О Началах - Страница 45

Нам становится все это понятнее, если от статического рассмотрения мы переходим к динамическому, т. е. представляем себе Всеединство постепенно себя раскрывающим (от А к a¹ —eft–a³ и т. д.). Однако необходимо помнить, что и динамическое рассмотрение односторонне и чрез всевременность и всепространственность подыматься выше покоя и движения, бытия и небытия (гл. Ш). Только на этом пути преодолимы противоречия монизма и плюрализма, определенного множества и неопределенного единства и уясняется как упорядоченное само прерывное множество.

Порядок Всеединства выражается прежде всего в том, что моменты его различаются по своему «ряду» (говоря условно — по степени удаленности от центра) на «высшие» и «низшие». Этот порядок можно назвать и ерархиею Совершенного Всеединства. Он (ср. § 47) не исключает всяческого равенства различных по своему иерархическому положению моментов. Они и равны и не равны, и равноценны и неравноценны. Каждый из них может быть рассматриваем, как «центральный», как «первый и последний». Однако иерархический порядок неразрывно связан с порядком последовательности, который ясен в расположении моментов любого ряда (напр. IV — 1–2–3-… — 26–27). Иерархия без «последовательности» моментов не возможна и существует именно в ней. Момент а² иерархически выше, чем индивидуализующее его множество 10–11-… — 18. Но в полноте своего бытия он есть именно тогда, когда не есть а², а есть последовательность 10–11-… — 18, т. е. «последний» ряд. А так как всякое развитие необходимо предполагает апогей, то момент апогея (А, а², а, 14) иерархически выше предшествующих и последующих. Заметим еще. — Момент а² выше моментов своей группы в Ш ряду иначе, чем он в том же ряду выше группы а³: он превышает моменты группы а³ только после самого о³, которое после него. Так иерархическое первенство а² перед а³ содержит в себе уже и первенство а³ перед а².

И порядок иерархический и порядок последовательности покоются на том, что актуализуемое ими в прерывности своей Всеединство и непрерывно, не только множественно, а и едино. Множество обосновано единством, единство же определено множеством.

Всякий момент Всеединства обладает бесконечным числом предшествующих и последующих моментов в его ряду, одинаково без конца простираясь и вправо и влево. С другой стороны, всякий момент индивидуализует бесконечно большое число моментов высших и индивидуализуется бесконечным числом низших по прямой линии. Так перед нами встает рассекающий и тем утверждающий, определяющий Крест, равноконечный (православный). Только отрицая бесконечность, т. е. умаляя Божественность Всеединства, мы можем умалять верхнюю вертикальную линию Креста — делать его латинским крестом Filioque. Ибо схема наша показывает, что в Божественности Крест равноконечен, причем линия, идущая вниз, утверждает в Боге совершенство твари¹. Несовершенная тварь искупаема на Кресте, чтобы быть в Божественность вознесенною; и таким образом равноконечный Крест становится, как искупающий, восьмиконечным. Если, однако, всякий момент Всеединства является Его средоточием и центром Креста, среди всех средоточии есть одно онтологически–преимущественное, истинное и абсолютное начало иерархии. Иначе Всеединство не было бы Всеединством; иначе Его определенность и распределенность оказались бы «иллюзией», «относительным». Иначе бы символом Всеединства был не Крест Животворящий, но — решетка темницы, из которой на фреске Рафаэля ангел пытается вывести Петра; ибо только истинно–первым и истинно–последним моментом [А} направлен Крест и вниз, утверждено и определено Богочеловеческое и Божественное Всеединство.

