своих любовников. Хотя конкретные цифры не назывались, из одного только многообразия представленных вариантов было ясно: счёт у неё шёл уже даже не на десятки, а сотни. И Джонни мстительно подумал об этой молодой женщине с говорящим ником: Да ты действительно настоящее «чудо»! Теперь ему представлялось, что у неё не иначе также серьёзная патология головного мозга, делающая её поведение абсурдным даже на фоне множества других недалёких женщин, пасущихся на сайтах знакомств. Во-первых, у неё ни хрена не было достаточного такта, элементарной культуры общения разговаривать с собеседником так, чтобы он не обиделся и не послал её на х**, как, собственно, и поступил в итоге Джонни. Кроме того, её мозг был не в состоянии сдержать явно неадаптивное половое поведение, особенно позорное для женщины. Таким образом, Джонни заключил, что нет смысла обижаться на колхозную дырку, и немного успокоился.

Чтобы впредь исключить, или, по крайней мере, свести к минимуму столь неприятные диалоги, как случился у него с «чудом», Джонни теперь старался знакомиться в основном с более культурными, интеллигентными девушками. Даже несмотря на то, что они в среднем были значительно менее привлекательными. Казалось бы, таких культурных интеллигентных девушек должно было быть много среди студенток гуманитарных факультетов МГУ. Джонни даже в рекламных целях писал в посланиях, рассылаемых девушкам, что сам в своё время закончил это учебное заведение. Однако в итоге вынужден был с горечью констатировать, что этот респектабельный ВУЗ также во многом превратился в тот ещё бордель. Так, одной старшекурснице экономического факультета Джонни написал о том, как он любит играть в теннис. Это в некоторой степени было правдой. Несколько лет назад Джонни едва ли не каждый день по вечерам долбил теннисным мячиком по стене некогда родной школы. До тех пор, пока оттуда не выходила уборщица (которая в школьные годы хлестала его по лицу «ссаной тряпкой») и не начинала орать на него матом, что они только недавно стенку покрасили. Девица с эконома сразу смекнула, чем ей может быть полезен Джонни, и предложила ему пойти поиграть с ней в теннис на каком-то там особо благоустроенном корте. За семьдесят долларов в час с носа. При этом предполагалось, разумеется, что Джонни будет платить за оба носа! На это Джонни, естественно, подумал, что за семьдесят долларов в час он может трахнуть девушку с Украины. И получить значительно больше удовольствия, чем от перекидывания теннисного мячика через сетку с этой фифой.

В целом же, у этих девушек какого-то высокого ума, большого внутреннего развития Джонни не заметил. Зато сколько в них было гонора, «понтов»! Одна походка чего стоила! У этих девушек была такая гордая осанка, словно им делали колоноскопию в положении стоя, а не раком, или как там обычно выполняют эту процедуру. Джонни также невольно вспоминались детские дразнилки, обращавшиеся к девочкам, типа «расслабься, а то лифчик треснет!» Одно время ему нравилась Алёнка с факультета государственного управления. Однако поскольку она хоть и не пыталась его развести на деньги, но демонстрировала перечисленные выше симптомы, да и просто у них были разные интересы, то общение не сложилось.

Единственным приятным исключением стала для Джонни девушка по прозвищу «Мартовский Заяц», которая училась на вечернем отделении филологического факультета. У неё были душевные, человеческие интересы типа компьютерных игр, песен Джо Дассена и т.д. И она была до некоторой степени ненормальной, хотя и не в такой запущенной степени, как сам Джонни. В частности, она вела ночной образ жизни, так что вставала, собиралась в университет, и как раз приезжала к началу занятий в шесть вечера.

Но Джонни даже не смотрел на Зайца, как на девушку. Скорее, ему было приятно быть знакомым с этим удивительным человеком, а уж какого пола был человек – вторично. Как сам Джонни это формулировал: заяц – друг человека.

