Ночная тень - Страница 11

– О, нет!

Она схватилась за горло, став белее его галстука. В голове лихорадочно метались самые ужасные мысли. Арнольд расскажет, что она не вдова Триса, не мать Лоры Бет и может претендовать разве что на положение его невесты.

Лили уставилась на виконта, чувствуя, как безнадежность с каждой секундой все больше овладевает ею. Они пробыли здесь только двадцать четыре часа. И все зря, все пропало!

Но тут она заметила, что Найт улыбается. Может, он все выдумал, чтобы наказать ее?

– Нет, – покачала Лили головой, – Арнольд не может быть здесь. Я ни слова не говорила ему о вас. Вы, наверное, сочиняете это, чтобы отомстить за обед? О пожалуйста, скажите, что это просто шутка!

Найт театрально вздохнул:

– Я искренне хотел бы, чтобы вы проявили по отношению ко мне такую же снисходительность, как к детям. Думаю, Уродина Арнольд узнал о моем существовании от Гертруды. Во всяком случае, он действовал молниеносно. Так или иначе, я решил, что подобная страсть и преданность, хотя достаточно тошнотворные, заслуживают некоторого утешения. Кроме того, Тилни Джонс должен прийти часа через два, и мы без сомнения успеем предпринять некоторые шаги в отношении моего опекунства над детьми. Думаю… что теперь вы… более благосклонно отнесетесь к моему предложению.

– Уродина Арнольд здесь? – сказала Лили скорее себе, чем Найту. – Да, времени он не терял. Хочет забрать детей?!

– Нет, скорее вас. Готов терпеть детей, только, чтобы вас заполучить.

– Он сам сказал?

– Не говорите вздора. Сказал, правда, не такими словами. Скажем, он весьма ясно дал понять, чего желает. По-моему, наш дорогой Арнольд не устоит перед шантажом, чтобы затащить вас в свою постель. К примеру, вы сможете остаться с детьми, если уступите ему.

Найт заметил, как сжалась Лили, но не собирался смягчать удар.

– Может, он не такой уж плохой, – трогательно жалобным голосом пробормотала Лили. – В конце концов, он их дядя.

– Да, он готов терпеть малышей, но единственное, чего добивается, – быть вашим покровителем. Так каково же ваше решение? Согласитесь, чтобы я стал опекуном, миссис Уинтроп. Поверьте, я не попытаюсь прибегнуть к шантажу с целью сделать вас своей любовницей.

– Зачем вам это? По-моему, вы вообще меня недолюбливаете!

«Господи, – думал Найт, не в силах отвести взгляда от этих выразительных глаз, – как она смогла прийти к этому ошеломительному заключению?»

– Поверьте, мадам, вы ошибаетесь. Все-таки что вы решили? – повторил Найт.

У Лили не оставалось иного выбора, кроме как сдаться. Правда, она подумала при этом, что виконт, даже получив по закону власть над детьми, все же не сможет быть слишком внимательным опекуном.

– Мы сделаем так, как вы считаете нужным.

– Что, черт возьми, это означает?

– Вы добьетесь своего законного назначения опекуном детей?

– Да. Если это возможно. Тилни знает, что нужно делать. – Найт сверился с карманными часами:

– Не хотите ли присутствовать? Он должен скоро приехать.

Рука Лили взметнулась к волосам:

– Мне, наверное, нужно переодеться… Я как раз читала им наставления. Сэм – настоящий ангел, такой милый мальчик, он даже… – Она мгновенно замолчала, заметив выражение абсолютного недоверия на лице виконта. – Честное слово! Конечно, он иногда озорничает…

– Он настоящее отродье дьявола, – перебил Найт. – Думаю, преподаватели в Итоне скоро излечат его от желания творить пакости.

– Но он слишком маленький, всего шесть лет, и…

– Миссис Уинтроп, прошу вас немедленно замолчать или вы снова можете оказаться в лапах Уродины Арнольда.

– Шантаж, – объявила она. – Вижу, вы тоже не гнушаетесь подобного рода вещами? Вы просто…

– Принц среди простых смертных? Жаба среди принцев? Принц в волчьей шкуре?

