О светлом будущем мечтая (сборник) - Страница 11

– Да, ты мечтатель. Но разве можно этого достичь? Есть ли какой-то путь, чтобы прийти к такому обществу?

– Конечно, есть. Его только нужно найти. А для этого надо, чтобы люди об этом думали и делились своими мыслями. Интернет для этого все возможности открывает. Ведь раньше, когда не было Интернета, людям, чтобы договориться, встречаться надо было. Диспуты, обсуждения были нужны, а много ли людей могли в них участвовать? А сейчас хоть весь мир к обсуждению привлекай. Любой может свое мнение высказать. Правда, пока не все имеют компьютеры, и доступ к Интернету не у всех, но ведь каких-то пятнадцать – двадцать лет назад и понятия об этих вещах не существовало. Не так много времени пройдет, как все переменится. Компьютер и Интернет станут абсолютно обыденными вещами, как телевизор. Вот тогда и нужна будет эта идея, вот тогда и надо будет ее всем миром обсудить и начать претворять в жизнь.

– А доживем ли мы до этого времени?

– Конечно! Доживём, и вместе его встретим. Может, мы будем уже не молоды, возможно, осуществлять его будут наши дети, или даже внуки, но мы его увидим. Хорошо бы в этой жизни, но уж в следующей наверняка.

– Будем ли мы в следующей жизни вместе?

– Это зависит только от нас.

– Да, это я понимаю, но мы ведь люди.

– Ты уже сомневаешься?

– Только в себе, хватит ли у меня сил?

– Я же с тобой. Мы всегда будем помогать друг другу.

– Да, всегда.

Света положила голову на колени Алеши и, примолкнув, задумалась. Задумался и Алеша. Вся жизнь была еще впереди. Столько еще предстояло сделать! Вспомнил об отце. Надо будет и об этом рассказать Свете. Взглянул на неё, и тут только увидел, что она спит. Он сидел, боясь шевельнуться, боясь нарушить беззащитный сон дорогого ему человека. Все еще впереди. Они проживут долгую и интересную жизнь, они будут стремиться улучшить жизнь, и не только свою. И когда-нибудь настанет день, о котором они уже мечтают вместе.

Мне повезло в жизни, я всегда встречал хороших людей. Некоторые из них остались в моей памяти, и мне нестерпимо захотелось рассказать о них. Я всегда был внимательным слушателем, любил читать, но никогда не писал, а тут не выдержал. Может, читая, вы сразу поймете, что имеете дело не с профессиональным писателем, но уж простите, как умею. Хотя сразу обещаю, что буду очень стараться.

В эту компанию я попал совершенно случайно. Меня привел в нее мой родственник, но сам почему-то в ней не остался. Позже он говорил, что слишком заумные беседы не для него. Да и разговоры слишком напоминают бред сумасшедшего. Меня же эти люди не только поразили, но и заставили взяться за перо. Это была небольшая компания, всего две семьи. Иногда к ним примыкали еще несколько товарищей, но основные их разговоры проходили в довольно тесном кругу. Четверо близких по духу людей, и я, как благодарный слушатель, не слишком мешающий разговорам.

Два Андрея, Лена с Валей и я – вот те, кто довольно часто собирались вместе и проводили время за беседой, иногда слегка смачиваемой легким пивом. Андрей-старший – невысокий, слегка полнеющий мужчина, среднего возраста, с русой, еще довольно густой шевелюрой. У него типичное лицо, не имеющее ничего особо выдающегося, разве что глаза. Когда он спокоен, глаза у него совершенно обычного серого цвета. Но стоит ему увлечься, и они приобретают небесную голубизну и блестят, как звездочки. Андрей-младший, хотя разница в их возрасте всего несколько лет, очень яркая личность. У него густые темные волосы, которые он в зависимости от настроения то отращивает такими длинными, что их даже можно собирать в хвост, то стрижет очень коротко, почти под ежик, и тогда заметно молодеет. Красивое мужественное лицо чем-то напоминает лик Христа, написанный на иконах. Глубокие темные глаза, глядящие как будто в самую твою сущность, высокая, еще стройная фигура, и глубокий низкий голос. Его жена Валя – самый младший член коллектива и, пожалуй, самый заводной. Худенькая девочка со слегка вытянутым лицом, ямочки на щечках от постоянного желания улыбаться, широко открытые светлые глаза и задорная, часто меняющаяся прическа. Кусочек радости в юбке. Лена постарше, и старается держаться солиднее, хотя так же смешлива и легка на подъем. Она не так худа, как Валя, не так любит компании, особенно шумные, и очень дорожит мнением о себе. Бывает обидчива, когда считает, что задето ее самолюбие, даже может вспылить и наговорить довольно неприятных вещей, но это только в общении с окружающими. В этом коллективе никто не видел ее не только злой, но даже раздраженной. И когда Лена иногда делится своими новостями за день, ее рассказ часто воспринимают не как нечто, произошедшее в действительности, а как иронию над обыденностью. Вот такие люди сошлись вместе, после того как Андрей-старший и Лена переехали в наш город «на постоянное место жительства», как они сами о себе говорили. Приехали, познакомились, и, как говорится, нашли друг друга. У Андрея с Леной взрослые дети, у одного из них уже своя семья, а у Андрея с Валей дети еще маленькие, особенно младшая, любимая дочурка. И если бы не это обстоятельство, наверное, компания собиралась бы вместе каждый вечер. Но и без того их встречи были настолько часты, насколько это возможно.

