Нравится, когда ты танцуешь (СИ) - Страница 2

На голове хвост, перенесенный набок, с начесом, вплетёнными косами и узлами, придавая волосам пышность и объемность. В ушах горят длинные серьги, а на шее колье, украшения не то чтобы очень натуральные, но выглядят эффектно, горя под светом софитов.

Я стою спиной к залу, руки положила на стену, круг прожектора освещает силуэт. На мне очень откровенное нижнее белье, из которого грудь буквально вываливается наружу, а трусики состоят из нескольких ниток и треугольника в центре. Загорелые бедра, спина и живот измазаны серебристыми блестками, на ногах черные босоножки с тонкой острой металлической шпилькой. Я укутана в длинное боа из перьев в тон обуви, а на руках узкие шелковые перчатки до локтя. Ди-джей включает музыку, и я начинаю двигаться. Иду по подиуму, приседая, выгибая спину, оттопыривая попку. Дохожу до шеста и кручусь возле него, словно змея с длинным извивающимся телом. Чуть отступаю и делаю кувырок назад, ловко становясь на колени. Это довольно трудно, учитывая, во что я обута. Наверное, именно поэтому срываю громкие аплодисменты. Музыка для моих ушей.

После того, как мне выдали черный браслет, я совсем перестала пить, потому что работа стала приносить удовольствие и очень хорошие деньги. Жизнь засияла новыми красками, от клиентов нет отбоя. Непередаваемо, впервые в жизни я чувствую себя нужной, востребованной. Это затянуло настолько, что я перестала брать выходные, ибо все эти огни, мерцающие прожекторы и конфетти – отдых и сплошное развлечение.

Итак, я делаю кувырок, плавно подымаюсь на ноги, ступаю по подиуму, маня бедрами, прижимая боа к груди, медленно снимаю лифчик. Концы длинного черного шарфа из перьев развиваются, я отбрасываю бюстгальтер и открываю грудь. Тут же раздаются свист и улюлюканье. Трогаю себя руками в перчатках, ласкаю тело, выгибаясь. Подхожу к шесту, верчусь вокруг, держась руками, подымая ноги, на это требуется очень много сил, но я парю над сценой, потому что сейчас я звезда. Прохожу по краю, собирая купюры, и вновь любуюсь им, но он не смотрит.

Как завоевать женщину, которая купается в мужском почитании? Правильно. Не обращать на нее внимания. Хотя, честно говоря, не слишком похоже, что он планирует кого-то завоевывать. Он сидит спиной к залу, попивая коктейль и болтая с барменшей. Я заметила его сразу, еще за кулисами, и очень старалась, танцуя для него. Но он даже не обернулся, продолжая мусолить трубочку. Это дорогой крепленый коктейль, я знаю меню наизусть и могу без труда определить кто передо мной. Залетный, с накопленной за неделю суммой денег, или богатый мужчина, для которого это всего лишь выходной день в приличном заведении. Не судите меня строго. Мне нравятся обеспеченные мужчины, в них я вижу надёжность, опору, стену, которой у меня никогда не было. Я ведь детдомовка, а это, как известно, клеймо на всю жизнь.

В детское воспитательное учреждение я попала в пять лет. Моя мать очень сильно пила, а отца я никогда не знала. Дома я почти не находилась, грязная и голодная бегала по окрестным дворам. Соседи жалели: то накормят, то оденут. Мы с мамой часто переезжали, и однажды я заблудилась, просто не нашла дорогу домой, меня подобрала какая-то женщина, а на утро сдала органам опеки.

На мать я зла не держу, все же она дала мне жизнь, а судьба она такая, какая есть и другой не будет. Возможно, потому что я никогда не знала любви и заботы, поэтому не так сильно ощущала «недолюбленность», которая мучала других воспитанников. Плохих воспоминаний у меня не осталось, наверное, мне повезло попасть в довольно приличное место, потому что кормили нас четыре раза в день. Готовили повара, а мы кривились при виде каш и не ели супы. Сейчас я многое отдала бы за то, чтобы кто-то готовил для меня так много разнообразной еды.  Правда одежды не хватало. Помню, в пятом или шестом классе приходилось ходить в одном и том же, поэтому, как только появились деньги, я накупила себе всего, что только хотела. Но все равно нам было весело. Когда мы пошли в школу, класс состоял только из наших, мы держались вместе. Конечно, были неприятные и даже болезненные моменты. Меня дразнили, обижали и обзывали, случались даже драки, как же без этого.

