Новое рождение (СИ) - Страница 11

Подумав о том, что техники концентрации могут быть немного опасны, она начала размышлять, почему ей так плохо, несмотря на то что она спала больше десяти часов. Переведя взгляд внутрь себя, она обратила внимание на две небольшие нити, которые по её ощущениям оказались подсоединены прямо к глазам, проходя частично и через мозг. Одним усилием воли оторвав их, она начала быстро моргать, заново привыкая к нормальному зрению, так как она просто не заметила, насколько зрение раньше было более резким. Это немного ослабило боль, но всё же Лена решила предпринять больше усилий по борьбе со своим состоянием. Поэтому, пройдя до шкафа, она достала несколько таблеток из аптечки и, проглотив их, направилась в ванну. Посмотрев на себя в зеркало, она попыталась привести свои волосы в порядок и, умывшись, направилась обратно в комнату, где переоделась в чистое. Из подъезда она вышла в темных очках, глаза всё ещё болели из-за лучей солнца. Шла она медленно, морщась от каждого резкого движения головой и стараясь больше находиться в тени.

К моменту, когда она пришла в институт, ей стало немного получше. Но выглядела она всё равно плохо, поэтому охранник даже не стал проверять её студенческий, а лишь сказал, посмотрев на неё:

— Девочка, иди домой. У покойников вид лучше, чем у тебя.

Но Лена проигнорировала его и пошла дальше.

Добравшись до аудитории и постучавшись, она собралась уже войти внутрь, как вспомнила фамилию преподавателя и едва не застонала от отчаяния. Из-за боли и усталости она совершенно забыла о профессоре, который вёл сегодняшнюю лекцию. Горадский Ефим Анатольевич отлично разбирался как в дискретной математике, так и в математическом анализе, но обладал совершенно невыносимым характером. Саму Северскую он невзлюбил ещё с их первой встречи.

В тот день у неё была тяжелая ночная смена и короткий сон, что плохо сказалось на её состоянии. Поэтому, сев тогда в теплый автобус, она незаметно для себя задремала и очнулась только спустя три остановки после института под песню стоявшего рядом кондуктора «Всё для тебя». Быстрый забег позволил появиться ей в аудитории всего-то спустя двадцать минут после начала, как рассказывали однокурсники, очень нудной лекции. Профессор был педантом и все её оправдания пропустил мимо ушей, заявив, что по её виду сразу понятно, «чем она занималась этой ночью». Лена не выносила подобные двусмысленные намеки и, парализовав профессора взглядом, высказала всё, что она о нём думает. Анатольевич не простил унижения и начал понемногу изводить её, хоть больше и не позволял себе лишних высказываний в её сторону.

Вот и сейчас, смотря, как она снимает очки, он ехидно спросил, кривя свои тонкие губы:

— И какова причина вашего опоздания сегодня?

Лена изо всех сил пыталась сохранить спокойное выражение лица. Пробормотав не очень громко о том, что будильник не сработал, Лена попросила разрешения войти. Улыбка преподавателя стала ещё ехиднее, и он, растягивая слова, произнёс:

— Боюсь, я не могу пустить внутрь студента в вашем состоянии. Рекомендую вам отправиться в санпункт и подождать ваших «друзей» там, — после чего махнул рукой, выгоняя её из аудитории.

Покинув аудиторию, Северская присела на скамейку, что стояла тут же в коридоре. Несмотря на очередной намек со стороны преподавателя, она была рада такому повороту событий. Ну, не готова она была сейчас писать лекцию, которую читает этот преподаватель. Поэтому, устроившись поудобнее, Лена прикрыла глаза и не заметила, как задремала. Очнулась она от того, что её кто-то трясёт за плечо. Это была Мария, и Лена ответила девушке сонным голосом:

— Чего тебе?

— Мне ничего. Просто лекция уже закончилась, и нам пора идти на следующую, а ты тут дрыхнешь. — Осмотрев её каким-то новым незнакомым взглядом: — Отвратительно выглядишь. На, вот, возьми, — и протянула ей что-то.

