О квадратно-круглом лесе, Микке-мяу и других - Страница 6

Люди, конечно, пугались. И скоро все поняли, что там, где появляются эти странные нищие, выпрашивающие под звуки флейты цветочки, немедленно становится темным-темно. И их перестали пускать в дома, прогоняли, кидали в них камнями, а кое-где даже пытались стрелять в них.

— Ой, бежим скорее! — закричала маленькая Энци Клопедия. — Проклятый Редаз — Мрак, хоть выколи глаз!

— Да-да, ничего не видно, сплошной мрак, — испуганно пробормотал Флейтик.

— Цепляйтесь за меня, — сказал Бержиан. — Мне все равно, что темно, что нет. Я выведу вас отсюда.

Так и получилось, что именно слепой Бержиан привел всех в домик Дидеки, несмотря на кромешную тьму, которую напустил на город черно-мрачный Редаз. Дидеки, Бержиан и его друзья печально сидели в комнате и хмуро молчали. Тем временем стало светло — злодей Редаз снова водрузил на голову шляпу. Но всем было ясно, что стоит им выйти из дома, как снова наступит мрак, ибо черно-мрачный Редаз не знает пощады. Смородинка таяла на глазах, она все больше и больше слабела, лежала на полу, с трудом поднимая голову.

— Оставьте меня. Не сокрушайтесь из-за меня, — шептала она. — Вам этот негодяй Редаз не причинит никакого зла — он ведь только меня ненавидит.

— А что будет тогда с маленькими потерявшимися детишками? Они же изольются слезами! — воскликнул мастер Шурупчик.

— Но скажи, что же тогда делать? — со вздохом спросила обессиленная Смородинка.

Тут лицо и шея у Бержиана стали наливаться кровью, он побагровел, глаза заискрились. Друзья испуганно смотрели на него: что-то будет?

И тогда Бержиан, разъяренный, ослепший Бержиан, вскочил с места, выбежал из вагончика и, остановившись посередине садика, закричал:

— Пусть весь сад Дидеки расцветет цветами! Пусть по всей улице, по всему городу зацветут цветы! Расцветайте, фиалки и бузина, тюльпаны и дельфиниумы, нарциссы и розы!

Все выбежали в сад вслед за Бержианом и, не веря еще своим глазам, увидели, как маленький сад Дидеки весь украсился цветами, как на улице из-под снега высунули свои головки фиалки, тюльпаны и дельфиниумы, как зацвели кусты бузины.

И зимний заснеженный город вдруг сплошь запестрел цветами.

Смородинка выползла из вагончика и вдохнула всей грудью аромат цветов; глаза у нее засверкали, она раскрыла крылья и стала низко летать над садом.

Прямо на глазах она крепла, к ней возвращались жизнь и сила.

— Ой, Смородинка, берегись! Не испорти себе желудок! — предупредила ее Дидеки.

И в этот момент черная тень заслонила небосвод.

— Гнусный Редаз! Снова — мрак, хоть выколи глаз! — вскричала Энци Клопедия.

Но темнота в ту же секунду рассеялась, и вновь стало светло.

Друзья, ничего не понимая, вопрошающе глядели друг на друга, и только Бержиан радостно улыбался.

— Нет, это не Редаз, это из меня вышел мрак.

— И ты уже видишь? — спросил Флейтик.

Не в силах скрыть своего счастья, Бержиан кивнул головой.

Друзья бросились ему на шею.

Только мастер Шурупчик с сомнением качал головой.

— Никогда бы не поверил, что столько мрака и тьмы может поместиться в одном человеке, — буркнул он.

И тут началось веселье. Все вернулись в домик Дидеки и принялись танцевать и петь. Флейтик, чудо-музыкант «Затыкай уши!», ради всеобщего удовольствия играл на флейте, выводя самые немыслимые трели и пристукивая в такт каблуком.

Однако время шло, и друзья с удивлением заметили, что никак не наступает вечер.

— Как странно, — проговорила Энци Клопедия. — Вот-вот уже полночь, а все еще светло.

Первым понял, в чем дело, мастер Шурупчик. Он взглянул на Бержиана и сказал:

— Бержиан, это ты все перевернул вверх дном! Ведь это от твоей головы исходит свет!

— То есть как это — от моей головы? Что ты придумал?

Но Шурупчик стоял на своем.