47. Логос есть Всеединая Личность (§44) или Совершенное Всеединство Личностей, которые, каждая по своему, Его дуализуют и взаимосоотнесены в бесконечном своем множестве (§§ 46, 44). Личность и есть момент Божьего Всеединства в полной своей определенности, выражающий себя в бесконечном множестве своих нисходящих моментов–личностей, а в себе — всю индивидуализуемую им Ипостась. Всякая личность, являющая единственное, неповторимое, только ей свойственное качество Логоса, есть чрез диалектику бытия–небытия и всякая другая В схеме сделана попытка связать учение о всеединстве Логоса с общею системою развиваемых нами мыслей, т е и с учением о Троице и тварном мире Поэтому в дальнейшем делаются неоднократно ссылки и намеки на схему. Однако объясюпь ее в деталях было бы излишне, да и невозможно в виду не–передаваемости словами «графического мышления». Смысл его ныне основательно забыт, почему христианские символы скрыли онтологическое свое значение и стали казаться аллегориями личность и все другие. Поэтому в ней весь Логос, всеединая, определенная и распределенная в себе, но все же не отвлеченная Личность. У гностика Марка находим замечательный образ. — Каждый из иерархически нисходящих «эонов» (для нас же — моментов–личностей) Божественной Плиромы произносит один лишь звук, одну букву Божьего Имени. Но все они вместе произносят все Имя, звучащее, как многоголосое «Аминь» церковной общины. И всякому «зону» слышно все единое Имя; и, произнося одну лишь букву, он вместе со всеми произносит все Имя, единое и нераздельное в своем звучании. Так и многие светильники сливают свои лучи в их едином нераздельном свете, им возженные.

В греховном тварном мире многие моменты не достигают личного бытия, и мы не знаем личностей, индивидуализующих нашу человеческую (§ 33). В Божественном Умном Мире всякое бытие есть бытие личное, хотя в Его личностях есть еще и всеединые, специфически индивидуализуемые каждою из них качествования — в силу определенности Логоса другими Ипостасями и Его иерархической Самораспределенности (§ 46). Можно поэтому говорить о «чинах» Божественного Всеединства, однако не внося в Божественности ничего тварного, не понимая иерархии в смысле абсолютной неравноценности ее моментов, т. е. помня, что иерархия эта и не есть. — Личность А (см. схему) иерархически выше индивидуализующих ее личностей о¹, а², а³. Но в полноте своего бытия, которая есть и ее небытие, она — все они и каждая из них. И а', переставая быть в свободно–жертвенной отдаче себя а² и а³ (т. е. в качестве Всеединого Логоса «возвращая» себя Отцу), становится ими, а следовательно и А. Если а' в самоотдаче погибает и не есть, А никогда не утрачивает своих моментов (не перестает быть и а¹), пребывая выше их взаимоотрицания, хотя А и перестает быть во взаимоотношении своем с В и С, вместе с нею индивидуализующими высший момент. Личность а' становится высшею. А, переставая быть только собою — отдавая себя а² и а³, в них же — А. Но, только если а¹ есть и ограниченная, т. е. отрицаемая о² и а³, личность, реальна и реально является высшею личностью А. Чтобы стоять выше, чем а', А должна сначала индивидуализироваться в а¹, т. е. «поставить» а'=«быть поставленною» а¹.

Иерархичность Божественного Всеединства Личностей — рождаемого Отцом, умирающего как Сын и воскрешаемого Духом Святым Божьего Умного Мира — лишь один его «аспект» или «модус», модус распределенности во множество. Этому множеству соответствует единство, без коего нет и множества, как и обратно, хотя в единстве, как таковом, множества и нет. Посему не может быть у личности никакой гордыни. Она не скажет: «Вот, я выше других!» — Нет «первой» и «последней» личности в нашем, человеческом смысле. А главное: личность выше других потому, что другие ее актуализуют и возносят над собою, всецело ей себя возвращая. Всецело же возвращать себя ей они могут лишь потому, что она первая отдает себя им, не горделивая, а смиренная. Она выше их не своею, а их волею, тем, что их воле покорствует, т. е. тем, что не выше. Посему, как только появится в тебе гордыня, сейчас же говори: «Слава Отцу и Сыну и Святому Духу», Ибо все дает тебе Бог; и гордыня — грех твари. Но не страдаем ли и мы, рабы неключимые, когда возвышаемся над другими насилием? Не хотим ли так возвышаться, чтобы только уступать воле других? Не гордимся ли бескорыстием, самопожертвованием? Не чтим ли себя в других, как благодетелей человечества? Вникни! — Раскрывая ипостасное свойство Логоса, все личност[и] Его только беззаветно отдают себя друг другу; но эта самоотдача и есть их утверждение (§ 38). И не скажет личность: «Почему я не выше других?» — Только всеединство «последних» личностей есть наивысшая или «первая», есть и не есть (§ 46).