О чем обычно разговаривают между собой семьи, не связанные ни работой, ни родственными отношениями, ни тайными любовными симпатиями? Вы скажете – смотря сколько выпито, и будете, безусловно, правы. Поразительно, но эти ребята разговаривают о будущем. Не о своем, и даже не о будущем своих детей, а о будущем рода человеческого. У них настолько буйная и интересная фантазия, что они придумывают это будущее сами. Чтобы дальше не путать двух Андреев, сразу оговорюсь. Имя старшего я узнал только при знакомстве. Между собой его называют Сергеич – может, для того, чтобы отличать мужчин, может, из уважения к старшинству, а может, из-за его начитанности. Об этом я не спрашивал, но отныне он будет только Сергеичем.

Все началось с интереса Андрея к оккультным наукам. Он посещал курсы, работал с экстрасенсом – местной знаменитостью, читал массу литературы, ходил в церковь и поддерживал связь со знатоками. Сергеич относился ко всему этому довольно скептически, хотя и не отрицал некоторых возможностей человеческого организма, не изученных наукой. Валя верила в способности Андрея, поддерживала его и интересовалась его изысканиями. Лена мало что знала обо всем этом, но и неверием в возможности экстрасенсов и колдунов не отличалась. Вообще она склонна к мечтательству. Правда, мечты у нее были несколько приземленные, но это простительно современному человеку во времена, когда напрочь заедает быт. Однажды, после восторженной речи Андрея о способностях и возможностях экстрасенсов, Сергеич спросил:

– Ну и для чего все это?

– Как? – возмутился Андрей. – Ведь это новые, неисследованные возможности человека. Какое будущее открывается перед человечеством, научись оно использовать эти возможности!

– И что, твои любимые экстрасенсы стремятся одарить все человечество этими новыми сверхъестественными возможностями?

– Конечно.

– А я вот в этом сомневаюсь. Не уверен, все ли, но большинство делают на этом бизнес, и больше ничего. Да и принесет ли пользу людям это новое знание? Вот ты рассказывал, что можно даже внушить мысли на расстоянии, и человек будет думать, что это его собственные мысли. Ты представляешь, что из этого может получиться?

– И что же?

– Давай пофантазируем. Давай представим, что такой дар попал в руки человека, стремящегося к власти любыми путями. Предположим, я такой человек. Как я буду мыслить, можешь себе представить?

– С трудом, наверное, что-то отвратительное, но давай попробуем. Поделись-ка своими мыслями по этому поводу, это интересно.

Зная, как умеет выстраивать свои фантазии Сергеич, Андрея поддержали обе женщины, и Сергеич начал:

