Ночной холод (ЛП) - Страница 19

Он быстро набрал что-то в ответ.

– Кензи. Хочет знать, приземлились ли мы.

Кензи Танака – спартанец, наш друг. Он остался в академии помогать Метис с Никамедисом, поэтому ясное дело, он будет писать Оливеру, чтобы оставаться в курсе происходящего.

– Как дела у Никамедиса?

Оливер быстро набрал сообщения, отправляя мой вопрос. Через минуту сотовый снова запищал.

– Никаких изменений. Пока что всё спокойно.

Я сделал глубокий вдох. По крайней мере, хуже не стало. Если всё пойдёт по плану Аякса, то уже завтра мы доберемся до руин. И будем надеяться, после, на следующий день, вернёмся в Миф с цветами Амброзии.

Оливер написал Кензи ещё одно короткое сообщение. Он уже хотел было убрать мобильный, как тот снова запищал.

– Кто теперь?

Оливер нахмурился, кажется, ему совсем не понравилось то, что он прочитал.

– Снова Кензи. Забыл кое-что сказать.

Я хотела расспросить Оливера, слышал ли он что-нибудь от Логана, но промолчала. Перед отъездом из лазарета Метис обмолвилась, что уже позвонила Линусу Квинну и рассказала о случившемся. Аякс вместе с охранниками Протектората сверху донизу обыскали академию, но не нашили никаких следов Вивиан или других Жнецов. И всё-таки я не могла подавить беспокойство из-за того, что Вивиан и Агрона в самом деле могли схватить Логана, как бы друзья не пытались убедить меня в обратном. Оливер отправил ещё одно сообщение, после чего убрал телефон в карман. В салоне снова повисло молчание, а я уставилась в окно.

Не имею ни малейшего представления, в каком направлении находится Денвер, поскольку повсюду нас окружали горы. Серые тучи сгустились за одной из горных вершин, словно предвестник надвигающейся с запада метели. Я не умела заглядывать в будущее как бабушка, но и не могла не задаваться вопросом, предзнаменование ли это. Мол, беспокоится стоит не только о Жнецах.

Мы ехали около получаса, наконец, Аякс свернул с главной трассы. Десять минут спустя мы остановились на стоянке перед железнодорожной станцией. Одна из вывесок гласила: «Сноулайн-Ридж-трасса – ежедневная отправка туристического поезда». Красный поезд, взбирающийся на зелёную гору и полностью скрытый в белом облаке дыма, был вырезан на дереве.

– Что мы здесь делаем?

– Улицы, ведущие к академии, слишком узкие, извилистые и полны крутых поворотов, – объяснил Аякс. – Существуют десятки мест, которые идеально подходят для засады, и в любом транспортном средстве мы станем лёгкой добычей. Мы с Метис решили, что будет проще сесть на поезд. Многие студенты и сотрудники Мифа добираются на нем до Денвера и обратно в академию. К тому же, таким образом мы сможем скрыться в толпе, а в особенности потому, что вчера несколько студентов приняли участие в боевом турнире и сегодня возвращаются в школу.

– Это напоминает мне тебя и твой автобус, Гвен, – сказал весело Карсон.

– Поприветствуем общественный транспорт, – пробормотала я.

Выйдя из машины, мы взяли багаж и направились в главный зал вокзала. Внутри было красивее, чем я ожидала: множество блестящих деревянных скамеек, сидения которых отделаны старомодными латунными перилами. Напротив входа у стены размещался ряд билетных касс, а над окнами в стену была вделана мраморная полоса с десятками рельефных рисунков. На многих из этих рисунков изображены те же существа, с которыми я ежедневно сталкиваюсь в академии – драконы, василиски, горгулии, химеры и даже один минотавр. Но там так же были еще и медведи, волки, буйволы, койоты, зайцы и дикобразы. В высоту все три метра и пугающе реалистичные, они словно готовы были в любой момент вырваться из камня.