— А знаете что? Давайте раздобудем шляпу и наденем ему на голову, — предложила Энци Клопедия.

Раздобыли шляпу, Бержиан водрузил ее себе на голову, и — что бы вы думали?! — сразу стало темно. Снял шляпу — снова стало светло. Теперь уже всем стало ясно, что его голова излучала свет.

— Наверное, когда из тебя выходили темнота и мрак, ты с переизбытком наполнился светом, — высказал предположение мастер Шурупчик.

— По крайней мере нам теперь не придется беспокоиться, если отключат электричество, — сказал Флейтик.

— Но выходит, что бедному Бержиану теперь придется спать в шляпе, — посочувствовала Энци Клопедия. — Если, конечно, он не захочет, чтобы всю ночь было светло.

Друзья еще немного повеселились, а когда почувствовали усталость, Бержиан нахлобучил на голову шляпу, и все сладко спали до самого утра.

Но как только взошло солнце, снаружи послышались страшный крик и проклятья.

Появился черно-мрачный Редаз. Он был взбешен, лицо его — нос крючком, уши торчком, губы змейкой — было перекошено.

— Я вам покажу! — орал он. — Вы думаете, что обвели меня вокруг пальца. Дудки! Вся ваша жизнь отныне будет протекать в темноте! Знайте, что я никогда больше не надену на голову шляпу.

И, сказав это, он снял с себя котелок. В тот же миг густая непроницаемая тьма окутала все вокруг. Мир погрузился во мрак.

— Ой, что же с нами будет?! — всхлипнула Энци Клопедия.

— Он обрек нас на вечный мрак, — простонал Флейтик.

— Конец нам, — мрачно произнес Шурупчик.

Но тут подала голос Дидеки; даже в темноте чувствовалось, что она улыбается.

— Бержиан, сними шляпу, — попросила она.

Бержиан снял шляпу, и тотчас же, как вы, наверное, уже догадались, стало светло.

Черно-мрачный Редаз бесновался, топал ногами, снимал, надевал шляпу, но ничего не мог изменить — было по-прежнему светло.

— Ну, погоди, Бержиан, ты еще пожалеешь об этом! — пригрозил он поэту.

Услышав эту угрозу, Бержиан слегка покраснел, шея у него тоже немножко покраснела, и он бросил Редазу:

— Чтоб тебя молнией ударило!

И тотчас же ударила молния.

— Ой-ёй-ёй! — завопил черно-мрачный Редаз и пустился наутек.

Он и поныне, наверное, еще бегает, если не свалился замертво от усталости.

— Сочини мне сказку!

— О чем?

— О короле-селезне и принцессе-утке.

— Значит, сказку об утках?

— Да, но на самом деле это не утки!

— А кто же?

— Настоящий король и настоящая принцесса, просто их заколдовала злая ведьма!

— Почему она их заколдовала?

— Из-за Джонни-бедняка.

— А Джонни-бедняк — англичанин?

— Вовсе нет! Джонни-бедняк — это Джонни-бедняк, и все. У него нет ни гроша, он бродит по белу свету и насвистывает разные песенки.

— А почему из-за него заколдовали короля и принцессу?

— Потому что злая ведьма не хочет, чтобы Джонни-бедняк женился на Арнике.

— А кто такая Арника?

— Ну, принцесса, кто же еще?!

— А, все ясно! Жила-была принцесса Арника, и была она такая добрая и милая, что от ее улыбки даже волки и медведи становились ручными, даже буйный вихрь стихал и становился ласковым ветерком. Все любили дочь короля Эштёра.

— Какого короля?

— Эштёра. Разве не так зовут отца Арники?

— Да, конечно. Его зовут Эштёр.

За лесами, за горами, не доходя до следующих гор, но перейдя еще один дремучий лес, находилось Круглое озеро. На берегу озера стоял королевский замок с тридцатью шестью башнями и тремя сотнями окон. В этом замке жили король Эштёр и принцесса Арника. Король Эштёр был справедливым человеком. Он всегда наказывал только тех, кто провинился, и награждал только тех, кто этого действительно заслуживал. Он был таким справедливым, что, разгневавшись или рассердившись, вообще не отдавал никаких приказов. Если кто-то выводил его из себя, а такое, как известно, часто случается с королями, Эштёр уходил в тронный зал, говоря: