Новая история Второй мировой - Страница 111

В жизни стратегия — это умение ставить и ранжировать цели.

Большую стратегию — умение выигрывать мир (в некоторых случаях даже проиграв войну!) — ввели в рассмотрение стратеги англо–американской школы, они же остаются гроссмейстерами этой области военного искусства. Мы можем только учиться, как это делается.

В жизни большая стратегия — умение определить свою миссию и стать соразмерным ей.

Политика — искусство поддерживать выгодный для вас мир. Это продолжение войны иными, а именно ненасильственными средствами. Жизненную политику можно определить как умение использовать других людей для достижения своих целей. Этикой здесь, конечно, не пахнет — но хороший политик отнюдь не является манипулятором. Он просто лидер, обладающий миссией и онтологией.

Экономика — умение поддерживать достаточный уровень жизни в мирное время и создавать сильную, обеспеченную всем необходимым армию в военное время. В логике мирного времени — деньги, личный и семейный бюджет. «Дайте мне хорошие финансы, и я дам вам хорошую армию». Замечу, что в стратегический подход к жизни «аппаратно встроена» известная и очень точная пословица: «Деньги — отличный слуга, но плохой хозяин».

Психология — в частности, социальная психология. К этой же ступени лестницы относятся философия: онтология, гносеология, аксиология, эпистемология — высшие человеческие ценности. В древнем Китае все это объединяли понятием «Дао», Путь. «Путь — это когда народ готов вместе с правителем жить, готов с ним умереть, когда он не знает ни страха, ни сомнений». Понятно, что на этой ступеньке военная лестница смыкается с личной: для отдельного человека в его личной борьбе и для всего общества в глобальных социальных процессах «Путь» обозначает одно и то же.

Если Вы вступаете в антагонистический конфликт с рефлектирующим свободным разумом, постройте «стратегическую лестницу» для него и для себя, оценить каждую ступень (например, по школьной пятибалльной системе) и сравните результаты. Для начала Вы получите неплохой интегральный прогноз результата столкновения — при сумме показателей 35 у противника и 15 у Вас лучше думать не о войне, а о том, как выйти из нее, потеряв по возможности меньше. Далее можно увидеть сильные и слабые стороны — как свои, так и противника — и построить правильный план войны.

В целом надлежит помнить, что «высокие» факторы сильнее, чем более низкие, но действуют медленнее, и за ограниченный срок войны некоторые «высокие» карты просто могут не успеть сыграть.

Принципов военного искусства всего четыре, известны они с эпохи «Сражающихся царств», если не ранее. В жизненной стратегии они столь же верны и незыблемы, как и в стратегии военной.

Принцип наименьшего действия гласит, что из всех возможных стратегий надлежит выбрать ту, при которой минимизируются собственные потери.

«Сунъ–цзы сказал: по правилам ведения войны наилучшее — сохранить государство противника в целости, на втором месте — сокрушить это государство. Наилучшее — сохранить армию противника в целости, на втором месте — разбить ее… Поэтому сто раз сразиться и сто раз победить — это не лучшее из лучшего, лучшее из лучшего — покорить чужую армию, не сражаясь.

Поэтому самая лучшая война — разбить замыслы противника, на следующем месте — разбить его союзы, на следующем месте — разбить его войска. Самое худшее — осаждать крепости…

Поэтому тот, кто умеет вести войну, покоряет чужую армию, не сражаясь; берет чужие крепости, не осаждая; сокрушает чужое государство, не держи свое войско долго. Он обязательно сохраняет все в целости и этим оспаривает власть в Поднебесной. Поэтому и можно, не притупляя оружия, иметь выгоду, это и есть правило стратегического нападения».

Принцип тождественности утверждает, что равные позиции при правильных действиях с обеих сторон преобразуются в равные.

Это означает, что во всех значимых случаях, когда силы противников сравнимы, война выигрывается за счет ошибочных действий — своих или неприятеля. Мерой нетождественного преобразования позиции является риск.

