Новая инквизиция. Кто мешает русскому прорыву? - Страница 30

Когда я смотрю и слушаю то, что говорили академики, посетившие Петрика в июне 2009-го, то думаю: как тогда понимать все, что произошло дальше? Либо нагло лгут академики – гости института, либо беспардонно врет Комиссия по лженауке.

Если правы инквизиторы, то, простите, что за академики в этой РАН, коль они говорят такое о шарлатане? Нужны ли стране вообще такие ученые? Но мне сдается, что именно в 2009-м они говорили искренне, ибо действительно увидели то, что необычно, но при этом работает. Это потом начался настоящий террор. Это потом о выводах этой выездной комиссии предпочли забыть, дав рупор в руки Комиссии по лженауке, каковая во Всеволожске никогда не бывала и ничего не видела.

А что, собственно, согласовали Мастер и представители РАН в июне 2009-го? Для каких проектов он просил научного сопровождения РАН?

Первый проект – «Радиационная безопасность городам мира». Это – та самая электрохимическая сорбционная технология обезвреживания жидких радиоактивных отходов, борьба с тритиевой угрозой.

Второй проект – «Чистый воздух – городам мира». Здесь Мастер предложил свою присадку к моторным топливам, которая обеспечивает получение горючего европейских экологических стандартов. Причем очень дешевым способом. Без постройки новых нефтеперерабатывающих заводов и дорогостоящей модернизации старых мощностей. С помощью тех самых присадок на основе ароматических углеводородов и кислородосодержащих соединений, которые синтезируются на сверхэффективных катализаторах Мастера.

Третий проект – защита лекарственных препаратов от подделки с помощью уже знакомых вам антистоксовых соединений.

Четвертый – развитие технологий создания и применения прозрачной броневой керамики, той самой поликристаллической шпинели.

Пятый проект – технология выделения и разделения металлов платиновой группы из концентратов руд и из отходов металлургии с помощью еще одного изобретения Виктора Петрика – использования для этого газа, трифторфосфина.

Шестой проект: дешевое получение чистейшего кремния для солнечных батарей с отказом от старого «Сименс-процесса». То есть, без использования хлора, водорода, хлористого водорода, трихлорсилана. Виктор Петрик на своей опытной установке применяет иную, чистую и энергосберегающую, технологию – добычу сверхчистого, монокристаллического кремния из промышленных отходов – фторсиликатов.

Этим достижением Мастер очень гордится. Кристаллы кремния исследовались в Объединенном институте ядерных исследований, город Дубна. Была выявлена беспрецедентная чистота полученного кремния, соответствующая 10 000 Ом. Также исследователями в Дубне было обнаружено новое явление в кристаллографии – были обнаружены кристаллы, имеющие послойное строение, при котором монокристаллические слои периодично чередуются с аморфными.

Седьмой проект – солнечные батареи на основе фотохимических систем с нанооксидными полупроводниковыми материалами.

И тут Виктор Иванович изобрел элементы на окислительно-восстановительных процессах, сделав основой светочувствительного слоя оных наночастицы оксида титана или циркония. Он их получает все тем же газофазным методом, придавая им новые свойства с помощью органического красителя.

Восьмой проект – это развертывание промышленного производства углеродных соединений Мастера, УСВР. Да-да, его методом холодной деструкции графита.

Девятый проект – промышленное производство наноразмерных металлических порошков. Несколькими способами: и газофазным, и электровзрывным, и плазменным, и золь-гель методом. На выходе получаются нанопорошки платины, палладия, рутения, родия, рения, никеля, железа, вольфрама и молибдена.

Десятым проектом значился «Альфа-излучающие препараты для ядерной медицины».

Здесь Мастер предложил отказаться от применения в лечении рака от бета-излучающих радионуклидов и перейти на альфа-излучающие. Ибо они гораздо больше щадят организм больного. Таков, например, радий-223.

Одиннадцатым проектом шли работы над низкотемпературными преобразователями тепла в электричество, той самой батарейкой из УСВР.