Джонни вначале ассоциировал продвинутость Зайца с выбором специальности. Всё же, как-никак, филология – куда более возвышенная сфера, нежели продажные экономисты, юристы и взяточники – государственные управленцы,- думал Джонни. Однако вскоре ему встретился досадный контрпример, наглядно показавший: даже среди филологов Заяц была скорее исключением.

В свои 24 года Наталья Владимировна подписывалась именно так, по имени – отчеству. Будучи очень деловой женщиной, она сразу же решила долго не тянуть кота за яйца, и в ответ на первое письмо Джонни попросила его номер. У Джонни тогда, весной 2000 года, даже не было мобильного телефона, поэтому он раздавал свой домашний.

Наталья Владимировна позвонила ему вечером в начале двенадцатого и поинтересовалась, не собирается ли он ложится спать в ближайшие минуты. Мол, она звонит с мобильного, но скоро будет дома и сможет позвонить уже с домашнего, чтобы они могли спокойно поговорить. Когда Наталья Владимировна позвонила, начало разговора было обнадёживающим. Она была филологом по образованию и работала в издательстве. Правда, как не преминул отметить для себя Джонни, каким–то хреновым филологом: в её служебные обязанности входило написание рекламных текстов, помещаемых в книжки, выпускавшиеся издательством – в основном детективный и прочий псевдолитературный трэш, который нынче хавают обыватели. Джонни внутренне недоумевал: неужели ради этого имело смысл несколько лет изучать теоретическое языкознание, а также шедевры отечественной и всемирной литературы?! Даже если учесть, что, вероятно, Наталья это изучала всё это не бог весть как. В результате, не придумав более правдоподобного объяснения, Джонни подумал, что у Натальи была просто совершенно иная мотивация, нежели у него. Более прагматичная, практически – ориентированная. Которую можно кратко сформулировать в виде формулы «деньги не пахнут».

Увы, дальнейшее развитие разговора подтвердило предположения Джонни. Когда Наталья Владимировна спросила у Джонни про его работу, он принялся увлечённо рассказывать ей о том, как интересна и важна для людей его деятельность. Однако Наталья Владимировна почему-то не прониклась. Послушав Джонни пару минут (вероятно, из вежливости, как потом заключил он), она спросила прямо: ну а деньги-то у тебя есть? И попросила назвать его точную сумму дохода, который приносит ему его столь замечательная деятельность. Конечно же, ему следовало быть готовым к такому вопросу. И тем не менее, когда Джонни его услышал, у него просто внутри всё упало. И снаружи тоже. Практически мгновенно, однако, его досада сменилась злостью, и у него возникло желание отправить Наталью Владимировну на пешеходную эротическую экскурсию вслед за Чудом, назвавшим его паралитиком. Но Джонни всё же сдержался и ответил.

Хотя названная сумма была несколько выше реального дохода Джонни, Наталья Владимировна всё равно была не в восторге. И презрительно поинтересовалась у него: а тебя не будет смущать, если у твоей женщины зарплата выше, чем у тебя? Изо всех сил стараясь говорить спокойно, Джонни ответил искренне, что не видит в этом ничего предосудительного, если он честный пролетарий умственного труда, а женщина работает в более прибыльной сфере. Теперь он сожалел, что не послал Наталью Владимировну своевременно. Ведь было совершенно ясно: он не прошёл собеседование. И сейчас ему презрительно объявят, что он пролетает вместе с другими подобными ему пролетариями умственного труда.

Однако, к немалому удивлению Джонни, дальше ситуация стала развиваться совершенно непредсказуемым образом. И он уже был рад, что не стал горячиться и не послал Наталью Владимировну куда подальше. Казалось бы, говорить им уже было решительно не о чем. Наталья Владимировна прямо заявила, что ей нужен именно молодой человек, а друзей мужского пола у неё и так более чем достаточно. Джонни же только что продемонстрировал ей свою несостоятельность в самом буквальном смысле в качестве потенциального претендента на роль кавалера. Так зачем Наталье Владимировне было продолжать с ним разговор?!