Стратегия отнюдь не учит избегать риска. Напротив, риск является неизбежным спутником борьбы на войне — зачастую, пытаясь снизить риск, командующий конструирует свое поражение. Пример — изменения, внесенные Мольтке–младшим в план Шлиффена, да и в значительной степени весь план «Барбаросса».

Иногда используется «стратегия чуда», при которой риск чрезвычайно велик, но ответственные командиры берут на себя управление вероятностями. Стратегия чуда формирует Реальности, чрезвычайно притягательные, но обладающие низкой вероятностью существования. Нужно иметь в виду, что использование подобной стратегии подразумевает «игру» с высшими функциями сознания (так называемый шестой контур Лири — Уилсона) и для современного человека лежит на грани безумия.

Принцип непрямых действий указывает, что движение к цели должно осуществляться в пространстве, которое противник не контролирует и не может контролировать. Суть принципа непрямых действий — уклоняться от борьбы на войне, насколько это возможно, выигрывать маневром, а не боем. Иногда, этот маневр вообще выводит вас из области конфликта. Согласимся, бессмысленно воевать за нефть после появления дешевых, мощных и «чистых» двигателей, работающих на энергии термоядерного синтеза.

В реальной жизни принцип непрямых действий проявляется как изощренное рефлективное мышление. «Я хочу получить А. Но, если я буду действовать прямо и начну продвигаться к А, я встречу сильное сопротивление. Вместо этого я атакую В. Противник не может не защищать В, он бросит А, и я получу его даром». Иногда это можно понять и в самом примитивном варианте: чтобы получить девушку, нужно отказаться от попыток ее завоевать, но достичь таких успехов в других областях, чтобы она сама начала тебя искать.

«Напасть и при этом наверняка взять — это значит напасть на место, где он не обороняется; оборонять и при этом наверняка удержать — это значит оборонять место; на которое он не может напасть. Поэтому у того, кто умеет нападать, противник не знает, где ему обороняться; у того, кто умеет обороняться, противник не знает, где ему нападать. Тончайшее искусство! Тончайшее искусство! — нет даже формы, чтобы его изобразить. Божественное искусство! Божественное искусство! — нет даже слов, чтобы его выразить. Поэтому он и может стать властителем судеб противника…

Бывают дороги, по которым не идут; бывают армии, на которые не нападают; бывают крепости, из–за которых не борются; бывают местности, из–за которых не сражаются; бывают повеления государя, которых не выполняют».

Принцип двух слабостей утверждает, что одна некомпенсированная слабость защитима, при наличии же двух слабостей связность позиции резко падает, и позиция становится стратегически проигранной. Поэтому в любых жизненных конфликтах нужно стремиться к тому, чтобы не иметь двух и более проявленных и значимых слабостей. Позиции с одной выраженной слабостью (резкие конфликты в семье, тяжелая ситуация на работе или в области учебы и т. п.) защитимы, но должны рассматриваться как «позиции повышенной опасности». Одна ошибка, возникновение одной «дырки» — и весьма вероятна жизненная катастрофа. Очень часто этой второй слабостью оказывается плохое знание противника.

«…если знаешь его и знаешь себя, сражайся хоть сто раз, опасности не будет, если знаешь себя, а его не знаешь, один раз победишь, другой раз потерпишь поражение; если не знаешь ни себя, ни его, каждый раз, когда будешь сражаться, будешь терпеть поражение».

— Насколько велика сегодня угроза крупной войны с участием России?

Современный мир представляет собой войну всех против всех, но только в моем определении. В общепринятой семантике войну ведут только и исключительно суверенные государства. К. Клаузевиц назвал ее продолжением государственной политики «иными, а именно насильственными средствами». Можно определить войну и как особое правовое состояние, при котором действия, абсолютно незаконные в мирное время, являются вполне легитимными.