Ночь, когда цветет папоротник (СИ) - Страница 23

- Соперники выглядят внушительно, - заметила Эллисон осторожно.

- В прошлом году мы им проиграли, - с явным неудовольствием вспомнила об этом Лидия. – Пришлось лишить Джексона доступа к телу на целый месяц. Зато после этого он ни одного матча не сдал.

Эллисон уставилась на подругу. Лидия невозмутимо подпиливала ногти. Света прожекторов, направленных на поле, ей было достаточно, чтобы суметь сделать идеальный маникюр. Незачем тратить впустую свое драгоценное время.

- Лидия, можно задать тебе нескромный вопрос? – осторожно спросила она.

- Ну давай, - разрешила ей рыжая секс-бомба, взглянув на поле, когда трибуны заревели. Похоже, игра началась. Игроки куда-то забегали, болельщики заорали, тренеры хаотично заметались. Лидия вздохнула, не разделяя всеобщего ажиотажа. По ее мнению, они вели себя просто смешно и абсурдно.

- Когда вы с Джексоном… ну… в первый раз? – смущаясь, спросила Эллисон.

Лидия взглянула на нее почти сочувствующе.

- Нам было пятнадцать. Значит, уже как года два назад. А что? Вы с МакКоллом все еще не переспали?

Эллисон уставилась на нее так, будто видела впервые и вообще не понимала, кто сидит рядом с ней. Лидия, в свою очередь, гадала, почему на нее так странно смотрят. Она разве сказала что-то не то?

- Нет, - выдохнула Эллисон. – Еще нет. Я… не знаю.

- А что тут знать? – Лидия вернулась к своим прелестным ноготкам. Просто шедевр искусства! Осталось только лаком покрыть, чтобы закрепить результат. – Парни без этого не могут. Вы со Скоттом уже давно… Кстати, как давно вы встречаетесь?

- В январе будет год, - пробормотала Эллисон.

- Ну вот. Уже полгода ты мучаешь своего парня, который может не дождаться светлого момента и сбежать к какой-нибудь вертихвостке… Например, к Миранде.

Эллисон взглянула на Миранду, сидевшую в первых рядах с растяжкой, на которой, конечно же, было написано «Джексон – ты лучший!». Растяжка колыхалась прямо над огромными буферами, на которых расходилась по швам коротенькая кофточка с глубоким декольте, и в нем пикантно виднелось розовое кружево нижнего белья.

- Ты не боишься? – поразилась Эллисон. – Что Джексон тебе изменит?

- Он не изменит мне, - с полной уверенностью произнесла Лидия, - даже если вокруг него будут голыми бегать десять Миранд. Поверь мне, все эти расфуфыренные девицы в постели либо бревна, либо бешеные алкоголички. Чтобы ты понимала, это те, которые орут благим матом и требуют догнать. Не знаю, честно говоря, какой из этих двух вариантов хуже.

Эллисон с беспокойством взглянула на Скотта. Представила, как вокруг ее парня будут водить хороводы голые девицы…

- Это больно? – спросила она.

- Не настолько, как любят пугать всяких наивных девочек, чтобы те до свадьбы ни-ни, - невозмутимо ответила Лидия. – Я вообще ничего не почувствовала… В том смысле, что почувствовала огромное количество всего огромного, и мне было уже не до этого.

Эллисон прикусила нижнюю губу. Она все еще была не уверена, но, чтобы решиться, загадала про себя, что если Скотт и его команда победят, то парня будет сегодня вечером ждать сюрприз. Если проиграют… Тогда она придумает что-нибудь еще.

А Скотт как никогда радовался, что слышит теперь лучше, чем раньше. И в нем внезапно (и необъяснимо) проснулась воля к победе.

И вот тогда-то все и стало плохо.

Скотт разошелся не на шутку. Стайлз зажмуривался каждый раз, когда МакКолл сталкивался с соперниками, отлетавшими от него, как кегли после удара шаром для боулинга. Он пробивал гол за голом, несмотря на все старания защиты и почти отчаявшегося вратаря.

А потом Уиттмор дал парням команду блокировать Скотта. Он хотел победить, но не так сильно, как хотел, чтобы не победил Скотт.

- О нет, о нет… - Стайлз вскочил со своего места, закрыв обзор сидящим позади, и те заорали на него, чтобы свалил и не отсвечивал, но парень их даже не услышал. Он смотрел на Скотта, видя, как в ярости сжимаются его руки на клюшке, и мог поклясться, что разглядел отблеск желтых волчьих глаз за забралом шлема.

