Новые приключения Буратино - Страница 36

— Не горюй, Бироне! — донесся до него голос Петрушки. — Принц Буратино обязательно наградит тебя, если раньше этого не сделает король!..

Дядюшка Роу наслаждался подаренным ему счастьем. Он бережно разворачивал старинные рукописи, стараясь уловить смысл написанного… И хотя большинство свитков было начертано на чужих, порою давно мертвых, языках, сказочнику казалось, что он понимает почти все.

Иногда дядюшка Роу выныривал из глубины веков, открывал печатные книги новых времен и снова уносился в чудесный мир знаний и фантазии… Случалось, что он вдруг начинал ощущать какое-то беспокойство, и тогда сказочник срывался с места и вновь блуждал по бесконечному лабиринту раковин, до тех пор пока не находил очередной зал, полностью поглощавший его внимание.

Дядюшка Роу совсем запамятовал, что находится в Стране Счастливых Снов, что его где-то ждут друзья, чтобы завершить удивительное путешествие, а в родном городе ожидает осиротевший театр «Буратино». Если какое-нибудь воспоминание о прошлом все же прорывалось к дядюшке Роу, оно воспринималось как неясный обрывок мимолетного сна…

И он позабыл уже обо всем на свете, когда переступил порог зала сказок.

— Ну, наконец-то!.. — вдохновенно произнес дядюшка Роу, обводя взглядом тысячи томов несметного сказочного богатства. — Этого хватит на всю жизнь!.. Я даже думаю, что, по большому счету, человеку и нужны лишь сказки, правда, все новые и новые…

Он снял с полки книгу в яркой цветной обложке, на которой был изображен какой-то сказочный город в лучах восходящего солнца. «Солнечные терема, — прочитал дядюшка Роу. — Иван Симонов».

Он напряг свою память, но так и не сумел вспомнить ни сказку, ни сказочника. Потом он взял «Волшебные истории, рассказанные старой бабушкой за вечерним вязанием» Омата Фергатти. И это произведение дядюшка Роу впервые держал в руках.

Но вот ему попалась знакомая книга сказок Жана Фуко о приключениях симпатичных и остроумных паглеев — полуобезьян-полукошек, незаметно живущих бок о бок с людьми. В их маленьком мире особым почитанием пользовались сочинители посмехушек — так паглеи называли басни про людей, о которых они знали абсолютно все.

— Хотел бы я написать такую сказку, — с легким сожалением сказал дядюшка Роу и увидел поэмы великого Гомера.

— Ну, конечно, это тоже сказки, героические, потрясающие воображение… Одни из первых, созданных человечеством… но какая мощь, какая сверхъестественная выразительность!.. Народ, обессмертивший свою душу в таких поэмах, и впрямь достоин родства с богами, — рассуждал дядюшка Роу, пролистывая книгу и воскрешая в памяти любимые строки.

Так он переходил от полки к полке, от книги к книге, и время совсем остановилось для него. Ненароком дядюшка Роу толкнул стопку книг, и в руки ему соскользнул пухлый томик, на котором было написано: «Приключения деревянного человечка по имени Буратино».

— Это невероятно! — в неописуемом волнении закричал старый сказочник. — Кто мог об этом написать?!

В следующий миг книга выпала из его рук, и сам дядюшка Роу без сил опустился на пол вслед за ней: на книжной обложке значилось его собственное имя.

— Что же это такое? — спросил сам себя дядюшка Роу, потирая внезапно разболевшиеся виски. — Я же не писал эту книгу… хотя несколько раз у меня возникало такое желание… Но она здесь, в моих руках… И это может значить только одно — я напишу ее в будущем. Но для этого я должен вернуться… Найти Буратино и остальных, кто пребывает сейчас в Стране Счастливых Снов, и вернуться домой!.. Господи, что же я сижу здесь? Ведь им, возможно, нужна моя помощь!

Дядюшка Роу вскочил с видом человека, который проспал что-то исключительно важное, и буквально заметался по раковине, не зная, в какую из дверей ему бежать.

— Я заблудился! — с ужасом понял он. — Я не знаю, куда идти!.. Что же мне теперь делать?..

Дядюшка Роу почувствовал, что еще немного — и он поддастся панике и побежит по лабиринту неизвестно куда, просто чтобы не оставаться на месте. Он будет запутываться все больше и больше, пока окончательно не затеряется в путанице раковин-сот.

