О понимании - Страница 58

Когда ты усвоил пищу, тебе не нужно о ней помнить. Она не существует отдельно от тебя: она стала твоей кровью, твоими костями, твоим нутром, она стала тобой. Прошлое нужно переварить. В нем нет ничего плохого. Это твое прошлое. Тебе не нужно начинать с букваря, ведь если бы каждому человеку приходилось начинать с этого, то никакой эволюции не случилось бы. Поэтому животные не развиваются. Собака осталась почти такой же, как и миллион лет назад. Только человек — животное эволюционирующее. Откуда взялась эта эволюция? Она появилась потому, что человек — единственное животное, способное усваивать прошлое. Как только прошлое усвоено, ты от него освобождаешься. Ты можешь свободно двигаться, и ты можешь его использовать.

Ты можешь стоять на плечах своих отцов и дедов, на плечах их дедов и отцов. Каждое поколение становится на плечи поколений своих предков, отсюда и высота, до которой дорос человек. Собаки на такое не способны и волки тоже; они зависят только от самих себя. Их высота — это их высота. А на твоей высоте усвоены Будда, Иисус Христос, Патанджали, Моисей и Лао-цзы. Чем больше степень усвоения, тем выше ты стоишь. Ты можешь бросить взгляд с горной вершины, и перед тобой откроются широкие просторы.

Усваивай побольше. Не нужно ограничиваться опытом своего собственного народа. Усваивай прошлое всех народов на свете; будь гражданином планеты Земля. Не нужно ограничивать себя христианством, индуизмом или исламом. Усваивай все! Коран — твой, и Библия тоже, и Талмуд, и Веды и Даодэцзин. Все это принадлежит тебе. Усваивай все, и чем больше в тебя войдет, тем выше будет вершина, на которую ты взберешься и посмотришь с нее вдаль; далекие земли и неведомые берега — все станет твоим.

Все это Ницше называл стадией верблюда. Но не останавливайся на этом. Нужно идти дальше. Верблюд — это личинка, он вечно делает запасы. Если ты застрянешь на этой стадии, то навсегда останешься верблюдом и не узнаешь красоты и счастья жизни. Тогда ты никогда не познаешь Божественного. Ты застрянешь в прошлом.

Верблюд может усвоить прошлое, но не способен его использовать. Приходит время, когда верблюд должен стать львом. Ницше говорит: «Лев приходит, чтобы растерзать огромного монстра по имени «Не-убий-не-укради-не-пожелай». Лев внутри тебя с ревом восстает против всех авторитетов.

Лев — это реакция, восстание против верблюда. Теперь ты начинаешь открывать свой собственный внутренний свет как наивысший источник всех истинных ценностей. Ты осознаешь свою самую главную обязанность: развитие своей внутренней творческой силы, раскрытие своего самого потаенного, глубинного потенциала.

Некоторые так и остаются львами: они все рычат и рычат, и в конце концов падают от своего рева без сил. Львом быть хорошо, но нужно, чтобы человек сделал еще один прыжок, и это — превращение в ребенка.

Ну конечно же, каждый из вас был ребенком. Но знающие люди говорят, что первое детство — не настоящее. Это как первые зубы — выглядят похоже, но в конечном счете от них никакого проку: они должны выпасть. И тогда уже вырастают зубы постоянные. Первое детство ненастоящее, истинное детство — это второе детство. Оно называется стадия ребенка, или стадия мудреца, что то же самое. Пока ты не станешь совершенно невинным, свободным от прошлого, причем настолько, что даже не будешь против него... Запомни, тот, кто все еще против своего прошлого, не свободен по-настоящему. Он все еще полон недовольства, жалоб, его раны не зажили. Верблюд все еще не дает ему покоя; его тень неотступно следует за ним. Лев тоже здесь, но он все же немного боится верблюда, боится, что тот может вернуться. Когда полностью рассеивается страх перед верблюдом, то рычание льва затихает. Тогда рождается крик младенца.

Состояние верблюда — это состояние усвоения. Верблюд не знает, как сказать «нет». Подчинение, вера — все это характерные особенности стадии, которая называется верблюдом. Адам был в этом состоянии до того, как съел плод с Древа познания, и каждый человек проходит через эту стадию развития.