Номер закончился, и я спускаюсь в зал, хожу между столиками, собирая комплименты и жадные взгляды. Я люблю первые минуты после выступления, чувствую себя царицей. Правда ненадолго, вскоре мое место занимает другая девушка.

 Незнакомец все так же сидит у бара. У него очень широкие плечи, он высокий и подтянутый, невероятно спортивный, мышцы бугрятся под белой рубашкой и черными облегающими брюками. Я питаю слабость к привлекательным мужчинам. В детстве, заполняя дурацкие школьные анкеты о любви, я всегда писала, что мой муж будет красивым. Не лукавила, как остальные девчонки про ум и интересы, а писала так, как есть. Тогда я еще не знала, что стриптизерш замуж не берут.

Вы верите в сказки? И я верю, очень сильно, несмотря на всю ту грязь, что видела в своей жизни. Я искренне надеюсь, что каждый человек достоин счастья. И где-то там, за крутыми холмами, его ждет чудо.

Я подхожу к незнакомцу сама, сажусь рядом, закидывая ногу на ногу. На мне специальный пояс для чулок с подвязками. Это одно из правил клуба: на работе мы должны ходить в кружевной амуниции.

 С такого ракурса, в приглушенных тонах бара, я выгляжу особенно привлекательно. Он разворачивается, лениво осматривая. Его глаза очень темные, почти черные, в таких несложно потеряться. Волосы короткие, практически под ноль, что придает ему дополнительной мужественности. Но, кажется, ему не слишком интересно, потому что он потирает тяжелый подбородок и возвращается к барменше.

На его счет я не ошиблась, на руке блестят дорогие часы, а возле бокала лежит совсем недешевый мобильный телефон. Не могу сдержаться и разглядываю сильные руки с крупными венами и длинными пальцами. Обручального кольца нет – это вселяет надежду. Не проявляя особого интереса к моей персоне, прикусывает зубочистку. Безразличие начинает раздражать, решаюсь уйти.

- Погоди, - сжимает мою руку, крепко схватив за запястье.

Усаживает меня обратно. Он очень сильный и крепкий. Это завораживает. Не могу не представить, как он накрывает мое хрупкое женское тело своей спортивной грудью. Я так привыкла отбиваться от навязчивых мужчин, что сейчас просто хочу развлечься, получить удовольствие, сделать, наконец-то, что-то для себя.

Я остаюсь, сажусь обратно на стул, и теперь он смотрит на меня постоянно.

- Как тебя зовут? – спрашивает, и даже, как будто немного смущается.

Это так мило, видеть огромного мужика, который, несмотря на то, что я не слишком одета, улыбается, а не лапает.

- Ника, - смотрю ему в глаза.

У него длинные ресницы, пушистые, торчат в разные стороны. Почему-то мне это нравится. Спохватившись, он покупает для меня коктейль. В последнее время я почти не пью, но сегодня все как-то необычно, интересно, сказочно.

Поглаживая край бокала, начинаю флиртовать, напропалую строить глазки, включаю все свое обаяние, как бы случайно касаюсь его ноги. Несмотря на крупное тело, он кажется хорошим мальчиком. А ведь плохих девочек, вроде меня, привлекают хорошие.

- Ты красиво танцуешь, - прикусывает он нижнюю губу.

Ему идет этот жест, он немного игривый и даже дерзкий. В сочетании с огромным сильным телом смотрится головокружительно.

- Я думала, ты не видел, - закатываю глаза, выгибая спину.

Замечаю, как его взгляд скользит туда, где мои ягодицы встречаются с мягким сидением барного стула. Его глаза загораются. Мне нравится это чувство, я знаю, как действую на мужчин, в такие минуты управлять ими гораздо легче.

- Смотрел, только тихонько, - смеется, придвигаясь ко мне.

Я нарочно застываю на месте, мне интересна его близость, она как сгущённое молоко, дарит тепло и сладость. Когда мы сидим рядом, он кажется еще крупнее, думается, что если он обхватит меня двумя руками, то я просто утону в его медвежьих объятьях. Он серьезно занимается своим телом, об этом не нужно спрашивать, видно, несмотря на одежду. Скорее всего, ходит в спортзал не меньше четырех, а то и пяти раз в неделю. А еще он очень ухоженный: линия стрижки идеальная, брови, ногти, а загар, такой ровный и гладкий, больше похоже на солярий, чем на вялое лежание под солнцем.