Огромная, белая, полная Луна близилась к зениту. А игра шла к своему логическому завершению.

Противостояние Скотта и Джексона – тоже.

Они сцепились друг с другом после звонка перед последней четвертью. Покидали клюшки, сняли шлемы и сошлись в рукопашной. Парни из команды пытались растащить их, Финсток помчался на подмогу, Эллисон и Лидия кричали что-то, но в общем гуле их голоса терялись.

Стайлз молился всем известным ему богам. И боги его услышали.

Скотт навалился на Уиттмора сверху, душа его предплечьем, а Джексон не мог пошевелиться, оцепенев от ужаса, потому что с лица парня на него смотрели горящие желтым волчьи глаза.

- МакКолл! Хватит! Прекрати! – орал Финсток, пытаясь оттащить Скотта, но бестолку. Тот внезапно оказался таким сильным, что его невозможно было сдвинуть ни на миллиметр.

Джексон хрипел и синел. Скотт не давал ему вдохнуть уже больше минуты.

Кто-то, растолкав парней и оттолкнув тренера, схватил Скотта за шиворот и дернул вверх так, что тот отлетел, покатившись по траве. Джексон громко и жадно вздохнул и, перевернувшись на бок, закашлялся, хватаясь за горло. Воздух рвал легкие, в голове гудело, но вместе с болью он испытывал невероятное облегчение. Он, наконец, мог дышать.

Все тут же бросились к нему, чтобы узнать, в порядке ли он и помочь встать. Скотт, у которого от удара об землю весь дух выбило, с трудом привстал и взглянул на угрожающе возвышающегося над ним Дерека. Мужчина стоял, широко расставив ноги и убрав руки в карманы кожанки, и смотрел на него так, что Скотту сразу захотелось провалиться сквозь землю, от которой он отплевывался.

Дерек даже не сказал ничего, но по его взгляду было ясно, что одной только нотационно-воспитательной беседой Скотт точно не отделается, особенно за то, что ослушался его приказа. А он вполне четко запретил ему выходить на поле. Потому что прекрасно знал, чем все закончится. Счастье Скотта, что здравомыслящий Дерек не стал уповать на то, что МакКолл уже взрослый и ответственный ликан, и решил все-таки прийти на матч. Он скрыл от оборотня свое присутствие, чтобы понаблюдать за ним в действии. И поглядите, как в итоге живописно он валялся с разбитой мордой на траве под его ногами.

Дерек развернулся и собрался уходить. В суматохе о нем все позабыли, пока оказывали Уиттмору первую медицинскую помощь. Но Финсток вдруг схватил его за рукав кожанки, заставив обернуться, и потрясенно уставился на него.

- Хейл?.. Дерек?

Дерек не мог не узнать сына своего бывшего тренера, даже припомнил его имя - Бобби. Финсток-младший стал-таки копией своего отца по прошествии девяти лет. Финсток тоже не мог не узнать лучшего за все годы игрока своего отца, до которого даже МакКоллу было далеко. Дерек Хейл был недостижим.

- Что ты… - Финсток не успел договорить. Дерек просто забрал руку и быстро, но не переходя на бег, поспешил к темному парку.

- О мать моя женщина… - Финсток выглядел так, будто воочию увидел призрака.

- Дерек Хейл? – просипел Уиттмор, услышав заветное имя.

И это было началом конца.

***

В детстве Стайлз очень боялся темноты. До какого-то сознательного возраста он спал с включенным ночником. Перед тем как пойти к себе, мама или папа обязательно открывали все шкафы, чтобы показать Стайлзу, что там никто не прячется. Под их надежным присмотром он сам заглядывал под кровать, чтобы убедиться, что там тоже пусто.

И все равно боялся. Каких-то чудовищ и монстров, которые таились во мраке, выжидали подходящего момента, чтобы напасть на него и сожрать.

Даже став старше, Стайлз все равно часто просыпался по ночам от посторонних звуков, включал свет, настороженно всматривался и вслушивался сквозь бешеный стук сердца в ушах. С трудом заставлял себя погасить ночник и долго не мог снова уснуть, продолжая быть начеку.

Поэтому он никогда не смотрел фильмы ужасов на ночь и не читал ужастики.

И, конечно же, с его обостренным чувством опасности он не мог не почувствовать чужого присутствия.