– Я не знаю, человек ли я, но родился я в образе человека, в заурядной средней семье, и ничем внешне не отличаюсь от хомо сапиенсов, хотя помню себя с момента рождения. И уже тогда я правил, пока только своими родными. Я заставлял мать кормить меня тогда, когда мне этого хотелось, причем она сама об этом не догадывалась. Ей казалось, что это ее желание, но я-то знал, что она полностью подчиняется моим мыслям. Отец подходил ко мне только тогда, когда я ему это позволял. Интересно было посмотреть, как он сюсюкает и строит комичные рожицы. Братьев и сестер у меня нет, да я их и не хотел; естественно, и мать с отцом тоже их не хотели больше. Тех, кто мне были неприятны, я просто отвадил от дома, у родителей почти не осталось друзей. Бабушек и дедушек, считающих себя самыми умными и опытными, и стремящихся все сделать по-своему, я терпел, пока мог, а потом у них появлялись срочные дела. Впервые я попробовал свои силы на посторонних, когда меня везли в коляске. Мне надоело стоять возле дороги и слышать беспрестанное бибиканье, и тогда стоявший рядом милиционер очень захотел остановить движение, и возобновил его только тогда, когда мы были уже на другой стороне. С тех пор я управлял всем вокруг себя, всем, что мог охватить мой, тогда еще недостаточно развитый, разум. Соседи не стучали в стены и прекращали песни и танцы, когда мне это надоедало. Нянечки в яслях, куда я вскоре попал, подкладывали мне все самое вкусное, и бежали бегом даже с улицы, чтобы переодеть меня или поправить матрасик с подушкой. Детишки в моей группе верещали, только когда мне это было нужно, и я был для всех самым миленьким и самым хорошеньким, хотя, по правде, мало чем отличался от детеныша гориллы. Читать и говорить я научился на третьем месяце жизни, хотя никогда не показывал виду, что все это умею – да и зачем, если я мог управлять всеми без слов, одними мыслями. Поэтому, когда в девять месяцев я заговорил, не коверкая ни одного слова и имея словарный запас не меньший, чем у хорошего писателя, для родителей это был праздник, а когда в полтора года они поняли, что я не просто рассматриваю картинки, а прекрасно и бегло читаю, я стал вундеркиндом. Мне нравилось, когда меня хвалят, и я позволил всем и каждому рассказывать о моих способностях, а иногда и демонстрировать их. Тогда я еще не задавался вопросом, зачем я живу и чем буду заниматься, поэтому период садика и школы не представляет особого интереса. Я был самым лучшим, когда этого хотел, отличником, когда об этом мечтали предки, вундеркиндом, когда об этом мечтали нравящиеся мне учителя. Кстати, вскоре в школе остались работать только те, что мне нравились, остальные срочно захотели поменять работу или переехать. Должен заметить – школа эта еще долгое время оставалась лучшей. Ха!! Какой я молодец! Чушь все это, мелочи. Неинтересно. Интересно стало потом. Я понял, что родился, чтобы править этим миром. С тех пор я правлю. Я могу многое, всех своих возможностей я еще до конца не открыл, но и теперь я могу немало. Я могу влезть в мозги любого из вас и видеть вашими глазами. Почти каждого могу заставить делать то, что хочу я, даже то, чего бы он сам никогда не сделал. Почему почти? Потому что оказалось, люди влюбленные и имеющие совесть не поддаются влиянию в полной мере. Эти все время анализируют свои поступки и частенько поступают вопреки своим желаниям, но и на них есть управа. Тех, кто всегда делает только то, что мне хочется, намного больше. Что стоит заставить такого стукнуть по голове слишком правильного? Да раз плюнуть. Вот только встречаются между собой такие люди почему-то очень редко. И еще я могу вытягивать жизнь из людей и удлинять таким образом свою. О, этот дар самый лучший, я смогу жить практически вечно. Чем больше беспринципных и жадных людей, чем больше перешагнувших через принципы, через свою совесть, тем дольше будет моя жизнь. Наверное, я не один такой, ведь кому-то нужно было уничтожить людей слова – индейцев Америки и культуры майя, ацтеков и прочих. Кому-то надо было, чтобы погибли миллионы японцев в ядерных взрывах, и пропала древняя культура, ставящая во главу угла честь. Это не моих рук дело, признаюсь, хотя я бы поступил так же. Я слишком молод для этого. Вот то, что сейчас в России – это моих рук дело. Любовь сменяется сексом, людей чести считают придурками, не славно ли? Еще немного времени, и я стану полновластным хозяином в этих землях. Все правители и без того уже в моей власти. Принципиальный к власти не полезет, да и не нужен мне такой властитель. А то что это делается? На плаху готовы идти во имя убеждений, жизнью своей жертвуют во имя… Только во имя моей жизни можно свою отдавать, я их этому быстро научу. Вот интересно, явно я не один такой на Земле, а вот с себе подобными не встречался. Видно, так много на Земле придурков, которыми мы пользуемся, что на всех с лихвой хватает, а нас, наверное, немного. Да и не хочу я видеть себе подобных – а вдруг они сильнее меня? Не мешаем друг другу жить, и славно. Меньше головной боли. А это быдло, этот скот, которым мы правим, и который мнит себя людьми, так и останется стадом. Им ведь нравится, когда ими управляют. Им нравится поменьше думать и получать побольше удовольствий. Пусть получают, ведь не за счет нас, а за счет самих себя. А я буду ими править, буду высасывать помаленьку их жизнь и жить вечно. Мне все доступно в этих жалких людишках, все их мысли, страстишки, и все это будет принадлежать мне. Живите и размножайтесь мои разумные животные. Существуйте во имя меня и не догадывайтесь, ради чего вы живете. Наслаждайтесь тем, что имеете, и ни к чему не стремитесь. Такими вы всегда будете в моей власти, не догадываясь о ней. Живи, мое стадо, и исполняй мои желания, как свои, а я буду тобой править, это мое предназначение. Я правлю миром.