О скандинавских браках Ярослава Мудрого и его потомков - Страница 3
Подтверждается это и последующим известием саг, что по прошествии многих лет, покидая в 1066 г. Норвегию, Харальд взял с собой Елизавету, Марию и Ингигерд. Елизавету и дочерей, согласно «Кругу земному» и «Хульде», Харальд оставил на Оркнейских островах, а сам поплыл в Англию [Fask.: 278; Hkr. III: 178—179; Hulda: 404—405].
В «тот же день и тот же час», когда в Англии погиб конунг Харальд, говорят саги, на Оркнейских островах умерла его дочь Мария [Msk.: 282; Fask.: 290; Hkr. III: 197; Hulda: 427]. Елизавета и Ингигерд, перезимовав там, отправились весной с запада [Hkr. III: 197; Hulda: 428]. С этого момента Елизавета больше в сагах не упоминается.
Незамеченным в историографии осталось мнение Н.М.Карамзина относительно судьбы Елизаветы: он считал, что вскоре после свадьбы Елизавета умерла, «оставив двух дочерей, Ингигерду и Марию», первая из которых «вышла за Филиппа, короля Шведского» [Карамзин 1842. Кн. I. Примеч. 41 к т. II, гл. II]. Г.Сторм, впрочем, задаётся вопросом, не была ли ранняя смерть Эллисив причиной второго брака Харальда [Storm 1893: 424—429]. Как можно видеть, эти мнения противоречат данным саг о судьбе Елизаветы. Более того, Ингигерд была выдана замуж за Олава Свейнссона, конунга данов [Msk.: 290; Fask.: 301; Hkr. III: 208]. Достаточно широко распространено убеждение, что после гибели Харальда Елизавета Ярославна вышла замуж за датского короля Свена Эстридсена. Впрочем это заблуждение, основанное на неверном толковании одного известия Адама Бременского [Adam: III. 53, 54. Schol. 84, 85], можно считать успешно развенчанным [Назаренко 1994: 187].
Брак Харальда Сигурдарсона и Елизаветы Ярославны упрочил русско-норвежские связи, имевшие дружественный характер во времена Олава Харальдссона – во всяком случае с 1022 г., т. е. со смерти Олава Шётконунга, тестя Ярослава, и прихода к власти в Швеции Энунда-Якоба, вступившего вскоре в союз с Олавом Харальдссоном против Кнута Великого [Melnikova 1997: 15-24] – и во времена Магнуса Доброго (1035—1047), возведённого на норвежский престол не без участия Ярослава Мудрого [Мельникова 1988]. Кроме того, этот брак привёл к временному альянсу между Харальдом и могущественным ярлом Свейном Ульвссоном, будущим датским королём, более известным по своему материнскому роду как Свен Эстридсен (1047—1074 или 1076). Своды королевских саг и «Сага о Кнютлингах» подчёркивают, что этот союз основывался не только на обоюдных претензиях Харальда и Свейна на подвластные Магнусу Доброму земли – Норвегию и Данию, – но и на установившихся через брак Харальда и Елизаветы родственных связях (замечу – очень дальних в представлении современного человека). (Ср.: С.Багге о значении брачных связей в Норвегии для укрепления политических альянсов [Bagge 1991: 119]; то же К.Хаструп о ситуации в средневековой Исландии [Hastrup 1986: 90].) «Там [в Швеции. – Т. Д. ] встретились они, Харальд и ярл Свейн, который бежал из Дании от конунга Магнуса. И предложил Свейн, что им стоит вступить в союз из-за той их беды, что оба они по рождению имеют право на те королевства, которые захватил конунг Магнус, и объявил своё родство с Харальдом. Свейн был родичем Эллисив, жены Харальда, дочери конунга Ярицлейва и княгини Ингигерд, дочери Олава [Шётконунга. – Т. Д. ]. Сестрой Олава была Астрид, мать Свейна, потому что Сигрид Жестокая была матерью их обоих, конунга Олава и Астрид» [Msk.: 88; ср.: Fask.: 238—239; Hkr. III: 91; Hulda: 173].
По мнению Г.В.Глазыриной, «союз с Русью не дал ожидаемых результатов, поэтому Харальд после отъезда из Руси около 1044 г. переориентируется и начинает опираться в своей борьбе на поддержку сил внутри Норвегии, свидетельством чего является установление родственных связей с норвежской знатью» [Глазырина 1988: 16]. Аналогично и С.Багге полагает, что «Харальд Суровый, вернувшись из-за границы и, вероятно, ощущая отсутствие сильной родни – и родственников по женской линии? – делает весьма необычный шаг и женится на Торе, дочери норвежского магната Торберга Арнасона» [Bagge 1991: 134]. Оба эти тезиса требуют, на мой взгляд, дополнительного рассмотрения и уточнения.
