О, Солон! - Страница 2

Разговор Солона с Крезом, по-видимому, является плодом народной фантазии, поскольку годы жизни Солона и правления Креза не совпадают. Однако спустя пять веков Плутарх настолько дорожит этим рассказом, что не только включает его в биографию Солона, но и пишет следующее:

"Что касается свидания Солона с Крезом, то некоторые авторы на основе хронологических соображений считают доказанным, что это вымысел. Однако это предание, как известно, засвидетельствовано столькими лицами и, что еще важнее, так соответствует характеру Солона, так достойно его высокого образа мыслей и мудрости, что я не решаюсь отвергнуть его из-за каких-то "хронологических основ", которые уже тысячи ученых исправляли, но встречающихся в них противоречий до сих пор не могут согласовать". (XXVII)

Вот этого человека, поэта и мудреца, афиняне в 594 году до н. э. избрали одним из девяти соправителей — архонтов, поручив ему разработать меры для умиротворения отечества. Кстати, условимся впредь обозначение "до н. э." опускать. Все, описанное ниже, происходило до нашей эры. Следует только не забывать, что при этом годы отсчитываются в обратном порядке. Например, событие, датированное 430 годом, случилось на 50 лет позже, чем то, что произошло в 480 году.

К моменту избрания Солона Афины переживали пору острого гражданского конфликта. Военно-родовая аристократия владела большей частью плодородной земли, а массу свободных граждан составляли малоимущие крестьяне, опутанные долгами. Как свидетельствует Плутарх:

"Весь простой народ был в долгу у богатых… брали у богатых в долг деньги под залог тела; их заимодавцы имели право обратить в рабство; при этом одни оставались рабами на родине, других продавали на чужбину. Многие вынуждены были продавать даже собственных детей (никакой закон не воспрещал это) и бежать из отечества из-за жестокости заимодавцев". (XIII)

Крестьяне в те времена были и воинами. Наемных армий еще не существовало, и каждый, даже малоимущий, гражданин хранил свое оружие. Плутарх продолжает:

"Но огромное большинство, и к тому же люди большой физической силы, собирались и уговаривали друг друга не оставаться равнодушными зрителями, а выбрать себе одного вожака, надежного человека, и освободить должников, пропустивших срок уплаты, а землю переделить и совершенно изменить государственный строй". (XIII)

Однако и аристократы располагали достаточными силами для отпора. Еще прочны были патриархальные родовые связи. Как всегда, вокруг сильных теснились те, кто жил за счет их благосклонности. Многие выступили бы с оружием в руках на стороне своих богатых родственников и покровителей. Атмосфера взаимной враждебности накалялась. Назревала гражданская война.

"Тогда наиболее рассудительные люди в Афинах, — пишет Плутарх, — видя, что Солон — пожалуй, единственный человек, за которым нет никакой вины, который не является сообщником богатых в их преступлениях и, в то же время, не угнетен нуждою, как бедные, стали просить его взять в свои руки государственные дела и положить конец раздорам… его выбрали архонтом, а вместе с тем посредником и законодателем. Все приняли его с удовольствием: богатые — как человека зажиточного, а бедные — как честного…" (XIV)

Вожаки обоих враждующих лагерей предлагали Солону стать тираном, опираясь на их поддержку. Но тирания была противна нравственному чувству и убеждениям Солона. Позже в одном из стихотворений он так будет вспоминать о своем отказе от нее:

Солон верил в то, что конфликт можно уладить путем разумного соглашения, закрепленного законодательным путем. Он понимал, что победа любой из сторон окажется пагубной для Афин — ведь побежденные будут стремиться к реваншу и не будет конца междоусобице. Цель его состояла в том, чтобы склонить афинян к взаимным уступкам и устойчивому гражданскому миру на их основе. Для тех жестоких времен это была очень необычная цель, попытка с весьма сомнительными, как казалось, шансами на успех. Плутарх рассказывает, что пришедший в Афины мудрец Анахарсис…

"… стал смеяться над его работой: он мечтает удержать граждан от преступлений и корыстолюбия писанными законами, которые ничем не отличаются от паутины: как паутина, так и закон, — когда попадаются слабые и бедные, их удержат, а сильные и богатые вырвутся. На это Солон, говорят, возразил, что и договоры люди соблюдают, когда нарушать их невыгодно ни той, ни другой стороне; и законы он так приноравливает к интересам граждан, что покажет всем, насколько лучше поступать честно, чем нарушать законы". (V)

А ведь в этом что-то есть! Значит, заключать договоры (особенно в конфликтных ситуациях) следует, имея в виду не столько выгоду для обеих сторон, сколько закрепление такого положения дел, когда нарушение договоренности было бы явно невыгодно для каждой из них.

Что же сделал Солон? Да ничего особенного! Он начал с того, что предложил афинянам некий, как мы бы теперь сказали, компромисс. Новый закон объявлял отмену всех долгов, выкуп за государственный счет проданных в рабство должников и запрещение такой продажи впредь. Земля же оставалась в собственности ее прежних владельцев.

В первый момент это предложение породило всеобщее неудовольствие. Богатые были возмущены отменой долгов, а бедные обманулись в своих надеждах на передел земли. Все были недовольны! Но не настолько, чтобы решиться на гражданскую войну, результат которой мог оказаться плачевным для любой из сторон.

Вместе с тем, принятие закона без кровопролития и риска обеспечивало всем афинянам некие ощутимые блага. Аристократы под его защитой сохраняли свои угодья, а бедняки освобождались от долговой кабалы. Спустя некоторое время понимание этой реальной выгоды пересилило первую реакцию разочарования. Закон был принят. Имея в виду, что уважение к закону в немалой степени зависит от нравственной позиции законодателя, Солон позаботился о том, чтобы и самому оказаться среди потерпевших — перед опубликованием своего закона он дал в долг весьма значительную сумму денег, которых и лишился. Собранием народа Солону было поручено разработать весь комплекс законоположений о новом государственном устройстве, какие только он сочтет необходимыми.

В основу своего законодательства Солон положил два принципа. Первый — исполнительную власть следует доверять только людям компетентным и достойным. Второй — судьба народа должна быть в его собственных руках.

Компетентность предполагала некоторый опыт руководства, инициативы, а также определенный уровень образованности. Все это в Афинах той поры можно было найти только в среде людей состоятельных. Кроме того, Солон полагал, что из этой среды легче избрать граждан бескорыстных, побуждаемых к общественной деятельности лишь благородным честолюбием. Наконец, занятие государственными делами, тогда еще не оплачиваемое, требовало свободного времени, обеспеченного достатком.

Поэтому Солон разбил всех свободных граждан на четыре разряда по величине их доходов и установил, что на важные государственные должности правителей (архонтов), казначеев и сборщиков налогов могут быть избраны (по жребию) только граждане, принадлежащие к двум высшим разрядам. Вместе с тем, во избежание злоупотреблений, порождаемых бесконтрольностью и привычкой к власти, выбирать их следует только на один год и каждого — лишь однажды. При сдаче должности все они должны отчитываться в своей деятельности перед народом.

Во времена Солона торговля была еще в зачатке и сословия скороспелых богачей не существовало. Состоятельные люди, как правило, принадлежали к сравнительно узкому кругу потомственной военной аристократии, традиционно игравшей руководящую роль в общественном устройстве древней Греции. В большинстве случаев они пользовались авторитетом и уважением сограждан. Законы Солона сохраняли повседневную государственную власть в их руках.