Это этап, который можно назвать «пред-ум» и «пред-W Ума еще нет. Он развивается, но это еще не сформировавшееся явление; он очень бесформенный, неясный, смутный, расплывчатый. «Я» уже вот-вот должно появиться, но оно все еще в пути; для него нет четких определений. Ребенок еще не осознает себя отдельной сущностью. Адам, до того как он съел запретный плод, был частью Божественного. Он был невинным, как младенец, послушным, говорил только «да», но он не был независимым. Двери к независимости открываются словом «нет»; двери, открываемые «да», ведут лишь к зависимости. Поэтому на стадии верблюда существует зависимость и беспомощность. Другой важнее, чем твое собственное существо: Бог важнее, отец важнее, мать, общество. И священник важнее, и политик. Важны все, кроме тебя; другой важен, а тебя там все еще нет. Это совершенно бессознательное состояние. Большинство людей застряли на этой стадии развития; они остаются верблюдами. Почти девяносто девять процентов людей проживают верблюдами всю свою жизнь.

И это очень печально: девяносто девять процентов так и остаются верблюдами, личинками. Вот почему на свете так много страданий и нет радости. Ты можешь отправиться на ее поиски, но не найдешь ее, ведь радость нельзя взять у других. Пока ты не превратишься в ребенка, пока не достигнешь третьей стадии развития, пока не станешь бабочкой, ты не сможешь узнать, что такое радость. Это не что-то приходящее к тебе из внешнего мира, это видение, которое растет внутри тебя. Это возможно лишь на третьей стадии.

Первая полна страданий, на третьей тебя ждет блаженство, а между ними лежит состояние льва, которое иногда печально, а иногда счастливо, иногда болезненно, а иногда приятно.

На стадии верблюда ты попугай. Ты просто воспоминания, и ничего больше. Все твое понимание состоит из верований, переданных тебе другими людьми. Именно здесь ты обнаружишь христиан и мусульман, индуистов, джайнов и буддистов. Пойди в церковь, храм или мечеть, и ты наткнешься на большие сборища верблюдов. Ты не найдешь ни одного человеческого существа. Они беспрестанно повторяют за другими, как попугаи. Они еще не выбрались из состояния бессознательности, еще не пробудились ото сна.

И помни, я не говорю, что эта стадия не нужна, — конечно же, нужна, но, как только она завершается, человек должен выскочить из этого состояния. Он не для того явился на свет, чтобы навеки остаться верблюдом.

И не гневайся на своих родителей, учителей, священников, не ругай общество, ведь они должны создать в тебе видимость подчинения, только так ты будешь способен усваивать. Отец должен учить, мать должна учить, а ребенок обязан просто впитывать. Если раньше времени возникает сомнение, процесс усвоения прекратится.

Просто представьте себе ребенка в материнской утробе, которого вдруг охватывает сомнение. Он погибнет! Он начинает сомневаться, принимать ли ему от этой женщины пищу или нет; достаточно ли питательна эта еда: «Кто знает, а вдруг она отравлена?» Он не знает, спать ли ему двадцать четыре часа в сутки или нет, ведь это слишком — беспрерывно, круглосуточно спать целых девять месяцев. Если у ребенка вдруг возникнет хоть малейшее сомнение, он тут же погибнет.

И все же наступает день, когда сомнение должно родиться, ему следует научиться. У всего есть своя причина. На первом этапе каждый человек должен быть верблюдом, ему положено говорить «да», верить в то, что ему говорят, усваивать, переваривать. Но это только начало пути, а совсем не его завершение.

Вторая стадия трудна. Первую стадию дает тебе общество; вот почему на свете живут миллионы верблюдов и очень мало львов. Общество оставляет тебя, когда ты становишься безупречным верблюдом. А дальше оно ничего не может для тебя сделать. Именно здесь — в школе, в колледже, в университете — работа общества заканчивается. Тебя отпускают, когда ты становишься идеальным верблюдом... с дипломом!

А львом тебе придется становиться самому, запомни это. Если ты не решишься стать львом, ты им никогда не станешь. Этот риск должен взять на себя сам человек. Это азартная игра. И к тому же это очень опасно, ведь, становясь львом, ты будешь раздражать всех верблюдов, которые живут рядом с тобой. Верблюды — миролюбивые создания, они всегда готовы идти на компромисс. Они не хотят, чтобы нарушали их покой, не желают, чтобы в мире происходило что-то новое, ведь все новшества — это обязательно беспокойство. Они против революционеров и бунтарей и не готовы воспринимать великие идеи, будь то Сократ или Иисус Христос, — ведь они несут большие преобразования. Ты удивишься, насколько незначительных мелочей боятся верблюды.