Ночь, когда цветет папоротник (СИ) - Страница 144

- Да, - жарко выдыхает Питер и хищно облизывается. Он ликует, что, наконец, пришло время открыть последние карты, и он знает, что их план удался, он наслаждается последним актом хорошо поставленной и спланированной пьесы, невольными участниками которой они все стали. Только вот шах и мат поставлен не только жрицам и единомышленникам Питера, но и Стайлзу. - Они боятся, что ты предашь нас, что выберешь не Дерека, но я, только впервые встретив тебя, понял, что ты не наш враг, совсем наоборот, и мы с тобой оба знаем, что ты выберешь, верно, Стайлз?

Стайлз скалится, обнажая зубы, и Питер притихает. Он смотрит на него, не моргая, и часто дышит.

- Кэт тоже с вами? - Стайлз разбирается с последним кусочком мозаики, ставя его на место.

- Да. Пускай она полукровка, но она настоящая волчица. И она придет, чтобы убить Ричарда, даже если это будет стоить ей жизни, - Питер восхищен ей и не скрывает этого. - Она на нашей стороне, Стайлз, ты можешь доверять ей, она защитит Дерека, она поможет нам.

- Ты больной, - неверяще качает головой Стайлз, испытывая странное, необъяснимое разочарование, - и ты подлая, изворотливая тварь, Хейл, но кое-чем я все-таки обязан тебе, поэтому ты поживешь пока… Но не думай, что я принял тебя. Одна ошибка - и ты сдохнешь как собака, обещаю.

Питер хмурится вместо того, чтобы радоваться, что Стайлз убрал его с прицела и не собирается сейчас убивать. Он не успевает задать вопрос, как парень говорит сам:

- Ты спас Джексона в тот раз, не дав ему умереть. И, знаешь, Питер, я нахожу это крайне забавным, - Стайлз копирует безумную волчью ухмылку, от чего волк нервно сглатывает. Похоже, ему уже не так весело, а вот Стайлзу напротив. - Ричард рассказал мне одну очень увлекательную историю об одном волке и главе клана. Как же их звали? - он изобразил наигранную задумчивость, чтобы попытать Питера чуточку дольше. Тот так смешно глядел на него с плескающимся в глазах ужасом осознания. - Ах, кажется Питер и Доминика. А как же они назвали сына?.. Точно! Джексон!

Питер опешил - раскрыл пасть, округлил глаза, опустил уши. Стайлз пребывал в мрачном восторге. Но долго насладиться триумфом ему не дали - из леса донесся чей-то вой. Питер мигом подобрался, вздыбил шерсть и прорычал сквозь стиснутые клыки:

- Ррричарррд.

- Где он? - взволновано спросил Стайлз, неотрывно следя за реакцией волка и боясь упустить хоть малейшую, незначительную деталь. Потому что он не доверял Питеру, он допускал, что тот может солгать.

- Где-то в горах, - Питер нахмурился. И тут раздался ответный вой, куда ближе, будто бы за спиной, и этот вой заставил волка и Стайлза ощутить легкую, холодящую дрожь, проскользнувшую от завибрировавшей под ними земли вверх по позвоночнику.

- Дерек, - Стайлз выхватил из-за пояса аконитовый кинжал, схватил Питера за лапу и, не слишком парясь из-за осторожности, выковырял пулю. Волк заревел, оскалился, но даже не дернулся. - Вставай! - приказал он ему, и Питер послушался. Пока он пытался опереться на больную лапу, стремительно регенерировавшую, Стайлз проворно и быстро забрался на его спину и ухватился покрепче за гриву.

Питер бросил на него недовольный взгляд, “Королева” надменно глянула на своего раба снизу вверх, но времени вступать в очередной диспут у них не было. Нужно было как можно скорее добраться до Дерека, пока тот не сцепился с Ричардом в их последней, смертельной схватке.

***

Выбор. Иногда мы делаем его неосознанно, необдуманно, доверяясь сиюминутному порыву, интуиции. А иногда на принятие решения требуется не пара секунд, а минуты, часы, дни, недели, месяца, года. Бывает, проходит вся жизнь, а выбор так и не сделан.

Стайлз не хотел делать свой выбор, ясно? И вряд ли даже бесконечность спустя что-то изменится, потому что проблема не в том, что у него нет времени. Он не хотел проснуться завтра и обнаружить, что привычный мир кончился. Что все его друзья мертвы, Бейкон-Хиллз сравнен с землей, а они с Дереком прячутся где-то на другом конце света, и это не самые худшие картины будущего, терзающие Стайлза.

