Ночь, когда цветет папоротник (СИ) - Страница 137

- Бедный малыш, - утешал он волчонка, уронившего голову ему на плечо и безвольно свесившего с него лапы. Ему было грустно и больно, и Ричарду - вместе с ним. - Мне так жаль, Дерек, но все будет хорошо, я тебе обещаю.

И почему-то Дерек верил ему. Доверчиво закрыл глаза, прижался теснее, согреваясь в крепких, надежных объятиях своего отца, и позволил ему отнести себя домой.

***

Ричард первым услышал вой, доносящийся откуда-то со стороны озера. Вильгельм, читавший вечернюю газету в кресле рядом, вскинул седую голову и стал напряженно вслушиваться вместе со своим старшим сыном.

- Талия?.. - пораженно выдохнул он, еще не веря до конца. - Ричард, это Талия?..

Но Ричард не успел ему ответить. Он сорвался с места, по дороге скидывая одежду, и вылетел из дома в ночь уже в обличье волка. Он помчался во весь опор на зов, и снова зазвучащий вой становился все громче и невыносимее, терзая его ушные перепонки и заходящееся сердце, чувствовавшее, что случилось что-то ужасное, непоправимое, страшное.

Ричард нашел Талию на укромной опушке леса недалеко от воды. Почуял ее запах, но ветер сменился, заставив его замедлиться. Он перешел на шаг, осторожно ступая по мягкой траве и вглядываясь в высокие заросли камыша, и не заметил присутствия за спиной - уже через миг он оказался на земле, прижатый сверху волчицей, такой угольно-черной, что она сливалась с ночной мглой и затянутым облаками небом.

- Это я, - хрипло выдохнул Ричард, не успев восстановить дыхание после быстрого бега. Талия глухо зарычала ему на ухо, словно не узнавая, и Ричард ее тоже не узнавал. Ее запах изменился. Стал каким-то… тревожным. Увы, слишком хорошо ему знакомым. Он вскинул голову, не боясь спровоцировать резким движением нападение, и посмотрел прямо на склонившуюся над ним волчицу, в глазах которой стояли слезы. Ее утробный рык перешел в жалостливый скулеж, и она заплакала у него на груди, пока он обнимал ее когтистыми лапами и крепко прижимал к себе, утешая и приободряя.

Ей было всего шестнадцать. И Ричард в свои двадцать шесть не понимал, как кто-то ее возраста может так надрывно, отчаянно, задыхаясь, рыдать, словно Талия пыталась изрыгнуть из расходящейся по ребрам грудины свое превратившееся в кровавое месиво сердце.

- Талия?.. Талия… Талия, - звал он ее тихо по имени, не давая совсем сорваться, и звучание его низкого, бархатного голоса оказалось единственном, что позволило Талии зацепиться за реальность, от которой ей так хотелось убежать. - Талия… где Он?

Ричард уже знал, что произошло, он знал, что происходит, и знал, чем это все кончится. Талия все еще надеялась на лучший исход, и поэтому она была сейчас здесь. Ей больше некуда было пойти, негде спрятаться, они все равно найдут ее. Найдут Его.

- Я спрятала его, - прошептала волчица надрывно. Ричард мягко отстранил ее от себя, заглядывая в насыщенно-золотые глаза. Талия всхлипнула, попытавшись спрятать свою зареванную морду, в конце концов, схлынула, и Ричард последовал ее примеру. Ему было как-то неудобно оставаться в теле волка, когда необходимо было мыслить хладнокровно и здраво, чтобы решить проблему до того, как она обратится в катастрофу.

- Талия, - прорычал он, хватая ее за плечи и встряхивая. Девушка зажалась испугано, втягивая растрепанную голову в худые плечи, и глядела на него глазами побитой собаки. Ричард даже не мог на нее злиться. Вот черт! - Дурная девчонка! О чем ты вообще думала, когда убегала с каким-то бродячим волком?!

- Ты не понимаешь! - отчаянно прокричала она ему в лицо, вскочила на ноги и заметалась по поляне. - Он не одиночка, он не… волк.

Ричард нахмурился. Медленно встал, отряхнувшись, и подошел к Талии, но та шарахнулась от него, как от огня, и, кажется, снова готова была разрыдаться. Аменти, только этого не хватало…

- О чем ты говоришь? - напряженно спросил он, больше не двигаясь с места. Ему хотелось думать, что эта молодая волчица просто слетела с катушек, попав из своей дикой среды в подобие цивилизации, хотя Ричард и говорил Кругу, что это плохая затея - пытаться приручить и подчинить волка, всю жизнь прожившего на свободе. Он понятия не имел, что Саррон, вожак стаи, сделал с Азурой, главой Круга, и сколько раз, чтобы она преподнесла ему этот незаслуженный подарок на блюдечке с голубой каемочкой. Ричард понимал, почему Саррон хотел Талию и никого больше. И посмотрите, что в итоге. Понесла от кого-то, сбежала черти куда, а теперь прячется тут со своим новорожденным щенком и жалобно воет, доводя их сентиментальных стариков до инфаркта.