Что-то царапнуло в речи Марии, но девушка, ещё толком не проснувшись, рефлекторно взяла предмет из руки подруги. Переведя взгляд на него, она увидела небольшую сережку с голубоватым камнем каплевидной формы.

Мария кивнула и произнесла:

— Этот камень, по слухам, приносит здоровье и удачу. А по твоему виду можно сказать, что тебе нужно и то, и другое.

Лена лишь кивнула на это и снова перевела взгляд на неё. Что-то в Тихоновой было не так, и она не могла никак понять, что именно. Но вот в голове щелкнуло, и картинка сложилась. Украшения, в которые были вставлены различные драгоценные камни, в большом количестве были распределены по телу её подруги, но, несмотря на их число, все они очень гармонично сочетались и не казались вульгарными. Это было странно, ведь Лене было известно, что, хоть родители Марии и держат ювелирный магазин, сама подруга никогда раньше не носила украшений, особенно таких дорогих на вид.

— С каких пор ты носишь драгоценности? — спросила Лена, не подумав и мгновения. Эта новая и болезненно странная особенность подруги настолько её взволновала, что вопрос буквально сорвался с языка. Мария в ответ лишь снисходительно улыбнулась и, поправив сережку в правом ухе, ответила:

— Решила, что стоит попробовать что-нибудь новенькое, да и мама попросила разрекламировать новый ассортимент нашего магазина. Признайся, ведь он великолепен! — сказала она с каким-то фанатичным жаром. И так, похоже, считала не только она. Лена обратила внимание, что некоторые девушки также уже получили новую бижутерию, которая смотрелась на них весьма органично. Покатав сережку, которую ей дала Тихонова, по ладони, она быстро спрятала её в сумку. Увидев недовольный взгляд подруги, она сказала немного виновато:

— Извини, как-то не привыкла носить украшения, но у меня на работе скоро намечается крупный банкет, вот на него и надену её. У меня как раз есть форма в цвет серёжки.

Услышав объяснение Лены, брюнетка все равно осталась недовольной. Но Тихонова, быстро стерев с лица неприглядную гримасу, произнесла весьма миролюбивым голосом:

— Ну, вот и отлично. Если что, можешь попросить ещё в любое время. Обязательно подберу тебе что-нибудь особенное, — и, развернувшись, направилась в сторону группок студентов, что с интересом рассматривали их на почтительном расстоянии. Лена обратила внимание, что парни также смотрят с повышенным интересом, а девушки вообще с неприкрытой завистью на неё, и поняла, что подруга сегодня распродаст все свои запасы. Странно только, как студенты найдут на украшения деньги?

«Хотя, наверное, это искусственные камни. Мария просто заманивает новых покупателей», — так себя она и успокаивала на протяжении всего дня. Но, покинув институт, она поняла, что её продолжает грызть какое-то несоответствие, да и просто тревога за подругу. Обострившаяся паранойя, зародившаяся после рассказа Салматии, также не придавала ей душевного спокойствия. Поэтому, достав сережку, она повертела её в руках, осматривая со всех сторон, но так и не смогла понять, что с ней не так. Решив подумать об этом позже, Лена направилась в сторону остановки.

***

Добравшись до работы, она прошла в служебные помещения и, зайдя в раздевалку, начала переодеваться. У неё с собой как раз была голубая форма, и она решила примерить подарок Марии. Надев серёжку, Северская поняла, что совсем не чувствует её веса, и обернулась к зеркалу, висевшему тут же. Смотрелось украшение очень органично с формой, и, поколебавшись, она решила всё же оставить его. Это было неправильно и противоречило уставу, но Лене просто нравилось, как серёжка смотрелась на ней. Вспомнив, что собиралась зайти к Дерекову, она достала бумаги из внутреннего кармана сумки и быстрым шагом направилась на второй этаж.

Подойдя к двери директора, она вздохнула и постучала в дверь. Получив разрешение войти, Лена прошла внутрь и увидела директора, как всегда, сидящего за столом в окружении бумаг. Тот, не поднимая взгляда, спросил:

— Возникли какие-то вопросы по поводу мероприятия?

— Да, директор, тут есть пара моментов, которые я хотела бы обсудить…