Но еще больше он не хочет терять Дерека, и даже перспектива всю жизнь прятаться с ним, быть постоянно в бегах, не иметь права на отдых, на ошибку, не кажется таким уж приговором, ведь они будут вместе… Но потом он вспоминает про отца, Скотта, Лидию и… и не знает, что ему делать.

Поэтому он стоит, как вкопанный, и безучастно смотрит, как Ричард, хрипя и захлебываясь кровью, отбивается от хромающего Дерека, все равно атакующего его, загнавшего его в угол, и Стайлз думает, что мог бы спасти его, если бы он попросил… Но Ричард этого не хочет. Дерек тоже не просил Стайлза его спасать, и Стайлз просто… ждет, что кто-то сделает выбор за него.

Ричард знал, что Дерек не один, поэтому увел его сюда, к скалистым горам, где им никто не мог помешать. Дерек не мог запретить щенкам не лезть в свое дело, у него был очень буйный бета Скотт, не желавший бездействовать тогда, когда кому-то угрожала опасность. Это было довольно забавно. Дерек был вожаком стаи, которая даже не была его стаей, а их настоящий вожак, Скотт, ждал, наверное, милости от природы, продолжая играть в альфу под прикрытием.

Куда подевались охотники и Кален, Стайлз не знал. Он чудом нашел волков только по пульсации связи между ним и Дереком. И стал свидетелем того, чего хотел бы никогда не видеть - как Дерек и Ричард пытаются убить друг друга, и это не было агрессивной сворой, как в тот раз с Питером, это было чем-то намного хуже и намного страшнее. От их яростного рева, хруста ломающихся костей и треска разрывающихся сухожилий кровь стыла в венах, Стайлз оцепенел, окаменел, не мог пошевелить ни единым мускулом, будто тело ему больше не принадлежало. Он застрял между сном и реальностью, в приступе сонного паралича, и охвативший его ужас был единственным, что он способен был чувствовать: во рту один песок, горло дерет от сухости, голова разрывается от ударов гонга, кипящая от адреналина кровь плавит сосуды, руки и ноги как набитые ватой, а спина сведена в таком спазме, что невозможно глубоко вздохнуть, приходится только судорожно глотать ледяной воздух, пронзающий горящие огнем легкие. Его мокрые, вспотевшие пальцы сильнее сжимают ствол опущенного вдоль ноги заряженного и взведенного пистолета.

Вдох - выдох. Стайл сосредотачивается на своем дыхании изо всех сил. Вдох - выдох. Это единственное, что ему нужно сейчас, что может помочь. Он, наконец, закрывает глаза, и уже не видит, как Дерек раздирает клыками глотку своего отца, который столько лет защищал и оберегал его, боролся за его жизнь с самого его рождения, воспитал его таким достойным, хорошим человеком… волком. И после всего, что случилось, наверное, смерть от клыков своего сына это лучшая смерть, которую Ричард действительно заслужил.

Слезы жгут глаза, выжигают веки, плавят белки. Они текут по бледным щекам, холодя кожу, и мерзко капают за ворот. Стайлз думает, что он должен был вмешаться. Объяснить Дереку, что его отец вовсе не хочет убить его, что Ричард пытается его спасти, а им нужно попытаться спасти его, но где-то краем сознания он знает, что они все равно ничего не смогли бы сделать. Ричард давно сорвался, уже больше семи лет, и каждый день он страдал, мучился, боролся с подступающим, преследующим его по пятам безумием. Он не мог вернуться обратно. Оттуда, где он существовал все эти годы, никто и никогда не возвращался.

Стайлз мысленно благодарит Ричарда за все и молит о том, чтобы тот нашел, наконец, успокоение. Когда он открывает глаза, то видит, что Дерека уже нет. Ричард лежит темной, неподвижной тенью, и Стайлз боится подойти к нему, он не хочет видеть его… таким. Поэтому он не двигается с места и ищет глазами Дерека. Вспоминает о связи, тянется к нему и… ухает в бездну. Он вздрагивает, мигом покрывается холодным потом, просыпается, выныривая из морока, и его настигает вторая волна ужаса, потому что… он ничего не чувствует. Совсем ничего. Будто Дерек… но его нигде нет. Стайлз бросается бежать, сам не зная куда, он зовет его по имени и выглядывает движение среди стволов деревьев, но в темноте не разбирает ровным счетом ничего.