Под планом ведения совместных работ по предложенным темам поставили свои подписи академики РАН М. Алфимов, А. Бучаченко, М. Егоров (Институт общей химии), В. Новоторцев, Р. Сагдеев (зампред Сибирского отделения РАН), О. Синяшин (глава Казанского научного центра РАН), И. Федоров (ректор МГТУ имени Баумана), С. Алдошин, К. Солнцев (директор Института металлургии и материаловедения), Н. Кузнецов (завлаб ИОНХ РАН), Ю. Золотов (заведующий лабораторией аналитической химии платиновых металлов). И еще – член-корреспондент РАН А. Музафаров.

В общем, подписи под проектом поставили профессионалы, а никакие не «специалисты во всех науках» и не комиссары новой инквизиции. Именно это и привело в страх Комиссию по лженауке. Ведь Виктор Иванович вот-вот мог сделать невозможное возможным, разрушая старую парадигму развития науки. Невиданное, неслыханное и небывалое могло быть исследовано и – о, ужас! – имело шансы подтвердиться. А это – признание новых открытий, узаконение новых эффектов, хоть и частичное – но разрушение прежней картины мира. Создание новой логики развития науки, которая непонятна прежним мэтрам.

То был великий, неиспользованный шанс для Академии наук – обновиться, получить возможность для создания совершенно неслыханных прорывов, завоевать новые высоты. Более того – не только заработать хорошие средства независимо от казны РФ, но и полностью оправдать свое существование в глазах всех. Показать глупой публике: глядите – я могу решить самые жгучие проблемы и принести вам свободу, здоровье, благосостояние.

Что представляет собой Академия наук через двадцать лет после гибели СССР? Тяжко недужный организм. Пятьсот академиков и сто тысяч сотрудников, которые получают всего три миллиарда долларов в год. На уровне средненького американского университета. РАН так и не достигла того уровня финансирования, что имела АН СССР. Большинство денег из этой суммы уходит на зарплаты, денег не то, что на новое оборудование – на оплату коммунальных услуг не хватает. Эта Академия умирает: молодежи нет, огромные здания институтов поддерживаются кое-как, а то немногое, что создается в РАН, не находит спроса. В РФ уничтожена промышленность, которая могла бы востребовать научные разработки Академии, три тысячи прикладных институтов с 1991 года истреблены. Те тома, что РАН отправляет в правительство «новой России», никто не читает. Министерства сырьевой провинции РФ не хотят заниматься наукой. С точки зрения тех существ, что захватили власть еще в 1991 году, наука нам вообще не нужна. Ибо русские, по их убеждению, отсталые недочеловеки, которые ничего сами сделать не могут. Все лучшее – на Западе, и именно там надо оное покупать, продавая русское сырье.

Если власти «новой России» при Ельцине в 1991–1999 годах еще делали вид, будто наука им нужна, и говорили какие-то протокольные слова по поводу важности Академии наук, то после пришла вторая генерация «рыночных» дегенератов. Сначала они продолжали прежнюю риторику, но уже принялись тратить на «Газпром» и футбол с олимпиадой суммы, в десятки раз превышающие ассигнования на РАН. Тем самым они показали, что для них – приоритеты и высшие ценности. А в определенный момент они просто решили покончить с автономией РАН и поживиться ее богатой недвижимостью, особенно в Москве. Ну, а оправданием они сделали нынешнюю реальность: РАН стара и дряхла, никакой конкретной пользы не приносит.

Что предложил Виктор Петрик летом 2009 года? По сути дела, союз между старой Академией и новыми силами в науке. Это сразу же преодолевало тупик, в который угодила дряхлеющая РАН. Власть не создает спроса на научные разработки и не ставит перед Академией задач? Так мы сами их поставим и создадим спрос на созданное. Причем с выходом на мировой рынок! Тем самым мы заработаем на этом большие деньги, причем сами, не завися от милости государства. Ведь если необычные русские изобретения получат глубокую проработку и изучение в РАН, если Академия (а это – марка, бренд-марка мирового уровня) сможет подтвердить работоспособность части таких изобретений – она притянет к ним и к себе большие деньги частного бизнеса и промышленных корпораций. Ибо одно дело, если к бизнесу приходит бедный, никому не известный изобретатель с неким предложением. Мало ли что он там принес? И совсем иное – коли предложение исходит от РАН, где изобретение прошло проверку, было доведено до ума и получило теоретическое описание.