Как только я обнаружила рельефы, в глаза так же бросились и другие вещи, не замеченные ранее. Двое доспехов, каждые из которых сжимали огромный боевой топор, стояли по обе стороны от питьевого фонтанчика. А стены рядом с дверьми, ведущими к платформам, украшал ряд картин с какими-то мифологическими сражениями. Небольшие, вырезанные из дерева фигуры мифологических существ, стояли отделённые стеклом в нишах и глядели на пассажиров в зале ожидания. Рельефы, статуи, картины и доспехи. В какой-то степени, всё это казалось мне жутко знакомым, и что странно – успокаивающим. В самом начале, когда только перешла в академию, я чувствовала себя не в своей тарелке, но между тем уже больше не могла представить, что не принадлежу к мифологическому миру. Рельефы и статуи служили напоминанием, что я, так сказать, в своей стихии.

Нам нужно было убить полчаса времени до поезда. Ребята начали проверять свои мобильники на предмет новых сообщений, я же блуждала по вокзалу, взяла брошюрку со стенда рядом с кассами. Психометрией я перехватила лишь смутное ощущение, как люди перелистывали страницы, но не более. Это был тот самый тип небольших вибраций, который я ожидала, потому что десятки людей прикасались к той же брошюре.

Взглянув на фотографии, я увидела, что Сноулайн Рид, пригород, где находится эта академия, очень сильно похож на Сайпресс-Маунтин. В обоих пригородах имеется ряд дорогих дизайнерских магазинов, кафе и книжных лавок. Единственная разница в том, что в Сноулайн Рид, кроме всего прочего, присутствует ещё и дорогостоящий горнолыжный курорт. Об академии в брошюре даже не упоминалось.

Я уже почти прочитала ее, как вдруг у меня появилось навязчивое чувство, что за мной наблюдают. Такое впечатление, будто кто-то стоит вне поля моего зрения и смотрит на меня. Но когда я резко повернула голову, то увидела лишь обычную толпу людей, движущихся по вокзалу. Казалось, никто не обращает на меня ни малейшего внимания.

Я вздохнула и вернула брошюру обратно на стенд. Но в тот момент, когда уже хотела вернуться к друзьям, в нескольких от себя шагах я обнаружила девушку, прислонившуюся к стене. Она была примерно моего возраста, семнадцати лет, возможно на год младше. Её блестящие чёрные волосы были собраны в хвост. Из одежды чёрные сапоги, дизайнерские джинсы в сочетании с белым свитером, поверх которого была накинута зелёная кожаная куртка, которая предавала элегантный и в тоже время воинственный вид. У её ног стояла тёмно-зелёная сумка.

Она была не единственным подростком на вокзале. На самом деле я обнаружила ещё больше людей, которые должны были быть студентами Мифа, по крайней мере судя по их дорогой одежде и украшениям. Не говоря уже о красочных магических искрах, танцующих вокруг валькирий. Но обычные пассажиры не замечали шипения и треска вокруг, хотя голубые искры одной из валькирий постоянно «сыпались» на газету пожилого мужчины, сидящего рядом с ней. Дафна объясняла, что искры могут видеть только воины. Видимо, за это был ответственен какой-то древний ген, делающий нас воинами. По этой причине Дафна и другие валькирии никогда не беспокоились о таких мелочах, вроде сыплющихся искр.

Все студенты общались между собой. Некоторые из них разглядывали моих друзей и очевидно задавались вопросом, кто же они такие и почему ждут поезда. Казалось, все прекрасно друг друга понимают – кроме девушки, которую я только что обнаружила. Другие подростки постоянно бросали на девушку косые взгляды, но никто не приближался и не заговаривал с ней. Никто, даже коротко ей не помахал или вежливо кивнул. Девушка делала вид, что не замечает, будто другие избегают её, но она стиснула зубы, всё её тело было напряжено от гнева и боли.

Эта девушка напомнила мне… меня. В мои первые дни в Мифе со мной происходило то же самое – я была той, кто стояла в одиночестве и наблюдала за студентами, надеясь, что хоть один заметит меня.

Девушка обнаружила, что я за ней наблюдаю, и повернула голову в моём направлении. У нее были яркие светло-зеленые глаза. Девушка окинула меня сердитым взглядом, после чего, скрестив руки на груди, снова отвернулась.

Должно быть, она студентка Мифа, одна из тех, кто едет в Сноулайн Ридж. Только я задавалась вопросом, возможно ли, что она помимо этого ещё и Жнец. Это бы объяснило, почему она стоит совсем одна. Возможно, её послали на вокзал одну, и теперь она усердно занята наблюдением за мной и моими друзьями, вместо того, чтобы зависать со своими.