Анализ большой совокупности источников [Джаксон 1999] позволяет утверждать, что Тора не была купленной за мунд (свадебный дар) женой Харальда, а была его наложницей. Если, действительно, целью этого союза было обретение «сильной родни», то, как выявил С.Багге, «наложницы и незаконнорождённые сыновья конунгов служили для укрепления альянсов в не меньшей степени, чем институт усыновления» [Bagge 1991: 120]. Связь Харальда и Торы, однако, помимо политических мотивов, могла быть, как мне представляется, спровоцирована и тем, что у Харальда с Елизаветой не было сыновей – продолжателей рода и претендентов на престол. Материал саг, вопреки его фрагментарному и косвенному характеру, убеждает, как кажется, в том, что Елизавета Ярославна оставалась норвежской королевой более двадцати лет – с зимы 1043/44 г. до гибели своего мужа Харальда Сигурдарсона 25 сентября 1066 г. в битве при Стамфордбридже.
В «Саге об Олаве Тихом», норвежском конунге с 1066 по 1093 г. (по «Красивой коже») и в «Саге о сыновьях Магнуса» (по «Гнилой коже», «Круге земном» и «Хульде»), рассказывающей о Сигурде Крестоносце (1103—1130), Эйстейне (1103—1122) и Олаве (1103—1115), а также в «Саге о Кнютлингах», посвящённой датской истории, встречаются фрагменты, которые можно назвать «генеалогическими справками». Вот яркий пример такого текста:
«На Гюде, дочери конунга Харальда (Английского. – Т. Д.), женился конунг Вальдамар, сын конунга Ярицлейва в Хольмгарде и Ингигерд, дочери конунга Олава Шведского. Сыном Вальдамара и Гюды был конунг Харальд, который женился на Кристин, дочери конунга Инги Стейнкельссона. Их дочерьми были Мальмфрид и Ингибьёрг. На Мальмфрид был женат сначала конунг Сигурд Крестоносец, а затем Эйрик Эймун Эйрикссон, конунг данов. На Ингибьёрг Харальдсдоттир, сестре Мальмфрид, женился Кнут Лавард, брат Эйрика Эймуна. Их детьми были конунг Вальдамар, и Кристин, и Катерин, и Маргарета. Вальдамар, конунг данов, женился на Сиффии, дочери конунга Валада в Пулиналанде и королевы Рикисы. Их детьми, конунга Вальдамара и Сифии, были конунг Кнут и конунг Вальдамар, и королева Рикиса»
Как мы видим, текст начинается с хронологической и содержательной ошибки, о которой речь уже шла выше: со смешения двух Владимиров – Владимира Ярославича и его племянника Владимира Всеволодовича. Гюда – это Гида, дочь английского короля Харальда, сына Гудини, умершая в конце 1090-х гг. В соответствии с гипотезой А.В. Назаренко, на Руси Гида Харальдовна приняла, по обычаю того времени, православное имя Анна [Назаренко 1993а: 77, примеч. 79]. Согласно процитированному выше тексту и ещё целому ряду саг [Msk.: 169, Hkr. III: 258, Knýtl. s.: 203, Saxo: XI. 6.3], на Гиде женился Владимир, сын Ярослава Мудрого, но, как справедливо отметил С.Х. Кросс, хронологические соображения заставляют думать, что это был не сын, а внук Ярослава Мудрого, Владимир Мономах, родившийся в 1053 г., великий князь киевский в 1113—1125 гг. [Cross 1929: 182].
Принятая в науке датировка брака Владимира Всеволодовича Мономаха и Гиды – 1074/75 г. – опирается лишь на дату рождения их старшего сына Мстислава – февраль 1076 г. [ПСРЛ. Т. 2. Стб.190; Кучкин 1971: 24-25]. Принимая во внимание отмечаемое Саксоном Грамматиком участие датского короля Свена Эстридсена в заключении этого брака, а также одновременность германо-черниговских и германо-датских переговоров в начале 1070-х гг., А.В.Назаренко усматривает в этом браке «проявление скоординированной международной политики» младших братьев Изяслава Киевского – Святослава Черниговского и Всеволода Переяславского, отца Владимира Мономаха, – «в 1069—1072 гг., направленной на изоляцию Болеслава II, главного союзника Изяслава Ярославича». Соответственно он относит время заключения брака к периоду между 1072 и 1074 гг. [Назаренко 1984: 187—188].