Нож в спину. История предательства - Страница 3

– Прощайте, товарищи, умираю за родину!

3 июня 1944 года ему посмертно присвоили звание Героя Советского Союза. К тридцатилетию Победы поставили на родине памятную доску. А через два года последовал указ: отменить награждение «в связи с ошибочным представлением». Оказывается, тяжело раненный комбат попал в плен. Выжил. После войны решил не возвращаться на родину, зная, как Сталин относится к пленным, – не хотел вновь попасть в лагерь, на сей раз советский. Бывший комбат уехал в Канаду, поселился в Торонто.

Узнав об отмене указа, он написал советскому послу в Канаде Александру Николаевичу Яковлеву. Посол, сам фронтовик и инвалид войны, обратился к министру обороны маршалу Дмитрию Федоровичу Устинову. Тот высокомерно ответил:

– У нас в плену героев нет.

Но нашлись люди, думающие иначе. Сапрыкин немцам не служил – он не предатель, не пособник, ничем себя не опорочил. Восстановлением справедливости занялся полковник госбезопасности Петр Михайлович Дунаев. Его вызывал к себе первый заместитель председателя КГБ генерал армии Георгий Карпович Цинев, доверенное лицо Брежнева, вопрошал:

– Это почему же вы карателя защищаете?

Руководство Министерства обороны сменилось. Обратились к новому министру – маршалу Дмитрию Тимофеевичу Язову. Тот отказал. Прошло некоторое время – еще одно обращение к Язову в поисках справедливости.

Маршал подписал ответ:

«Учитывая то, что Сапрыкин В.А. к настоящему времени умер, Министерство обороны СССР считает, что рассматривать вопрос о восстановлении его в звании Героя нецелесообразно».

Сначала, писал Поляновский, отобрали у героя войны «Золотую Звезду», потому что он оказался жив. А теперь не возвращают, потому что он умер. Причем Сапрыкин тогда еще был жив! И все-таки в декабре 1991 года отменили Указ Президиума Верховного Совета СССР от 25 августа 1977 года «Об отмене Указа Президиума Верховного Совета СССР от 3 июня 1944 года в части присвоения капитану Сапрыкину В.А. звания Героя Советского Союза». Владимир Сапрыкин полгода не дожил до указа…

Так что в лагерях для перемещенных лиц собрались разные люди. Нацистских военных преступников искали и наказывали, но такими мелкими сошками, как Иван Демьянюк, не интересовались. Здесь он встретил будущую жену. Из лагеря его вскоре выпустили. Он работал на американскую армию. В 1952 году вместе с женой и дочкой получил право эмигрировать в Соединенные Штаты. Службу в концлагере он, разумеется, скрыл. Поселился в Кливленде, трудился на одном из автомобильных заводов Форда. Сменил имя Иван на Джон, родил еще двоих детей и как благонамеренный гражданин получил американский паспорт.

Только в семидесятых годах в Соединенных Штатах стали выяснять: как же получилось, что в условиях холодной войны в стране нашли убежище нацистские преступники, как им удалось избежать справедливого наказания?

В 1979 году в аппарате министерства юстиции образовали отдел специальных расследований, который занялся выявлением нацистских преступников, переселившихся в Соединенные Штаты. По американским законам нельзя судить человека за преступления, совершенные до прибытия в страну. Можно только лишить его гражданства или вида на жительство и выслать в ту страну, которая пожелает его судить. Больше ста человек лишили американского гражданства за то, что они скрыли свое нацистское прошлое.

В 1987 году Ивана Демьянюка судили в Израиле. Но произошла ошибка. Бывшие узники концлагерей, уже очень пожилые люди, приняли его за другого негодяя. За такого же убийцу из концлагеря Треблинка по имени Иван Марченко.

В свое время Демьянюк, обращаясь с просьбой об американской визе, указал, что девичья фамилия его матери – Марченко. Но во время процесса из Советского Союза прислали документы, из которых следовало, что Марченко и Демьянюк – разные люди. В 1993 году Верховный суд Израиля его освободил. Адвокату, который его защищал, плеснули в лицо серной кислотой – за то, что он так умело помог надзирателю нацистского концлагеря избежать наказания.

Соединенным Штатам пришлось в 1998 году вернуть Демьянюку гражданство. Но потерпевшие поражение следователи из министерства юстиции не смирились. Искали другую возможность посадить на скамью подсудимых человека, в чьем преступном прошлом они не сомневались. И в 1999 году им удалось вновь лишить его американского гражданства. Демьянюк проиграл все суды, в которых пытался оспорить решение о его депортации из США.

Польша и Украина отказались заниматься его делом. Немецкая юстиция в 2009 году сочла своим долгом добиться правосудия. И сразу начались разговоры: зачем судить древнего старика? Дайте ему умереть…

Вот мы и утыкаемся в вопрос, который и задавать-то не хочется. Почему? Почему наш соотечественник Демьянюк и многие другие служили немцам?

Одни, попав в плен, просто хотели выжить и не видели иного пути. Но другие-то пошли помогать нацистам по собственной воле! Кем они были? Садистами? Преступников по натуре, от рождения, по призванию не так уж много. А остальные? В их грехопадении виноваты трагические обстоятельства, война? Так ли это?

Служившие немцам охотились на тех, с кем только что вместе воевали, на попавших в плен красноармейцев, которые пытались избежать плена и добраться до своих. Передавали немцам – на мучения и смерть – соседей и односельчан, помогавших партизанам и подпольщикам.

«Самым опасным нашим врагом и вообще советских патриотов за весь период оккупации являлась полиция, руководимая немцами, и ее помощники среди населения, – сообщали партизаны. – Если бы не эти сволочи, борьба с немецкими захватчиками была бы в несколько раз легче…»

В сорок первом году немецкие войска еще не успевали вступить в прибалтийские города, а местные жители уже убивали коммунистов и устраивали еврейские погромы. Все затхлое, тупое и мерзкое словно ждало прихода вермахта. В Прибалтике и на Украине, писал немецкий писатель-антифашист Рольф Хоххут, евреи чувствовали себя как в пустыне: им негде было спрятаться. Соседи оказались страшнее немцев.

27 июня 1941 года полковник вермахта проезжал по литовскому городу Каунасу, уже оставленному Красной армией. Он увидел огромную толпу. Люди хлопали и восторженно кричали «браво». Матери поднимали детей повыше, чтобы они все видели. Немецкий полковник подошел поближе. Даже он был поражен и подробно описал, что именно увидел тогда в Каунасе:

«На асфальте стоял молодой светловолосый парень лет двадцати пяти. Он отдыхал, опираясь на деревянную дубину. У его ног на асфальте лежали полтора или два десятка мертвых или умирающих людей. По земле сочилась кровь. Рядом – под охраной – стояли будущие жертвы. Одного за другим этих людей убивали дубиной, и каждый удар толпа встречала радостными возгласами. Когда расправа закончилась, главный убийца сменил дубину на аккордеон. Толпа затянула литовский национальный гимн».

В независимой Литве сделали все, чтобы скрыть участие литовцев в уничтожении евреев в годы войны. А ведь здесь с 1941 по 1944 год уничтожили двести двадцать тысяч евреев – девяносто четыре процента всего еврейского населения республики. Литовские полицейские не только исполняли указания немцев, но и по собственной инициативе выискивали евреев и коммунистов.

В сорока с лишним городах и деревнях Литвы устроили еврейские погромы еще до прихода немцев. Практически все убийства происходили не в концлагерях, а на глазах у соседей. Литовцы издевались над евреями-соседями, мучили их, грабили, выгоняли из домов, а потом убивали. Тех, кого не уничтожили сразу, согнали в гетто и уничтожили организованно. И повсюду обнаружилось невероятное количество литовцев-добровольцев! Во многих городках они сами все сделали. Немцы присутствовали только в роли фотографирующих.

Обращает на себя внимание невероятная жестокость добровольцев. Они начинали с изнасилования евреек, причем охотились на девочек тринадцати – четырнадцати лет, с унижений и издевательств над раввинами. Детей убивали, разбивая им голову о камень или о дерево. Или сбрасывали живыми в массовые могилы и закапывали.