Лили, не в силах сдержаться, рассмеялась. Нет, ей просто этого не вынести! Даже когда она бывала вне себя от бешенства, все равно старалась встать на точку зрения собеседника – атому научил ее отец. Он столько раз пересекал границу дозволенного, что теперь. Лили была способна злиться и хохотать одновременно. И каким звонким, прекрасным, переливчатым смехом, напоминавшим звон серебряных колокольчиков, окутавшим Найта, словно сладостным ароматом жасмина! Виконт покачал головой. Он, видно, с каждой минуток все больше превращается в слюнявого осла. Подумаешь, всего-навсего женщина засмеялась! По крайней мере, хоть чувство юмора у нее есть, и за это спасибо!

– Вам не стоит переодеваться и причесываться. Выглядите, как настоящая мать, – слегка растрепанная, задерганная, суматошная – все как полагается. А, это вы, Дакет? Полагаю, Тилни Джонс явился?

– Да, милорд. Мистер Джонс, милорд. Тилни Джонс был очень привлекательным мужчиной. Лили подумала, что ему не более тридцати пяти лет. Природа, наградившая Тилни умными карими глазами, широкими плечами и атлетическим сложением, одарила его также исключительным чувством юмора и талантом рассказывать истории, вызывающие у слушателей неизменные приступы смеха. Он считался одним из лучших друзей виконта. Пожав руку Найта, он сразу перешел к делу:

– Что еще за история с детьми, Найт? Должно быть, я ослышался! Ты и дети – вещи несовместимые! Может, Трамп просто решил разыграть меня?

– Собственно говоря, Тилни, если бы ты уделил хоть немного внимания окружающему, то имел бы огромное удовольствие познакомиться с матерью этих детей. Миссис Уинтроп, это Тилни Джонс, мой поверенный и парень, который иногда не оглядывается, прежде чем выскакивать с дурацкими замечаниями.

Тилни обернулся, заметил Лили, безмолвно стоявшую у него за спиной, и онемел. Ради всего святого, он ожидал увидеть женщину, выглядевшую, как его собственная мать, а не эту грациозную, похожую на статуэтку, молодую особу, почти девочку.

– Но вы не можете быть матерью!

– Может, старина, – подтвердил Найт. – Правда, только одной маленькой девочки.

«Боже, – думал он про себя, наблюдая за приросшим к полу другом, – клянусь, что никогда не упаду вот так, к ногам женщины, при первом же взгляде на нее! Это просто унизительно и глупо!»

Но вслух он очень мягко произнес:

– Ну же, дорогой друг, скажи: «Рад вас видеть, мадам. Простите мою дерзость. Уверен, что свет не видел лучших детей, чем ваши». Ну же, Тилни, открой рот.

За всю свою молодую жизнь Лили приобрела достаточно опыта в общении с молодыми людьми, относившимися к ней при первой встрече подобно мистеру Тилни Джонсу, и она привыкла попросту игнорировать их. Они для нее ничего не значили, совсем ничего. Вежливо улыбнувшись, Лили подала руку:

– Не обращайте на него внимания, мистер Джонс. Рада познакомиться с вами и верю, что вы сумеете найти решение нашей проблемы.

– Да, мэм, – пролепетал Тилни, не в силах отвести от нее глаз.

– Тилни, возьми себя в руки. Ты смущаешь миссис, Уинтроп и меня, конечно. – Лили осторожно отняла руку, – Ну что, можно продолжать? – язвительно осведомился Найт.

– Ну да, – кивнул Монк Буш, – наконец-то мы напали на след и ее и отродья. Теперь они от нас не уйдут.

– Пить до чертиков хочется, – пробормотал Бой, проводя языком по густым усам. – И жрать тоже.

– Как всегда. Тощ, как виселичный столб, а лопаешь столько… жирной шлюхе впору. Ну-ка, заткни пасть. Нужно добраться до Дэмсон Фарм, проверить, действительно ли птичка Триса там, и выждать немного.

– Но мы не знаем, Монк, связана ли она с этим делом, – привычно заныл Бой. При старине Трисе ничего не было. Может, он где их запрятал, хоть в том же Брюсселе… почем знать.

Монк смерил партнера злобно-неприязненным взглядом:

– Мы перерыли весь чертов дом сверху донизу, совали носы всюду, даже в мышиные норы. Ничего. А его подстилка сбегает из города вместе с сопляками, едва дождавшись, пока Триса упрячут под землю. Нет, товар у нее, это точно.

– В таком случае, с чего она подалась сюда? К родственникам? Почему не устроиться по-королевски с тем, что она захапала!