— Спокойно, — как можно тверже сказал дядюшка Роу, стараясь взять себя в руки. — Вот книга, которую я когда-то напишу, следовательно, я выйду отсюда. Мне не грозит смерть от голода и жажды, а одиночества я не боюсь. Единственное, что работает против меня, это время. Время здесь может стоить слишком дорого, а я и без того потерял его очень много. Ну что ж, придется поторопиться. Итак, мне нужно вернуться в вестибюль.

Дядюшка Роу так хорошо представил себе длинный зал, уставленный рядами вешалок с одним-единственным старым плащом, что вдруг ясно почувствовал его притяжение.

— Вперед, и никаких сомнений, — скомандовал себе дядюшка Роу, поставил на место написанную им книгу и пошел туда, куда вела его интуиция. С каждой минутой он шел все уверенней и, увидев наконец в одной из раковин тяжелую старинную дверь, засмеялся с видом победителя.

— Вот и конец моей экскурсии! — сказал дядюшка Роу, открывая дверь в вестибюль.

Он быстрым шагом пересек длинный зал и уже у выхода из библиотеки оглянулся, что-то вспомнив. Все вешалки в вестибюле были пусты, старенького серого плаща больше не было.

— Да, конечно, все правильно, — сказал старый сказочник, — нельзя посвятить всю свою жизнь чтению книг, даже самых замечательных.

Он вышел из беломраморного храма, низко поклонился ему и, не оглядываясь, с легким сердцем зашагал назад по тропинке среди цветущего луга. Дядюшка Роу надеялся, что у камня пяти дорог его ждут друзья…

Выйдя из балагана Петрушки, Буратино бесцельно побрел по городу. Он шел просто чтобы идти, — так ему было легче переживать разочарование и одиночество. Буратино и вправду был одинок, как никогда прежде. В темной комнатке Петрушкиного балагана остался Арлекин, выбравший жизнь в Мире Снов… Где-то во дворце Буратино оплакивала королева-мать, а по городу в поисках мальчика рыскали шпионы отца… Все это казалось Буратино чем-то нереальным, не имеющим к нему никакого отношения. Мир, окружавший его, проявил свою истинную природу, и Буратино казалось, что он медленно погружается в сонное оцепенение.

Между тем на улицах царила ужасная суматоха. Можно было подумать, что все жители города высыпали из своих домов, чтобы собраться в толпы и обсудить последнюю новость. То и дело произносили имя Буратино. В толпе мелькали золоченые шлемы королевской стражи и солдатские мундиры.

Буратино угнетало и утомляло гудение этого огромного растревоженного улья. Он с трудом нашел относительно пустой переулок и присел на ступеньки красивого дома в тени розовых кустов.

«Как странно, — подумал мальчик, — все эти солдаты, шпионы и зеваки когда-нибудь приходят в Мир Людей, чтобы принести в него добро и свет… Кажется, так говорил Бураткинс… Но ведь они совсем не готовы к этому… Им нужно прожить еще много-много лет, чтобы понять свое предназначение… А без этого… какой смысл в кукольной жизни?»

— Эй, ты что тут расселся? — раздался за спиной Буратино сердитый голос.

Мальчик оглянулся. На крыльце стоял хозяин красивого дома — в дорогом турецком халате, с надушенными усами.

— Ты чего, я говорю, тут сидишь? — грозно спросил он. — А ну, убирайся отсюда, пока я не надрал тебе твои грязные уши!

— Что я вам сделал? — с удивлением спросил Буратино.

— Не сделал, так сделаешь! — гневно ответил хозяин дома. — Залезешь в окно и что-нибудь стащишь!

— Но я не собираюсь лезть к вам в окно, — возразил Буратино, все больше удивляясь. — Я просто захотел отдохнуть.

— Так иди и отдыхай в другом месте! — непреклонно заявил господин в турецком халате. — Нечего тебе тут делать!

«И правда, что мне тут делать, — подумал Буратино, поднимаясь со ступенек. — Я был и принцем, и нищим, меня здесь любили и предавали… Я по горло сыт этим городом с его счастливыми снами. Как хорошо, что в Мире Людей меня ждут папа Карло и мои друзья!..»