- Он не совсем волк, - едва слышно прошептала Талия, будто боялась, что их могут услышать, и неуверенно подняла на Ричарда светло-зеленые глаза, так странно смотрящиеся на фоне ее смуглой кожи и угольно-черных растрепанных и жестких, как волчья грива, волос. - Ричард, мне кажется, он демон.

- Демон? - Ричард нервно рассмеялся. Да, он был рожденным оборотнем, он многое успел повидать, но демоны? Это уже какой-то перебор. Видя, как задрожали губы девушки, он резко оборвал свой неуместный смех и серьезно произнес: - Хорошо, допустим, он демон. И как тебя угораздило?

- Я люблю его, - и новый поток слез начал течь по перемазанным грязью и кровью впалым щекам Талии. - Но они убьют Его! Саррон убьет Его, я не знаю, куда мне спрятать Его! Ричард, ты должен мне помочь. Умоляю тебя. Этот малыш… он все, что у меня есть, все, что я хочу, я не могу дать им забрать Его у меня!

- Успокойся, - Ричард одним коротким, жестким словом прервал назревающую истерику, и Талия заткнулась, испуганно икнув. Мужчина пристально смотрел на нее. - Талия, если то, что ты говоришь, правда… - он покачал головой. - Тебе придется его убить.

- НЕТ! - Талия отшатнулась, а потом оскалила появившиеся клыки. - Только через мой труп! Ты не посмеешь его тронуть! Никто не посмеет его тронуть!

- Талия! - рявкнул на нее Ричард, пытаясь привести волчицу в чувства пока еще без применения грубой мужской силы. - Ты совсем больная?! Где ты вообще нашла… этого демона? Как ты умудрилась от него понести?

- Я люблю его! - с вызовом повторила она, пытаясь убедить то ли Ричарда, то ли себя. - Ты не понимаешь?!

- Нет, я не понимаю, - холодно отрезал Ричард. - Хорошо, я допускаю, что ты не в восторге от выбора Круга, вынудившего тебя уйти из послушниц и отдаться какому-то первому встречному, но, Талия…

- Он сын моей Матери, - Талию трясло. Так сильно, что Ричарду стало почти страшно за нее. Она будто была не в себе. И он понятия не имел, где она была все это время, как вообще справлялась с ситуацией и, главное, с щенком - она хоть знает, что с ним делать? Она ведь сама еще совсем ребенок! - Он выбрал меня. Он принадлежит мне, а я - ему.

- Сумасшедшая, - выдохнул Ричард, рассеяно проводя рукой по коротко остриженным волосам. - И ты хочешь, чтобы я спрятал твоего… малыша от стаи? Жриц?

- Ты должен спрятать Его ото всех, - требовательно произнесла Талия. - Я знаю, что они придут за ним, рано или поздно, я знаю, что они убьют меня, но я не позволю им забрать Его.

Ричард вздохнул, задаваясь вопросом, во что он сейчас собирается ввязаться. Но у него не было выбора, верно? Он должен был помочь этой девушке и позаботиться о ее малыше… кем бы он ни был.

- Хорошо, идем, я помогу тебе.

Талия обрадовалась, как щенок, едва не взвизгнула и, стремительно перекинувшись, исчезла в густом подлеске. Ричарду потребовалось больше времени, чтобы схлынуть, и он нагнал волчицу уже у гор. Она вела его запутанными тропами, заметая следы, идя кругами, делая это специально или просто инстинктивно, но вот, наконец, Талия остановилась у норы под вывернутыми корнями поваленного дерева. Юрко пролезла внутрь, исчезнув, а Ричард остался ждать снаружи, напряженно вглядываясь в темноту прохода. Первым он увидел черный, блестящий нос Талии, потом ее морду и смертоносные клыки, бережно сжимающиеся на загривке жалкого, черного новорожденного щенка. Он дрожал от холода и жалобно скулил (“живой”, - с облегчением выдохнул Ричард), свисая безвольным комочком плоти из нежной пасти своей матери. Талия доверительно, на полусогнутых, подползла к застывшему Ричарду и аккуратно опустила к его лапам самое ценное, что у нее было - ее маленького волчонка от демона, которого она любила больше жизни.